Каэдэ наклонилась, взяла девочку за руки и подняла. Затем вгляделась в ее лицо.
– Я была младше тебя, когда уехала из дома, – сказала она, изучая ясные глаза, по-детски округлую фигуру.
– Девочка похожа на вас, госпожа, – отметила Шизука.
– Надеюсь, она будет счастливей меня, – ответила Каэдэ, привлекла к себе Хану и обняла ее.
Хрупкое тело задрожало, и Каэдэ поняла, что девочка плачет.
– Мама! Я хочу к маме!
Глаза Каэдэ наполнились слезами.
– Тише, Хана, успокойся, сестренка, – попыталась утихомирить ее Аи. – Прости, – обратилась она к Каэдэ. – Девочка до сих пор переживает. Ее никто не учил, как вести себя.
Она научится, подумала Каэдэ, как и я. Научится не показывать свои чувства, поймет, что жизнь состоит из страданий и потерь, она будет плакать, когда никто не видит, или не заплачет вообще.
– Идем, – сказала Шизука, взяв Хану за руку. – Покажешь мне, как готовить грибы. Таких я никогда еще не видела.
Они переглянулись с Каэдэ, и Шизука радушно и бодро улыбнулась.
– Какая приятная женщина, – отметила Аи, когда они ушли. – Она давно с тобой?
– Мы встретились несколько месяцев назад, незадолго до того, как я покинула замок Ногучи, – ответила Каэдэ.
Сестры надолго замолчали. Дождь усилился, с крыши словно спадали завесы из стальных стрел. Уже почти стемнело. Я не могу сказать Аи, что Шизуку подослал ко мне сам господин Араи, что она участник заговора Племени против Йоды, думала Каэдэ. Аи слишком юна, она никогда не покидала владений семьи Ширакава и ничего не знает о мире.
– Полагаю, нам следует пойти к отцу, – сказала Аи.
В это мгновение из дальнего утла дома послышался громкий крик:
– Аи! Аямэ! – Кто-то приближался, не переставая жаловаться: – Ах, они все ушли и оставили меня одного. Эти недостойные женщины!
Он вошел в комнату и замер, увидев Каэдэ.
– Кто здесь? К нам пожаловали гости? Кто приехал в столь поздний час, несмотря на дождь?
Аи встала и подошла к отцу:
– Это Каэдэ, ваша старшая дочь. Она вернулась домой.
– Каэдэ?
Он шагнул вперед. Каэдэ с почтением поклонилась, коснувшись лбом пола.
Аи помогла отцу опуститься. Он встал на колени перед Каэдэ.
– Поднимись, поднимись, – нетерпеливо велел он. – Пусть мы увидим худшее друг в друге.
– Отец? – спросила она, поднимая голову.
– Я падший человек, – сказал он. – Мне предстояло умереть. А я живу. Я пуст, живой покойник. Посмотри на меня, дочь.
Ужасная перемена в самом деле обезобразила отца. Он всегда отличался сдержанностью и чувством собственного достоинства. Теперь от него осталась лишь тень. От виска к левому уху шел едва затянувшийся шрам, вокруг раны были сбриты волосы. Облик его вызывал жалость: босой, в изорванном платье, с многодневной щетиной на лице отец не походил на самого себя.
– Что с вами случилось? – спросила Каэдэ, пытаясь сдержать гнев.
Она вернулась спустя восемь лет в поисках убежища в утраченный дом своего детства, а он оказался почти разрушенным.
Отец устало отмахнулся:
– Какая разница? Все пропало, все уничтожено. Твое возвращение – это последний удар. Что сталось с твоей женитьбой и с господином Отори? Только не говори мне, что он мертв.
– Не по моей вине, – с горечью ответила Каэдэ. – Его убил Йода.
Отец сжал губы и побледнел.
– До нас не доходит никаких вестей.
– Йода тоже погиб, – продолжила она. – Араи взял Инуяму. Клан Тогана свергнут.
Отец заметно встревожился при упоминании имени Араи.
– Подлый предатель, – пробормотал он, уставившись в темноту, словно там собрались духи. – Араи нанес поражение Йоде? – После паузы он продолжил: – Кажется, я снова оказался на стороне проигравших. Моя семья проклята. Впервые я радуюсь, что у меня нет сына-наследника. Клан Ширакава сгинет с лица земли, и никто не пожалеет об этом.
– У вас есть три дочери! – резко возразила Каэдэ.
– Моя старшая дочь тоже проклята, она приносит смерть любому мужчине, кто с ней свяжется!
– Господин Отори стал жертвой заговора. Мой брак устроили для того, чтоб заманить его в Инуяму в руки Йоды.
По крыше дома непрерывно барабанил дождь. Молча вошла Шизука с лампами, поставила их на пол и опустилась на колени рядом с Каэдэ. Я должна держать себя в руках, подумала Каэдэ. Нельзя говорить правду.
– Так ты вышла замуж или нет? – озадаченно спросил отец.
Сердце неистово забилось. Каэдэ никогда не лгала отцу. Теперь она не могла открыть рта. Она склонила голову, словно поверженная горем.
– Можно я расскажу, господин Ширакава? – прошептала Шизука.
– Кто это? – спросил он у Каэдэ.
– Моя служанка. Она приехала ко мне в замок Ногучи.
Он кивнул Шизуке:
– Что вы хотите мне поведать?
– Госпожа Ширакава и господин Отори тайно венчались в Тераяме, – тихо произнесла Шизука. – Ваша родственница выступала свидетельницей, но она погибла в Инуяме вместе с дочерью.
– Маруямы Наоми нет в живых? Дела оборачиваются все хуже и хуже. Теперь владения унаследует семья ее приемной дочери. Мы будем вынуждены отдать в придачу Ширакаву.
– Я ее наследница, – сказала Каэдэ. – Маруяма составила завещание в мою пользу.
Отец безрадостно рассмеялся:
– Право на владение поместьями оспаривается уже много лет. Муж – кузен Йоды, его поддерживает клан Тогана и многие из клана Сейшу. Ты напрасно рассчитываешь, что они уступят имения.
Каэдэ скорей почувствовала, чем услышала, как за спиной беспокойно зашевелилась Шизука.
– Тем не менее я намерена попытаться.
– Тебе придется сражаться за наследство, – презрительно бросил он.
– Тогда я буду сражаться.
Некоторое время они сидели молча в темной комнате. Тишину нарушал лишь нескончаемый дождь.
– У нас осталось мало людей, – сказал отец с горечью в голосе. – Помогут ли тебе Отори? Полагаю, тебе нужно снова вступить в брак. Они выдвинули кандидатуру?
– Пока рано думать о женитьбе. Срок траура еще не подошел к концу, – ответила Каэдэ и глубоко вздохнула. – У меня, кажется, будет ребенок.
Отец снова обратил на нее взор, пробившийся сквозь мрак.
– Шигеру даровал тебе дитя?
Она кивнула, не смея произнести ни слова.
