– Все будет путем, – сказал в сотовый сидевший на заднем сиденье Каштан. – Сразу на хрен не послали – значит, согласятся. С бабками у них, чувствуется, напряженка. И жрут не как всегда. Видно, что на нулях.
– Отлично! – услышал он в телефоне довольный голос Пахана. – Молоток, Каштан. Я думал, они не клюнут. А что про бойню говорили?
– Да так, мельком попросили в больницу что-нибудь своим занести. Я бабок брать не стал, сказал, что в больницу и тюрьму – дело святое.
– Умно! В общем, я добазарюсь на завтра с покупателями. Ништяк. Бабки будут.
– А их бросим?
– Конечно. Никуда они не денутся! – хохотнул Пахан.
Машину резко крутнуло влево. Каштан выронил сотовый.
– Колесо пробили! – крикнул пытавшийся удержать машину водитель.
Сидевший рядом с ним парень выхватил пистолет.
– Не стреляют больше, – усмехнулся лежавший за бревном Тополев. – Боятся, что загорится машина. Пора пошевелить их.
– Огонь! – рявкнул лежавший за камнем Ванюта и выстрелил из карабина в водителя, выскочившего из ткнувшейся в кювет носом машины.
Парень с пистолетом открыл дверцу и, пригнувшись, рванулся в кусты. Сжавшийся на заднем сиденье Каштан истошно кричал. Ванюта бросился к джипу. За ним остальные. Получив пулю в затылок, рухнул бежавший справа от Ванюты человек. И сразу упал бежавший слева. Ванюта крикнул:
– Ложись! Сзади бьют! – и рухнул в кусты.
Невидимый стрелок успел уложить еще одного.
– Отходим! – пытаясь понять, откуда стреляют, приказал Ванюта.
– Может, и Ванюту зацепил? – с надеждой пробормотал Тополь. – Хотя вроде никто из троих на него не похож. Опа! – усмехнувшись, он нажал на курок. – Четыре.
Пробегавший мимо джипа Ванюта подскочил к дверце.
– Прикрой! – рявкнул он.
Скуластый узкоглазый мужчина упал на землю и напряженно всматривался в сторону, откуда стрелял снайпер. Ванюта открыл дверцу со стороны пассажира и заглянул в машину.
– Не покупатель, – узнав стонущего Каштана, усмехнулся он и выхватил нож.
– Помоги, – проскулил Каштан, – я ранен. Кто-то напал…
– Сейчас, – кивнул Ванюта. – Бабки где?
– Какие бабки? – всхлипнул Каштан. – Я просто ездил договариваться…
– Давай! – Ванюта протянул руку.
Каштан, постанывая, полез между сиденьями. Нож вошел ему в горло.
– Извини, приятель, – вытирая окровавленное лезвие об одежду Каштана, криво улыбнулся Ванюта, – перепутал.
– Менты! – заорал скуластый.
– Вижу, – посмотрев вверх на приближавшийся вертолет, кивнул Ванюта. – Уходим.
* * *
– Ну вот, – усмехнулся Тополев, – вертушка. Значит, верно говорят, что у ментов везде глаза и уши. Хотя это не ментовский… – Он стал рассматривать приближавшийся вертолет в оптический прицел. – Геологи. Пусть сообщат ментам, – решил он, перевел прицел на уткнувшийся в кювет джип и нажал на курок.
– Ого! – Вертолетчик покачал головой. – Вызывай милицию, машина горит.
– Там что-то случилось! – Пахан возбужденно расхаживал по комнате. – Каштан вдруг замолчал. И кажется, выстрелы были слышны и крики…
– Пристрелили его, вот и все, – спокойно сказал Баптист. – Сделали за тебя твою работу. Ты же все равно их всех кончил бы.
– Верно! – рассмеялся Пахан.
– Ну, Валюха, – прошептал Худой, – ты, конечно, извини, но приказы не обсуждаются. Где-то ты, видно, прокололась. Я свою жизнь налаживать должен. Буду начеку. – Остановившись, он нахмурился. – Куда это Шустрый поперся? Кажется, к Вальке. Зачем? Странно, он же ее никогда не навещал. Придется подождать.
– Чего надо? – сердито спросила открывшая дверь Валентина.
– Да разговор есть, – улыбнулся Шустрый. – Хочешь приличных бабок?
– Насколько приличные?
– А сколько тебе надо?
– Много, – вздохнула Валентина. – У тебя столько точно нет.
– А как насчет пятидесяти тысяч евро?
– Пятьдесят тысяч? За что же и кто даст такие деньги?
– Ты же в Москве жила. Один новый русский из местных ищет хату в столице. Она должна ему понравиться, ну там подземный охраняемый гараж, желательно в районе почище, чтобы рядом звезды обитали и так далее. Так вот, тому, кто найдет такую хатенку, этот новый русский платит пятьдесят тысяч.
– Он чокнутый? – усмехнулась Валентина. – Или ты пургу мне гонишь?
– Пойдем, сама с ним переговоришь. Мне, если я найду такого человека, тоже две штуки в карман упадут. Пошли, Валь. С бабками сейчас напряженка, а ты столицу как свои пять пальцев знаешь, наверное. Конечно, если не хочешь, то тогда и базарить не о чем.
Шустрый шагнул назад.
– Постой. А что за деляга? Чем занимается?
– Да Прохоров, лесом начал заниматься.
– Пошли. Только переоденусь.
– Давай пошустрее, а то деловой больно этот Прохоров, ждать не любит.
Валентина вошла в спальню.
– Можете заходить, – сказал в мобильник Шустрый.
– Похоже, сегодня у Валюхи день приема, – усмехнулся сидевший в „шестерке“ Худой. – Еще пятеро. Не местные.
Он вышел из машины.
– Я готова, – выйдя из спальни в короткой юбке и белоснежной блузке, в туфлях на высоких каблуках, улыбнулась Валентина. И тут же бросилась назад.
– Ну куда же ты, милашка? – остановил ее стоявший справа от двери парень.
– Не дергайся, – посоветовал Эдуард, – и с тобой ничего не случится. Просто кое-что расскажешь нам, и все дела. Назови киллера, который бьет директоров из компании.
– Какой киллер? – Валентина пожала плечами. – Я не понимаю, о чем ты.
– Слушай, милочка, – шагнул к ней Эдуард, – не заставляй нас делать тебе больно. Это мы умеем и делаем с удовольствием. Спрашиваю еще раз и надеюсь на ответ: кто стреляет в директоров?
Ли показал два пальца стоявшему с пистолетом Худому и поднял левую руку. Показал три и ткнул себя в грудь. Худой кивнул. Китаец вытащил „ТТ“ с глушителем. В левой руке у него был пистолет Стечкина тоже с глушителем.
Валентина сильно ударила каблуком по ступне стоявшего рядом парня и прыгнула в спальню. Одновременно разбились два окна и чуть слышно хлопнули выстрелы. Двое из парней Эдуарда, получив пули в головы, рухнули. Эдуард бросил руку за пояс сзади. Пули вошли ему в оба плеча, и, закричав, он упал на пол. Шустрый, подняв руки вверх, заорал:
– Сдаюсь!
Ему и выхватившему пистолет парню пули попали в лоб. Худой и Ли быстро и умело расстреляли остальных и вбежали в комнату.
