– Да пойми ты, медная душа, тебе никто не верит не потому, что не хотят. Хотят, еще как хотят! Но когда здесь драка началась, ты как-то сразу исчез, а как все кончилось, объявился. Целый и невредимый.
– Кто погиб? – В этом я не сомневался.
– Пони, слугу герцога зарезали, да и самому ему досталось, Бублик и Тарго до утра не доживут. Окорок потерял глаз, Трепа ухо.
– Хреново теперь ему будет слухи подбирать, хорошо, хоть не язык, – проронил я. Следопыт смерил меня мрачным взглядом:
– Что произошло, Медный?
– Шепот нас предала, но я думаю, это ты и так понял. – И я выложил ему все. – Ну а теперь, – сказал я, закончив свой рассказ, – решай сам, стоит ли мне верить.
Он помрачнел и отошел в сторону, а я уснул.
Следопыт оказался прав. Тарго умер еще до рассвета, Бублик последовал за ним, едва взошло солнце. Мы завернули их тела в плащи, осторожно положили в яму, и, как смогли, присыпали землей. Герцог прочитал траурную речь, от которой слезы навернулись на глаза. Из четырех сложенных в яму тел герцог был знаком только с одним, но витиеватость и красота постановки фраз у аристократов в крови. Я постарался не отстать от него, но все, что я смог, это не разреветься от нахлынувших чувств.
После похорон отношение ко мне изменилось, словно и не было вчерашнего недоверия во взглядах. Как раз наоборот, все стремились показать, что знают все и ждут от меня действий. И лишь герцог ходил кругами, вытаращив глаза, и не понимал, что происходит. Ему никто ничего не сказал. Даже Трепа умудрился держать язык за зубами.
Дождавшись, когда наш высокородный друг отлучится по нужде, мы кратко все обсудили и, приняв решение, пошли на найденную мной дорогу.
Глава 26
ЛЮДИ БЕЗ ЦЕЛИ
– Берройский тракт, – равнодушным шепотом озвучил мои мысли герцог.
Мы лежали в пожелтевшей траве, скрытые от дороги деревьями, и смотрели на бесконечные вереницы бредущих по дороге людей.
– И где Беррой? – также шепотом спросил я.
Мы заблудились. Дорога, на которую мы вышли, вскоре затерялась в лесу. Лес был непролазным, и, когда удавалось разглядеть небо сквозь кроны деревьев, видно было только бегущие по нему низкие серые облака. Я невольно взглянул туда, но картина была прежней. Тучи, тучи, тучи и дождь – мелкий, противный, не дождь, а морось, и эта морось пробирала до костей.
Если с меня снять одежду, кожу и остатки мяса, то и кости можно будет выжимать, то-то Грязнуля обрадуется. Такого ему еще не попадалось, а уж у него коллекция уродов побольше, чем в любом цирке. Если он еще жив, конечно.
Я тяжело вздохнул и бросил через плечо взгляд на сидящих с обнаженным оружием людей. Дьявольская история и мое дьявольское умение влипать в подобные штуки заставляли людей следовать за мной и умирать непонятно ради чего. А умирать никому не хотелось, и мне тоже не хотелось, чтобы они умирали. Перед моим мысленным взором встали лица тех, кто был отравлен в Лесфаде, и тех, кто погиб в форте Агмен. Погиб по моей вине. Нет, не по моей. Шепот, проклятая сучка, должно быть, сейчас пляшет на их могилах. Да и хрен с ней, пусть радуется, и пусть радость эта встанет ей поперек горла!
– Черт его знает, где этот хренов Беррой, – задумчиво произнес герцог. – И кончится когда-нибудь этот хренов дождь, чтоб его!
– Ты чего так ругаешься? – встрепенулся я, ругань из этих благородных уст мне слышать еще не приходилось.
Что ж, и его прорвало. За время нашего скитания он проронил всего пару слов, не больше, да нам и разговаривать не хотелось. Но теперь, когда мы наконец вышли на дорогу, когда перед нами шли люди, до которых можно было дотянуться и потрогать, когда вновь появилась уверенность, что кроме поднадоевших рож есть и еще лица, теперь хотелось не просто говорить, хотелось петь и танцевать.
– Да ну тебя, – огрызнулся Лерой, – пообщаешься с тобой, еще не так заговоришь. Пойти, что ль, узнать, куда нам топать?
– Ну пойди, – хмыкнул я – они, как тебя увидят, сразу тебе все выложат. Все: и деньги, и добро, и дочерей предложат, только чтоб ты, чудище лесное, их самих не трогал. Куда ты пойдешь с такой рожей? У тебя вон на лбу пиявка до сих пор висит. Про запас, что ль, держишь? Если не веришь, на меня взгляни, я-то, наверное, не лучше выгляжу. – После такой длинной тирады мне придется переводить дух часа полтора. Совсем отвык я говорить.
Лерой внимательно осмотрел меня и, видимо, остался недоволен осмотром. Он сморщился и повернулся к сидящему на корточках и грызущему выкопанный корешок Трепе.
– Я на него похож? – спросил он и кивнул в мою сторону.
– Как близнец, – продолжая жевать, ответил ставший немногословным Трепа.
– Хреново. – Герцог добавил еще пару крепких выражений. – И что делать?
– Не знаю. – Я пожал плечами. Честность – вот в чем успех моей политики. Честность, только честность, и ничего боле. Ни еды, ни чистой одежды, ни, само собой, баб. – Трепа, кликни там Следопыта!
Шмыгая носом, подошел Следопыт. Он не потрудился сесть, не стал прятаться от людей на дороге. Пожалуй, он лучше всех нас переносил лишения и тяготы похода через лес, но он единственный умудрился простудиться. В душе я посмеивался над этим.
– Ну чего? – Он погладил свою редкую козлиную бородку и вдруг рухнул на землю. – Там дорога, – удивленно сказал он.
– Знаю, – ответил я, ничуть не удивившись его поведению. Мы все тут потихоньку тупеем. – Вот скажи нам, наш всезнающий друг, – я встал на колени и поклонился ему, – куда по ней топать, чтоб в Беррой попасть?
– А зачем нам в Беррой? – встрял в разговор Трепа.
– А куда? – Я повернулся к нему. – В Лесфад? Ну давай, тебе от нас в другую сторону. Там тебя ждет тетя Шепот. Она просто жаждет увидеть, как закачается на веревке твое тощее тело. – В желудке жалобно застонали пиявки, требуя кинуть им хотя бы тот безвкусный корешок, что жует Трепа. – Дай сюда! – Я отобрал у него еду и с наслаждением вонзил зубы в дерево. – Как ты это ешь? – спросил я Трепу.
– Не нравится, отдай, я доем, – проворчал он в ответ и пошел искать себе новый.
– Мы превращаемся в волков, – заметил герцог.
– Не в волков, а в шакалов, – поправил его Следопыт. – Волки не отбирают друг у друга еду.
– Даже шакалы делятся добычей с вожаком, – сказал я и с трудом проглотил горчивший корень. Не знаю я, кто такие шакалы, слыхать – слыхал, что где-то далеко на юге есть такие, но видеть не видел. Надеюсь, на этом наш зоологический экскурс закончится. – Беррой, Следопыт, Беррой!
– Ну да. – Следопыт встал на четвереньки, долго разглядывал землю, затем пополз к деревьям. Он обнюхивал стволы, трогал их, разглядывал со всех сторон, разве что не облизывал.
– Что с ним? – спросил Лерой.
