— А как они выглядят? Ты называешь их то призрачными, то серебряными драконами? Ты сама-то видела их? — спросил он через некоторое время.
— Не видела. И никто этого не знает наверняка. Людям из Элидана, любимой расе Веиндора, они представали в сверкающей серебром чешуе. Но когда Веиндор наслал мор на Лактд в Рапе, он явился как жуткий призрак, серый… чёрный… грозный… страшный в общем, — Аниаллу махнула перед собой рукой, словно отгоняя дурное виденье. — Про Веиндора и его драконов ходят тысячи слухов, легенд и поверий, но я не думаю, что у нас есть хоть клочок от шкуры правды.
Некоторое время алаи молчали. Анар пытался понять, как он, прежде считавший себя практически неуязвимым для всех, кроме богини и матери, будет жить теперь, зная о существовании силы, превосходящей Аласаис. Но вот возникшее в первый момент неприятное чувство незащищённости ушло без следа, и алай поразился уже собственному спокойствию, одновременно с наслаждением представляя себе, какой шок испытал бы его дядя от такой новости.
— Вот такая у нас весёленькая жизнь, — промолвила Аниаллу, вздохнув и вытянув ноги. — Раньше, оказавшись в опасной ситуации, я говорила, что нас вот-вот накроет пёсьим брюхом, а теперь — теперь это брюхо превратилось в драконье. Чести, конечно, больше, но удовольствие то ещё, — девушка состроила тоскливую гримаску, но тут же глаза её задорно блеснули. — Впрочем, насколько я понимаю, в скорости это будут и твои проблемы! Если после моего рассказа ты, конечно, не передумаешь и не предпочтёшь остаться всесильным владыкой в безопасном и неизменном Руале!
— О чём это ты? — выдохнул Анар.
— О том, что я, как хорошая киска, выполнила свою часть нашей сделки, — пропела Аниаллу, любуясь всей гаммой чувств, отразившейся на выразительной Анаровой физиономии. — Ты можешь отправиться в Бриаэллар, когда пожелаешь.
— Когда ты… когда ты успела это сделать?! — воскликнул алай, едва не задохнувшись от радости. В сочетании с суровыми чертами его лица, это выглядело презабавно, и Аниаллу еле сдержала смех.
— Пока ты смотрел свои сны, — улыбнулась она. — И могу сказать, что это было не так сложно, как я ожидала.
— Почему? — проявил всегдашнее любопытство её собеседник.
— Потому что Кеан — мой приёмный отец, равно как Селорн с Малауром. Их соправительницы тоже не будут возражать, а несколько других членов Совета просто получат удовольствие подёргать твою мать за усы.
Переговоры были недолгими, я никого не убеждала и не уговаривала: кто согласился, тот согласился сразу. Но я побоялась обратиться к патриарху дома ан Руал, хотя решение его, скорее всего, было бы положительным. Неизвестно, вдруг это дойдёт до твоей матери, и тогда проблем будет множество.
— Анар, в Энхиарге неспокойно, — уже куда более серьёзным тоном продолжила своё объяснение Аниаллу. — Ситуация давно уже не стабильна, и каждый из домов хочет упрочить своё положение. Им нужны сильные маги. Со мной было точно так же: когда я только появилась в мире, несколько Великих домов сразу же предложили мне стать их дочерью. Я долго мучилась, но между семьями трёх своих учителей выбрать так и не смогла. Вот и сейчас мне стоило только намекнуть, что по приезде в Бриаэллар ты не намерен войти в дом ан Руал, как желающих поучаствовать в твоём освобождении нашлось великое множество. Кто откажется иметь своим родственником наследника руалского престола?
Ты можешь покинуть Руал, когда пожелаешь, я открою портал в Бриаэллар, — она снова произнесла эту магическую фразу, от которой сердце Анара едва не выпрыгнуло наружу. — Разумеется, после того как выполнишь свою часть договора, — выразительно дёрнув ухом, добавила она.
