— В сущности, ничего. — Кане пожал плечами. — Худшее, что может произойти в лагере, — разлад между тобой и Эскобаром. Тогда уже не будет иметь значения, что конкретно вами движет, желание освободить страну наилучшим образом или черная ревность к сопернику. Надеюсь, ты понимаешь, к какой пропасти подведет ваша свара все задуманное Иигуиром.
— То есть мне так и таиться до самого конца?
— Это бесполезно. Ты после моего рассказа имеешь представление о новом командире, а он… Люди его породы ощущают конкурентов кожей, безотчетно. Посему нет резона как скрытничать, возбуждая никчемные подозрения, так и прогибаться, мирволя всем его прихотям. Просто, когда сердце повлечет к противоборству, хорошенько поразмысли, заслуживает ли твоя правота раскола.
— А она никогда его не заслужит, — хмуро закончил юноша.
— Как знать, всякое случается. Пока же прими, что на сегодняшний день достойной альтернативы Эскобару нет. Мы завтра уезжаем, ты… При всех несомненных задатках тебе, Шагалан, еще какое-то время набираться опыта с мастерством. У Эскобара и того и другого в достатке, полагаю, ему по плечу грамотно провести кампанию. Отвоевав же свободу Гердонеза, вы сами определитесь: сотрудничать дальше с командиром или нет. Кстати, учти: он, вероятно, будет этим сотрудничеством чрезвычайно дорожить. С вами он возглавляет внушительную силу, без вас — превращается в бедного, безвестного дворянина с раздутыми амбициями. Таких и без него хватает… Как видишь, у вас обоих полно оснований для перемирия.
— Не слишком ли вы на него рассчитываете, учитель? — Шагалан опустился на край ящика, извлек оттуда длинное, обоюдоострое лезвие. — Вы ведь знакомы всего пару дней, откуда же уверенность в его талантах? — Он поскреб ногтем по темной поверхности. — Изумительная сталь, не правда ли?
Хардай принял оружие, взвесил на ладони.
— Сталь хорошая, подобную в здешних кузнях мудрено найти. Однако не совершенная, рядовая. Не обольщайся, Энго делится с вами запасами своих складов, не более. Когда у мастера-кузнеца не получается шедевр, он или продает оружие в мир или отправляет на склад. Для обычных воинов оно и так превзойдет все мечтания. Конечно, вы уже не обычные воины, но и набрать солидную партию шедевров для отсылки на край света нереально. В конце концов, это лучше, чем любые творения Валесты. Особенно в умелых руках. Надо лишь капельку им заняться: изготовить древки, выправить заточку… — Кане повертел лезвие, разглядывая на свет. — Что же до Эскобара, то я сужу не столько по первым впечатлениям, сколько по письму Верховного Магистра. Там он дает нашему гостю доскональную характеристику, выверенную за долгие годы.
— И Магистр находит его достойным командования?
— Вполне. Не преуменьшай возможности Эскобара, друг мой. Опытный, закаленный воин, безоговорочно преданный своей стране. Некоторые же его… душевные слабости возмещаются самоотверженностью в достижении цели.
— И он вез с собой характеристику? — хмыкнул Шагалан. — Если так жаждет власти, то запросто мог чуть подправить…
— Не мог. Я поручусь за подлинность письма от начала и до конца: во-первых, оно зашифровано, а потом, есть кое-какой косвенный признак. И не один.
Разведчик вздохнул.
— И о чем же еще пишет Магистр?
— Зовет домой. Он убежден, что в ближайшие месяцы Империя вторгнется на Диадон. Впереди страшная, неслыханная по напряжению война. Подготовка проведена огромная, и все же на счету каждый клинок.
— Это ясно. А про нас что-нибудь?
— Немного, ведь за все годы от нас не долетало ни единой внятной весточки. Главным образом Энго рассуждает о желательных сроках высадки.
— Разве мы не рассматривали это, учитель? Едва мелонги потянутся с Гердонеза…
— Соображения Верховного несколько сложнее, друг мой. Затевать войну до ухода части гарнизона в самом деле глупо. Спешить вообще опасно: волнения, охватившие отдаленную провинцию, в состоянии подвигнуть Империю на жесткие контрмеры.
— Считаете, ради Гердонеза отменят вторжение на Диадон?
— Ну, безусловно, нет. Император ни за что на это не согласится, ныне Диадон для него дороже всех Срединных Островов вместе взятых. Еще пример человеческой слабости, способной пробивать каменные стены… Из-за мятежа на окраине он не вернет назад ни полка, зато быстро наскребет по закромам приличные дополнительные силы. Имперские резервы по-прежнему велики. Вряд ли такое воинство вас остановит, но крови попьет изрядно.
— Тогда что? — поморщился Шагалан. — Дожидаться войны на Востоке?
— Это было бы разумнее. А вдвойне благоразумно потерпеть до развязки событий и действовать в согласии с итогами боев. Здесь единственный минус: вы ничем не поможете сражающемуся Диадону.
— Мы многим обязаны вашей родине, учитель. И ни под каким видом не позволим себе отсиживаться в безопасности в трудный час. Чего хочет от нас Магистр?
— Он предлагает, чтобы Император получил известие о восстании в Гердонезе буквально накануне собственного вторжения. Пусть даже по дороге на Диадон. Тогда он, с одной стороны, не сумеет толком организовать к вам карательную экспедицию, а с другой — пошатнется его вера в незыблемость тылов. Не бог весть какая угроза, но в критический момент и она способна сыграть роль.
— Воистину невеликий вклад в общую битву, — печально заметил юноша. — Однако мы постараемся исполнить пожелание Верховного Магистра. Только как же разузнать о нужном времени? Известие о начале вторжения доползет на запад едва ли не к финалу войны.
Кане усмехнулся.
— Что ж, давай чуток погадаем. Правда, не на костях или потрохах, а на законах природы. Смотри, Шагалан: для Императора, наученного горьким опытом, не секрет — легкой победы на Диадоне не будет. При всем чудовищном перевесе в силах он обязан предвидеть длительную, кровавую кампанию. Отсюда вытекает необходимость приступить к ней, скажем… не позже июня. Это первый срок. Сейчас со всей Империи возьмутся стягивать лучшие войска. Чтобы хоть как-то подготовить, их должны собрать воедино до конца апреля. Отсюда, принимая во внимание весенние шторма, предполагаем — гарнизоны опустеют уже в марте. Вот тебе второй срок. Его сверка с жизнью и уточнит наши расчеты.
— В таком случае, учитель, Императору не помешает проведать о восстании на исходе мая.
— Справедливо. С учетом быстроты депеш, пускай самых срочных, получим где-то… конец апреля. Или малость раньше.
— Как скоро… — мотнул головой Шагалан. — Хорошо, я понял ваш замысел, учитель. Не сомневайтесь, сработаем как надо. Если, конечно… господин Эскобар не имеет иных планов.
Хардай покосился на ученика с насмешливой укоризной.
— Эскобар, друг мой, обсуждал эту тему лично с Энго, он в курсе. И в настоящий момент, кажется, не намерен отклоняться от выбранной линии действий. Пока же прервемся. — Он поднялся на ноги. — Нужно заняться тропой с ловушками: что-то разъясню, большинство снимем — их время миновало. Еще заботы скопились… А потом встретимся на закате у меня в землянке.
