— Я хочу поговорить с детьми, — медленно сказал Лео. Произнесено это было удивительным голосом, в котором Петруша не уловил ни тени страха за собственную жизнь. Между тем, террорист мог в любой момент дёрнуть пальцем на курке и вдребезги разнести Рябиновскому череп. Петруша даже рот приоткрыл: вот ведь какое мужество!
К удивлению Тихогоромова, Упырь среагировал с поразительной мягкостью. Видимо, ему понравился бесстрашный напор кудрявого юноши. Главарь «духов» не только не выстрелил, но даже на редкость податливо, даже поспешно, согласился:
— А, харашо. — Террорист опустил автомат дулом вниз. — Только бистро гавари, у меня мало времени, да?
Лео круто обернулся к залу и резким движением сорвал с лица чёрную повязку.
— Дети, вы меня знаете. И я знаю, как вам страшно. Я сам теперь как вы! По собственной воле я пришёл сюда, под пули. Я пришёл спасти вас. И сделаю это!
— Лео… Ну пожалуйста, дай пить! — раздались слабые, измученные голоса. Из первого ряда к нему уже потянулись тощие ручки, но Франкенштейн замахнулся клинком…
— Дети, не бойтесь! — Рябиновский схватил микрофон и забегал по сцене, блестя чёрными очами. — Я смогу убедить этих людей выпустить вас на свободу. Да! Эти горцы на самом деле — добрые! Они просто сражаются за свободу своей земли. Вы должны это понять, должны! Я знаю ключик к их суровым сердцам. Но мне нужна ваша помощь. Вот прямо сейчас я пойду разговаривать с ними, а вы должны мысленно помогать мне! Повторяйте про себя одну фразу: «Лео, спаси нас! Лео, помоги нам!» И тогда, вот увидите, ваша энергия поможет мне. И я смогу договориться о вашем освобождении!
«Спаси… ну помоги нам… воды, пожалуйста, воды!» — нестройно заголосили первые ряды. Лео театральным рывком вздёрнул руку:
— Я люблю вас, люди! Вы должны верить мне! Я спасу вас! Обязательно спасу!
Он помолчал немного, потом сжал кулаки и сказал глухо:
— Ну, я пошёл.
Хлопнул подол плаща. Рябиновский медленно двинулся вглубь сцены, где его поджидал, поигрывая кинжалом, старый Упырь.
* * *
Ровно пять минут в зале стоял вой. Люди орали, звали Лео, просили воды… А через пять минут Упырь вышел из-за кулис кроткий, точно барашек. Рябиновский, раскрасневшийся и мокрый от пота, блестя глазами, похлопывал его по плечу.
— Всэх атпущу, всэх забирай! — вскрикивал Вампир. — Ни-каго резззать не будим! Всэх деточки к папе-маме забирай!
Зал завыл от радости. Никто не обнимался — просто не было сил.
— Дети, мы сделали это! — Лео обернулся к залу и выбросил кверху смуглый кулак. — Ваша энергия помогла мне! Я договорился! Они выпустят почти всех. Останутся только два человека. Первым из двух буду я. А второго они выберут сами. Мы двое останемся в заложниках ещё на несколько часов. Это будет гарантия того, что горцы спокойно выйдут из школы и скроются от мстительных властей. Итак, нам нужен второй заложник…
— Вот эту хачу! — Франкенштейн выхватил из толпы симпатичную десятиклассницу Оленьку Жукову с длинными, золотого цвета волосами, которые девочка до сих пор не додумалась как-нибудь спрятать.
Оленька захныкала, пытаясь выдернуть руку из лап двухметрового урода. Тот коротко ударил её локтем в лицо.
— Не надо девочку! — крикнул Петя прежде, чем осознал, что делает. — Меня возьмите!
— А! Ухади, слышишь! Не нужен! — хрипло рявкнул Упырь со сцены, махнув на Петю рукой. — Уберите его!
— У меня папа военный! Я сам суворовец! — заорал Тихогромыч, бросаясь к сцене.