— Я даже не знаю, как тебя благодарить! — взволнованно сказал Анар, невольно крепко сжав ее руки, и тут же отпустил их, виновато вздохнув. — Только я не узнал ровным счётом ничего. Моя мать уничтожила все тексты, где упоминался Барьер как заклятие, и сделала это якобы по завещанию моего деда. Это всё. Ах да, была ещё сплетня — раз уж ты в прошлый раз интересовалась слухами, так, может быть, она покажется тебе любопытной, — библиотекарь обмолвился, что якобы в жилах царя Кора течёт половина эльфьей крови. Это бред, конечно, — на всех рабынь, прислуживающих во дворце, накладывают заклятье, не позволяющее им зачинать от алаев. Да даже если бы это было и так — такого богохульства, как посадить на священный трон Руала отпрыска раба, жрецы никогда бы не допустили. А судя по нраву Агира, он сам бы задушил ребёнка в колыбели, чтобы избежать позора.
— Интересно… но, значит, про Барьер опять ничего? Не нравится мне всё это, — пробормотала Аниаллу, каждой шерстинкой излучая, насколько ей вся эта головоломка на самом деле нравится, — ну что ж, тогда Гробницы — последняя моя надежда.
— Гробницы? — поморщившись, переспросил Анар. — Вряд ли это хорошая идея.
— Почему? Ведь если мне не изменяет память, твой дед провёл в собственной гробнице больше недели, прежде чем призвал Амиалис. И ещё: эти подземелья стали запретными сразу же после его смерти, и в это же самое время Амиалис уничтожила все сведения о Барьере. Мне кажется, эти две вещи были сделаны с одной и той же целью.
— Думаешь, он написал что-то на своей Стене Жизни? Что-то, что не должны были видеть ничьи глаза?
— Думаю, да. Или Амиалис дала народу иное объяснение?
— Нет, — после некоторого раздумья ответил Анар. — Она ничего об этом не говорила — заявила, что такова последняя воля Агира Освободителя, — он посмотрел на Аниаллу с восхищением. — Что ж, быть может, ты и права.
— Даже если это и не так, — пожала плечами девушка, — то что я теряю? Не съедят же меня в этом подземелье?
Пожалуй, в её тоне, когда она задавала этот вопрос, было куда больше заинтересованности, чем ей бы хотелось.
— Съесть не должны, но вряд ли это будет приятной прогулкой — дорога туда неблизкая, на всём пути расставлены ловушки, да и кара богини обрушится на всякого, кто осмелится вторгнуться в Гробницы, — тут Аниаллу состроила такую кислую гримаску, что Анар разом вспомнил, с кем говорит. И удивился, как быстро он забыл о том, что его собеседница не обычная алайка, а тал сианай. — Так что я с удовольствием прогуляюсь туда с тобой, — быстренько исправился он, — проведаю родственников. Если ты, конечно, захочешь взять меня с собой (Алу утвердительно кивнула). Только… Всё решилось так быстро, а у меня есть одно незаконченное дело на поверхности.
— Надеюсь, ты не собираешься убить кого-нибудь… особенно праведного?
— Нет. Это куда более… гуманное дело, — улыбнулся алай, донельзя довольный тем, что Аниаллу согласилась взять его в свою экспедицию. — Я буду здесь меньше чем через час. Если меня не поймают, — пообещал Анар и, кивнув девушке, направился к выходу.
— Тогда — удачи, — пожелала Алу. — Не кажется мне, что идти туда — хорошая мысль… — проговорила она, но алай уже не слышал, в его голове было восхитительно пусто: ветер свободы вымел из нее все мысли.
Дорогу охраняли лежащие по обеим сторонам каменные пантеры. Лунный свет разливался по их спинам, делая из чёрных серебряными. Позади статуй возвышались группы колонн, какие-то строения, алтари…
