Общий гвалт немного смолк, лишь когда с насиженного места в круг выпихнули Шургу. Пуще обычного охрипшим голосом ватажник принялся повествовать обо всех перипетиях долгого путешествия. Большинство, вероятно, уже кое-что прознало, однако напряженно внимало и сейчас, тем более в ход пошли занимательные подробности. Воспользовавшись сравнительным затишьем, Шагалан наклонился к сидевшему рядом другу:
— Так и не ответил, брат, что творится у нас… на той стороне?
— Отстань, — отмахнулся Кабо. — Дай послушать про великие подвиги.
— Да брось ты! — Шагалан толкнул его локтем. — Если желаешь, опишу тебе все позднее. И гораздо правдивее.
Кабо насмешливо сощурился:
— Хочешь сказать, этот твой приятель привирает?
— Ну почему же? Не привирает, а приукрашивает. Мастерит из тяжелых воспоминаний героическую легенду.
— Вот так, не подумавши, — фыркнул Кабо, — и ввалишься в какой-нибудь миф. Слепят из тебя, брат, сказочного богатыря и будут на сон грядущий детишкам…
Сзади донеслась короткая перебранка, незнакомый молодой парнишка высунулся из-за плеч:
— Господа уважаемые, — губы парня подрагивали от волнения и даже, чудилось, от некоторого испуга, — атаман приглашает к себе для важной беседы. Пожалуйста, ступайте со мной.
— Обоих приглашает? — чуть повел бровью Кабо, и гонец окончательно побледнел.
— Именно что обоих, сударь, — закивал он. — Точно так передать и наказали.
Друзья, переглянувшись, неспешно поднялись. Толпа грудилась у костра плотно стиснутой массой, но около них все это время упорно зияло пустое пространство, выражая то ли особое уважение, то ли опаску. Или то и другое разом? Словно в подтверждение, едва разведчики тронулись прочь от огня, в толпе как-то сам собой моментально образовался широкий и свободный проход. «Что же такого довелось являть Кабо, если бедняги робеют перед собственным спасителем? — отметил Шагалан. — Я-то вроде ничего не успел натворить, меня здесь пока воспринимают лишь как его соратника. Надо при случае расспросить подробнее».
Сегеш ждал неподалеку, в неприметном маленьком шалаше. К общему торжеству он так и не вышел, погруженный в неотложные дела. Кроме него в крохотном закутке находился один Джангес, который, откинувшись к стене, казалось, отдыхал от многотрудного разговора.
— Садитесь, друзья… — Атаман потеснился на лавке. — Постой при входе, Коули, — махнул парнишке-посыльному. — Посмотри, чтоб никто не вился поблизости, беседа серьезная. Шурга не закончил еще краснобайствовать? Ну и шут с ним, после услышит.
Джангес только на секунду приоткрыл глаз и снова окунулся в дремоту. Выдвинув свечу на середину доски, заменявшей столешницу, Сегеш оглядел лица юных гостей, взъерошил ладонью остатки волос:
— Я полагаю, что неплохо познакомился с тобой, Шагалан. А о тебе, Кабо, изрядно рассказал Джангес. Не люблю высоких слов, просто мы обоим вам обязаны жизнями. Можете отныне считать нас самыми преданными союзниками, которые, потребуется, пойдут на все… чтобы… В общем, вы поняли… — Старик помолчал, пожевал губами. — Короче, мы толком и не представляем, заинтересует ли вас это. Видимо, следовало бы дать время отдохнуть, опамятоваться, но… возникло тут любопытное сообщение…
— Сообщение? — переспросил Шагалан.
— Да. Ребята пусть и укрылись в этой дыре, кой-какие сношения с миром не прекращали. Регулярно рассылались связные к людям, оставшимся верными нам. И… оставшимся в живых. К сожалению, Джангес знал немногих, потому снаряжал и собственных лазутчиков. И как раз сегодня днем воротился такой…
— А кто же знал об остальных осведомителях, сир? — в задумчивости поинтересовался юноша.
— По преимуществу мы с Шургой.
— Хм, я-то полагал, имперские дознаватели вытянули из вас всю подноготную.
Старик откровенно смешался. Метнул быстрый взгляд на Джангеса, но тот по-прежнему хранил неподвижность.
— Обманывать не буду, братья, — вздохнул, промедлив, Сегеш. — Кое-кого пришлось отдать. И не упрекайте меня! — поднял он руку, хотя никто не издал ни звука. — Самому замаливать грех до конца дней… Безвыходное положение. Эти дознаватели… звери, но крепкие мастера в своем ремесле. Умеют причинить страдание ближнему… Я сделал все, что смог. Пожертвовал немногими, дабы сберечь большинство. Понимаю, жутковатый выбор, только как иначе?
— И что? Удалось сберечь?
— Да. — Сегеш вскинул голову. — Представьте себе, удалось. Я открыл наименее надежных, наименее осведомленных, и все получилось… Основная сеть, чаю, уцелела. Правда, вероятно, нам еще крупно повезло: супостаты сперва рвались уничтожить ватагу, допытывались о ее стоянках, а нашими прознатчиками интересовались мельком. Когда же уяснили, что ватага окончательно ускользнула от облавы… собирались, наверное, возобновить… беседы. От этого нас оградил ты, брат.
— А со стоянками? — продолжил Шагалан холодно. — Вы уверены, сир, что враги не нагрянут, например, сюда?
— Не должны. Я держался, сколько хватило воли, а потом с чистым сердцем выдал основные лагеря. За то время Джангес, как и условлено, оставил опасные места.
Одноглазый чуть заметно кивнул, показывая, что вовсе не дремлет.
— Это не помешало, помнится, мелонгам сесть ватаге на хвост, — буркнул Кабо.
— Там были совсем другие причины, ты в курсе. Ребята действительно попали в переплет, и тут бесценную помощь оказал ты, брат. Касаемо же дубравы и Мокрой Балки… Здесь даже не запасные лагеря, так, облюбованные на крайний случай прибежища. Я подозревал, куда поведет людей Джангес, но ничего не знал наверняка. Орать о таком искренне, когда висишь на дыбе, несравнимо легче.
— Ну, хорошо, — согласился Шагалан. — Итак, вы считаете, сир, что сеть осведомителей сохранилась?
— По большей части. Безусловно, все ее возможности, друзья, отныне в полном вашем распоряжении. А в качестве первого взноса пусть пойдет сегодняшнее известие.
— Мы внимательно слушаем.
Сегеш опять обвел взором собравшихся, потом негромко выдохнул:
— В Галагу прибыл Гонсет.
Джангес не шелохнулся, юноши же быстро переглянулись.
— Есть подробности? — сдерживая голос, спросил Кабо.
— Судя по всему, прибыл два дня назад. Тайно, без помпы и значительного эскорта. Обычно он так и путешествует.
— Тогда не приходило ли на ум… э… встретить его где-нибудь?
Сегеш улыбнулся:
— Прекрасно вас понимаю, молодые люди. Ишь, как встрепенулись! Мысль, что вас посещает, не нова, однако ни у кого пока ничего путного не получалось. Охрана-то с наместником ездит невеликая, да бойцы подобраны шибко умелые и свирепые. Десяток таких головорезов изничтожит всю мою ватагу, даже не вспотев. А их там вдвое. Ну, а самое сложное… Гонсет странствует редко и всегда непредсказуемо. День, дорога, цель поездки вряд ли кому заранее ведомы… кроме него, разумеется. Двадцать верховых, срывающихся среди ночи, — как отследишь? И с подставными лошадьми у них проблем нет.