Он резко сорвал с плеч тёмную накидку, обнажив кадетские погоны.
— Вах, какой! — удивился Упырь. — Сын шакала и сам шакал, да? Да ми тибя ни будим заложники брать, ми тибя просто так голову отрежжим, понял?
Самурай уже двинулся в сторону Петруши танцующей походочкой, на ходу вытягивая из-за спины катану. И тут новая учительница Стелла Яновна, вдруг непонятно откуда взявшаяся, поманила Рябиновского пальцем. Женщина прошептала ему что-то и снова, будто нырнув в толпу, исчезла. А Лео уже поднял руку.
— Нет! Не убивайте этого отважного парня! — крикнул он Самураю. — Парень готов пожертвовать собой, чтобы спасти девочку. Это похвально. Если он хочет остаться в заложниках, оставьте его и меня. Остальных выпускайте!
— Да! Да! — взревел зал. — Пожалуйста, отпустите нас… Вампир поморщился, оглянулся на камеру и снова широко заулыбался:
— Аи, ну харашо. Ид-ди сюда, толстый, будишь заложник. Брось девку, Мовсар, я тибе гаварю!
Франкенштейн с сожалением отпихнул от себя обессилевшую от страха Оленьку Жукову и глянул на кадета Тихогромова — аж прижёг жёлто-карий злобный взгляд из прорезей резиновой маски. Лео снова закричал в зал, блестя угольно-чёрными очами:
— Дети, не бойтесь! Потерпите! Сейчас я договорюсь, чтобы этим бойцам прислали хороший вертолёт. И потом всех выпустят, всех!
Упырь протянул Рябиновскому свою рацию. Сам, будто скучая, отошёл в сторону.
— Алло! Это Рябиновский. Они выпустят детей, я договорился. Да постойте, у меня нет времени! Этим бойцам нужен вертолёт. Пусть подадут срочно на крышу здания. Вы поняли меня?! Срочно вертолёт, иначе они передумают! И чтобы без фокусов! Я полечу с ними, поэтому всё должно быть без фокусов, я сказал! Вы поняли меня?!
Он просто орал в рацию. При этом лицо знаменитого мальчика сделалось пугающе багровым, будто раскалившимся от злости. Вампир дёрнул Лео за плечо:
— Эй, скажи… эсли они будут хитрить, ми взорвём вэсь школа, нах…
— Да-да! — кричал Рябиновский, бешеными шагами меряя сцену, прижимая рацию к виску. — Говорю же вам, всё здание заминировано! И повторяю: они согласились выпустить почти всех! Останусь только я и ещё один школьник… Да! Двоих заложников возьмут с собой в вертолёт! Главное — не вмешивайтесь! Не вздумайте теперь штурмовать! А то получится, как в Беслане!
Когда в небе послышался стремительно приближающийся грохот лопастей, террористы оживились. Тихогромов заметил, что Вампир и Самурай уже вернулись в зал, причём первый тащил пулемёт Дегтярева, а второй — гранатомёт с вязанкой выстрелов.
«Эх, — раздосадовано подумал Пётр, — теперь бы дать знак Савенкову, что гранатомёт с пулемётом снялись с позиций. Самое время штурмовать!»
Жуткая Ведьма тоже вернулась в зал. Бродит, зыркает из-под надвинутой на глаза шляпы. Между тем, на кадета Тихогоромова надвигался жирный Мовсар в костюме Франкенштейна. Судя по взгляду, Мовсар Франкенштейнович только и ждал повода, чтобы рубануть Петра саблей от плеча и до печени. А ещё кадет заметил краем глаза, что к Упырю подскочил Колдун-взрывотехник, что-то зашептал и дважды тряхнул бородой. Упырь точно этого и ждал. Выхватил у Рябиновского рацию и решительно бросился в глубь сцены.
— Дети, теперь внимание! — заорал Рябиновский, часто оглядываясь на убегающих бандитов. — Как только я махну рукой, начинайте выходить через двери! Только бегите быстро, пока эти люди не передума…
