— Что еще?
— Если я так много времени потратил на то, чтобы уберечь женщину от беды, я могу определить, что она спит неподалеку от меня. Все равно, в темноте или нет.
Его слова прозвучали очень мягко, необычайно серьезно. Он приблизился к ней на шаг. Фэрис почувствовала, как его дыхание шевельнуло ее волосы, и невольно слегка отпрянула.
— Храпит она или нет, — прибавил он более легкомысленным тоном.
Фэрис удалось с горечью рассмеяться.
— А если я обещаю уберечь женщину от беды, — продолжал он, — я говорю серьезно. Думаю, вы поймете, когда немного повзрослеете.
Фэрис замерла.
— Что за чепуха. Какое отношение к этому имеет мой возраст? Я вас хорошо понимаю.
— Так я думал еще несколько минут назад. За кого вы меня принимаете?
Фэрис отодвинулась.
Тириан с сарказмом продолжал:
— «Если бы дело было только в любви, я бы последовал за вами — в рубище, если понадобится — на край света…»
[22]
К своему изумлению, она узнала эту фразу. Тириан привел цитату из одного из трехтомных романов Джейн.
Он снова перешел на шутливый тон.
— Если бы дело было только в любви. Но мы оба знаем, что это не так. Любовь даже не имеет шансов на выигрыш. Давайте не будем это обсуждать.
— Я и не хочу это обсуждать. Вы первый заговорили об этом. Я не сказала ни слова о… ней.
Ее сердитый тон развеселил его. А она рассердилась от этого еще больше и, чтобы напугать его и сбить с него веселость, протянула руку, словно хотела снова обнять. Но Тириан, воспользовавшись этим, неожиданно притянул ее к себе, запустил пальцы в ее волосы и на этот раз поцеловал сам.
Всего на мгновение Фэрис захотелось прервать поцелуй и сказать очень спокойно: «Я не хотела вас пугать».
Но в следующее мгновение эта мысль улетела прочь навсегда. Ничего не видя в темноте, оглушенная бесшумным грохотом своего сердца, Фэрис перестала думать.
Когда Тириан наконец отпустил ее, он прошептал почти язвительно:
— Вот. Теперь вы верите, что существует нечто такое, чего вы еще не понимаете?
Он так взбудоражил ее, что Фэрис потребовалось некоторое время, чтобы успокоиться. Она еще не совсем пришла в себя, когда ее осенило: он тоже взволнован.
Фэрис почти не обращала внимания на то, каким путем Тириан вел ее от спальни Грэлента к двери, которую он не смог открыть. Ничего не было видно, и, благодаря природной способности Тириана ходить бесшумно, почти ничего не было слышно. Она держала его за руку и двигалась так тихо, как только могла.
Ответ Тириана все изменил для Фэрис. Она поражалась тому, сколько времени потратила на изучение собственных слов и поступков, сомневаясь в своих выводах, гадая… А теперь все было иначе. Ее мысли обрели прочный фундамент.
— «Если бы дело было только в любви…» — Сарказм опровергал слова. И все же в голосе Тириана звучала музыка, по крайней мере для ее ушей. Его слова возвращались к ней, очень тихие, напряженно серьезные. «Если я обещаю уберечь женщину от беды, я говорю серьезно… Я понял, что вы здесь, как только открыл дверь… Теперь вы верите, что существует нечто такое, чего вы еще не понимаете?»
Фэрис сурово напомнила себе, что ей следует думать о разломе или, по крайней мере, об опасностях, которые могут поджидать ее на лестнице хранительницы. Вместо этого она предается мечтам о Тириане.
Ее слуга-любовник, как назвал его Бринкер. Фэрис гневно улыбнулась в темноте. Ну, пускай Бринкер говорит, что хочет, насчет любовников. Она только что сваляла дурака, но ради этого стоило сгореть от стыда. Она бы хотела, чтобы все ее идиотские поступки могли быть так же вознаграждены.
Пускай Бринкер говорит, что ему заблагорассудится. Это ничего не изменит. Всю свою жизнь Фэрис слышала сплетни о поведении матери. Какой вред могут причинить сплетни?
Но тут ее обдало холодом. Если только это не имеет значения для Тириана. «Не смотри вперед», — сурово приказала она себе.
Тириан нашел дверь. Он положил свою руку на руку Фэрис и поднес ее пальцы к замку. Она достала стеклянный ключ и, вставив в замочную скважину, осторожно повернула, опасаясь, что он может сломаться, если замок окажется тугим. Со щелчком, таким быстрым и точным, какой производит колода карт в руках опытного игрока, когда он снимает карту, ключ повернулся. Она вынула его и открыла дверь.
Фэрис вошла первой. Это лестница хранительницы, а она и есть хранительница. Не так ли? Она старалась скрыть свой страх. Тириан закрыл за ними дверь.
— Запереть опять? — прошептала Фэрис.
— Мне кажется, не надо. Вдруг нам понадобится уйти этой дорогой. А если понадобится, то мы, вероятно, будем спешить.
Они зашагали вверх по винтовой лестнице, ее спираль была закручена туго, как рог единорога. Лестница, потерянная давным-давно. Затхлый воздух был сухим и едким.
Пыль заглушала их шаги, но и таила в себе опасность: под ее толстым слоем не было видно, на что наступаешь. Несколько шагов — и пыль покрыла щиколотки, набилась в туфли. Фэрис расчихалась. Идти быстро было невозможно, хотя все инстинкты подгоняли, требуя немедленно выбраться из этого заброшенного места.
После холодной спальни Грэлента здесь казалось очень тепло, даже душно. Своды из грубо обтесанного камня были так тесны, что Фэрис задевала их плечами. Когда она провела ладонью по камням, те показались сухими и мягкими. Она поняла, что на них тоже лежит пыль. Фэрис содрогнулась и вытерла ладони о юбку.
Она на ощупь поднималась в темноте все выше. Стало настолько жарко, что она распахнула шерстяной халат. Голова у нее взмокла, и пот струйками стекал на шею. Воздух приобрел едкий запах и, казалось, сгущался вокруг нее. Тириан прикоснулся к ее руке, и она остановилась, охваченная дурным предчувствием.
Что-то было не так. Телохранитель дышал тяжело, прерывисто.
— Дым, — с трудом выговорил он.
Ничего не было видно. Но в то мгновение, когда Фэрис обняла его рукой за плечи и поддержала, что-то произошло с ней, с ее внутренним взором. Она по-прежнему ничего не видела глазами, но внутренний взор показывал ей лестничную клетку, полную дыма, и этот дым был окрашен всеми цветами пламени.
«Костер зимой», — подумала она. Это случайное воспоминание повлекло за собой инстинктивную уверенность, и она поняла, почему это заброшенное место ее испугало.
Фэрис совершенно ясно осознала, что на лестнице хранительницы время замерло. Разлом образовался очень давно, но это мгновение все еще продолжалось, оно висело вокруг, словно пыль в воздухе. Поэтому здесь было так трудно дышать.
Фэрис почувствовала руку Тириана, крепко обхватившую ее за талию, и поняла, что он поддерживает ее в той же мере, в какой она поддерживает его. У нее щипало в глазах. В горле першило.
