Книга Разведчик с Острова Мечты, страница 14. Автор книги Алексей Тихонов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Разведчик с Острова Мечты»

Cтраница 14

— Вечер добрый, дядя! — как ни в чем не бывало улыбнулся Шагалан, подходя.

Возница недоверчиво похмыкал, поворочался и все-таки стянул капюшон на плечи:

— Вечер добрый, мил человек.

Щупленький, тщедушный, лысый старикашка, борода клочьями в разные стороны, редких белесых бровей почти не видно, — когда он попытался изобразить улыбку, стало ясно, что и зубов сохранилось не более полудюжины.

— Не подвезешь ли путника? — Поскольку опять последовало недоверчивое копошение, Шагалан капельку поднажал: — Стемнеет скоро, а ведь одному на глухой дороге небезопасно.

Бесспорно, возница сторожился нежданного попутчика не меньше, чем темной дороги, но перечить не рискнул. Юноша устроил свою поклажу в телеге, сам легко запрыгнул на край. Смиренно воспринявшая хлопок вожжами лошадка с прежней прытью потащила потяжелевший воз. Шагалан окинул взором недра повозки: пара охапок соломы да куча пустых мешков. Заметив подозрительные оборачивания возницы, ухмыльнулся, перелез вперед и уселся рядом с ним.

— Не бойся, дядя. Я тебе не тать, сзади по затылку бить не буду.

— Кто ж нынче разберет, — хмуро покосился старик. — Много лихих людей бродит на трактах. Вроде и взять с меня нечего, так находятся душегубцы, и для собственной радости грех примут.

— Неужто сильно куролесят?

— Здесь-то еще терпимо. А вот чуть к северу, там, говорят, полно народу по лесам гуляет.

— И откуда же толпы этакие взялись? — подыграл Шагалан.

— Известно откуда! — Возница скривился. — Подати непомерные, поборы постоянные. Как неурожай — в деревнях голод, вымирают. Семью потеряешь — озлобишься, на любые пики пойдешь. Вот и бежит народ в чащобы, кормится от лихого промысла.

— Чего ж не все убежали?

— Не каждый решится, — буркнул старик. — Да и ремесло это, по совести, сколь рисковое, столь и бестолковое.

— Это почему же бестолковое-то?

— Да народ в лесах, мил человек, собрался пускай и отчаянный, но в бранном деле слабый. Что они могут? Даже сотня на десяток белокурых напасть не отважится, знает — кровью умоется. В крупные деревни с городами не суются. Вот и остается им на проселках зазевавшихся стражников отлавливать да проезжих купцов потрошить. А какой с этого толк? Для страны какой толк? Уж который год стражники с разбойниками бегают дружка за дружкой, а ничегошеньки не меняется.

— Разумно говоришь, дядя. И смело.

Возница вздохнул:

— Стар, потому и смел. Как ни крути, скоро на отчет к Творцу, так хоть прежде выскажу, что другие молвить страшатся. За народ больно…

— Чего же за него горевать? Ведь народа, глянь, во сто крат больше, чем мелонгов. Если все враз поднимутся…

— Поднимутся, жди, — фыркнул старик насмешливо. — Нашего мужика, удалец, драли, дерут и впредь будут драть еще пуще, а он утирается. Из десятка кур отнимут девять, так он дрожит за последнюю. Чтобы все как один вздыбились, надо к смертной грани подвести, а власти не настолько глупы, чего уж спорить. Или…

— Или что?

— Или кому-нибудь самому бы удачно дело начать. Первые победы многих увлекут… Ну да надежды эти зряшные, потому как сила супротив огромная и когда истощится, Господь ведает… Разве горевать остается. Эх, за какие такие грехи кара на наши головы, беда, доселе невиданная?…

— Отчего ж, дядя, невиданная? — усмехнулся Шагалан. — Али не слыхал? И раньше империи бывали и впредь наверняка случатся. Просто не повезло нам аккурат под ее копыта угодить.

Старик поскреб ногтями плешь:

— Империи?… Надо же… И не одна? Ну, про Валесту-то мы чуток помним, оттуда наши Артави пошли, так? С тех пор, похоже, знать и ведет себя, словно в завоеванном краю… А кто же еще?

— В свое время и Овелид-Кун гремел, а прежде — Атианна. Это сегодня она в упадке, разодранная на куски, а тогда ее полки покорили почти все Срединные Острова. Даже в Гердонезе высаживались.

— Смотри-ка… И когда ж сие чудо приключалось?

— Лет шестьсот назад.

— У-у, там уже, милок, древность темная, ничего не разглядишь. Что подлинно было, что человек сочинил — не разберешь. И где ж ты-то такого поднабрался? Не сам ли измыслил?

— От достойных людей слышал, дядя, не сомневайся. Так все и было. Правда, солдатами нынешняя Империя побогаче, причем в разы. Зато остальное повторяется неизменно: взлет, расцвет и крах, превращение в совершенное ничтожество.

— Да, да… Хотелось бы верить, хотелось бы… Вот варвары все народы подомнут, слопают, тогда и развалятся… Только кому это уже поможет?…

Старик печально закивал головой, Шагалан, напротив, казался вполне довольным беседой — не один десяток подобных разговоров за его спиной, и большинство подтверждало расчеты.

Стемнело, заморосил мелкий дождь. Возница снова натянул свой капюшон, Шагалану пришлось накрыться грязным, дохнувшим гнилью мешком. Ехали молча, лишь изредка обмениваясь короткими фразами. Едва различимая полоса дороги ввела в обширную рощу, под пологом деревьев было посуше, но совсем темно.

— И куда ж тебя, голубь, понесло-то, на ночь глядя? — оживился в сухости возница.

— К родным иду, в Гиндес. — Юноша выложил обычную для этих мест легенду. — Мы — люди графа Бергольфа, знатной шишки в тех краях.

— Наслышан, Крут, бают, граф к своим холопам. Не от него ли и бегал на юг?

— Ну что ты, зачем? В поденщики здесь нанимался, почитай, месяц на полях спину горбатил. У нас-то нынче — вовсе бескормица, подати платить нечем.

— Да и тут, право, не сильно лучше. Вот уж горюшко-горе…

— Так и ты, дядя, поехал, не дожидаясь белого света. Торопишься, видать?

— Тороплюсь, как могу. Вез с товарищами провизию для монастыря Святого Мошара, да на обратном пути случилось лошадь перековывать. Вот и отстал, нагоняю теперь.

— И сам, поди, из монастырских? Тяжко?

Старик невесело кивнул:

— Простому человеку, удалец, нигде не сладко.

— А хозяевам и при мелонгах небось хорошо? — продолжал Шагалан.

— Да чего им сделается? Свое из крестьян все равно выбьют, с мелонгами сладились. Свобода им вроде бы и ни к чему. Те же, кто с новой властью характерами не сошелся, давным-давно болтаются или по ту сторону пролива, или в петле.

Шагалан насторожился. Навстречу из темноты потянуло стылым ветерком — роща заканчивалась, только в нем отчетливо присутствовала горечь дыма. Вглядевшись, заметил меж стволов проблески огня.

— Кто это развел костер посреди луга? — проговорил юноша себе под нос. — Никак мелонги пост учинили?

— Пост? — Возница приподнялся на месте. — Отродясь здесь поста не было. Уж я-то знаю, чай, не в первый раз этой дорогой езжу.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация