Я, право, не мог представить себе такого исхода событий: воины были в хорошей форме и готовы идти в бой, а мой гнев пылал как никогда ярко.
Е-Ан ничего больше не сказал, его губы молча задвигались – он молился.
Макото, казалось, тоже молился, когда мы продолжили путь, или погрузился в медитацию, как бывает у монахов. Он выглядел безмятежным и замкнутым, словно обрубил всякую связь с миром. Я почти с ним не разговаривал, продолжал злиться, однако мы ехали бок о бок, как уже было не раз. Сколько бы мой друг ни сомневался в разумности похода, я знал, он не оставит меня. Ритмичный топот копыт принес спокойствие, и я перестал сердиться.
Над нами затянулось небо, на горизонте стало еще темней. На ночь мы разбили лагерь рядом с маленьким городом. Рано утром пошел дождь. К полудню лило как из ведра, что замедляло наш ход и понижало дух. Я продолжал верить, что все обойдется дождичком. Макото опасался, что мы застрянем в Ширакаве, которую сильно заливает при такой погоде.
Однако мы так и не добрались до Ширакавы. Приблизившись к границе владений Маруямы, я послал вперед разведчиков. Они вернулись вечером и сообщили, что на равнине впереди разбило лагерь войско – чуть меньше полутора тысяч человек. Там развевались знамена Сейшу, среди которых был замечен герб господина Фудзивары.
– Враг вышел встречать нас, – сказал я Макото. – Знал, что мы придем.
– Самого его здесь наверняка нет, – ответил мне друг. – Однако он может управлять союзниками. Как я и боялся, тебе устроили ловушку. Твоя реакция была слишком предсказуемой.
– Пойдем в атаку на рассвете.
Меня успокаивало, что войско противника немногочисленно. Фудзивара не так уж страшен; чего я боялся, так это сразиться с Араи и его тридцатитысячной армией. Последний раз я слышал, будто Араи находится в Инуяме, далеко за востоке Трех Стран. Однако до нас не доходило никаких вестей за все лето, он запросто мог вернуться в Кумамото, а оттуда всего один день до Ширакавы.
Я подробно опросил разведчиков о местности. Один из них, Сакаи, здесь вырос. Если бы не плохая погода, место вполне годилось для боя. Это была небольшая равнина, окаймляемая с юга и востока горными цепями, открытая с других сторон. Меж гор имелся проход на юг, откуда, вероятно, и прибыл наш враг. Широкая долина вела на север, прямо до приморской дороги. Выбранный нами путь из Маруямы выходил на эту долину за пару миль до первого скалистого обнажения пород на равнине.
На плоскогорье было мало воды, поэтому землю не вспахивали. Кони паслись на дикой траве и собирались вместе раз в год по осени. Ранней весной трава выгорала. Сакаи сказал, в молодости госпожа Маруяма любила охотиться здесь с ястребами. До захода солнца мы увидели несколько орлов, парящих в поисках пищи.
Долина за спиной придала мне уверенности. В крайнем случае туда можно отступить. Хотя я не собирался этого делать и возвращаться в замок. В мои планы входило продвигаться только вперед, громить всех, кто станет на пути, забрать жену и отплатить»за оскорбление. Однако Мацуда учил меня, идя в бой, думать об отступлении, и, несмотря на гнев, я не буду напрасно жертвовать людьми.
Ни одна ночь не казалось мне столь длинной. Дождь поутих и к утру превратился в приятную морось. Мы поднялись до рассвета и двинулись вперед с первым лучом солнца, развернув знамена Отори.
Перед краем долины я велел всем остановиться. Взял с собой Сакаи и под покровом деревьев подступился к самой равнине. На юго-восток тянулись небольшие круглые холмы, покрытые высокой травой и дикими цветами. Местами выбивались серо-белые камни причудливых форм, некоторые поросли желтым и рыжим лишайником.
От дождя почва стала вязкой и скользкой, над равниной лентами тянулся туман. Через пару сотен шагов уже ничего не было видно, зато я четко слышал врага: ржание лошадей, крики людей, скрип и звон упряжек.
– Как далеко вы зашли прошлой ночью? – прошептал я Сакаи.
– До первого горного хребта, немного дальше отсюда. Чуть не напоролись на вражеских разведчиков.
– Значит, они знают, что мы здесь. Почему они до сих пор не напали на нас? – Стоило ожидать засады в начале долины, однако, судя по звукам, армия стояла наготове, но не двигалась.
– Возможно, они хотят воспользоваться преимуществом склона, – предположил он.
Со склоном им действительно повезло, однако он был не сильно крутым и не давал значительного перевеса. Меня больше беспокоил туман, мешавший увидеть, сколько перед нами людей. Я молча продвинулся вперед, прислушиваясь. Сквозь шум дождя и шелест деревьев я различал два войска – мое и вражеское – равных размеров… или? Шум от армии Фудзивары нарастал подобно морскому приливу.
– Говоришь, видел максимум полторы тысячи?
– Сотен двенадцать, – ответил Сакаи. – Готов биться об заклад.
Я покачал головой. Возможно, погода, бессонная ночь и дурное предчувствие преумножили тревогу. Или подвел слух. Однако, вернувшись обратно, я подозвал Макото и командиров и поделился с ними опасениями, что войско противника значительно превосходит наше. Если это подтвердится, мы тотчас отступим по сигналу горна.
– В Маруяму? – спросил Макото.
Именно туда мы и планировали, но нужен запасной вариант. Ведь именно такого хода ожидает от нас враг, и если он уже атаковал замок, мы окажемся в ловушке. Я отвел Макото в сторону и сказал:
– Если против нас выступит Араи, мы не выдержим бой. Единственная надежда – добраться до побережья и попросить Тераду переплавить нас на Ошиму. Тебе придется опередить нас и найти Риому. Он договорится обо всем с Терадой Фумио.
– Тогда все подумают, будто я первым бежал с поля боя, – возразил он. – Я хотел бы остаться с тобой до конца.
– Мне больше некого послать. Ты знаешь Риому и путь. Не исключено, что нам всем придется спасаться бегством.
Макото удивился:
– Чувствуешь неладное? Думаешь, это та самая битва, которую нам предстоит проиграть?
– Мало ли что, я должен обезопасить моих людей. Я потерял многих и не могу распрощаться с оставшимися. В конце концов, впереди еще две победы!
Макото улыбнулся, и мы пожали руки. Я вернулся к войску и дал сигнал идти в наступление.
Первыми двинулись конные лучники, за ними – пешие и всадники по бокам. Когда мы вышли из долины, по моему сигналу лучники разбились пополам и разошлись по обе стороны. Я велел пешим солдатам остановиться на том расстоянии, куда не долетят вражеские стрелы.
В тумане показался противник. Я послал вперед воина Отори, который громко выкрикнул:
– Господин Отори Такео хочет пройти по этой территории! Уступите дорогу или готовьтесь к смерти!
Кто-то прокричал в ответ:
– Господин Фудзивара хочет покарать самозванца Отори! Мы заполучим его голову и твою до полудня!
Должно быть, мы казались им жалким сбродом. Самоуверенные солдаты зашагали вниз по склону, выставив копья. Наши лучники тотчас окатили их градом стрел. Посыпался ответный удар, но мы находились вне досягаемости. Наши всадники понеслись вперед сквозь строй пеших солдат к лучникам, те не успели даже наложить новые стрелы.
