Внимание его недругов отвлекло появление нового действующего лица. По тропе к месту схватки шел ведун. На этот раз настоящий. Он двигался неторопливо, прогулочным шагом, и на губах его играла странная полуулыбка.
Отмир как-то сразу понял, что свистел именно ведун. И надо было признать, что такого свиста княжичу не доводилось до этого слышать ни разу в жизни. Свист этот пробирал до самых печенок, вгоняя в оторопь и сбивая с толку. И если ведун рассчитывал таким образом остановить избиение княжеских детей, то его замысел удался как нельзя лучше.
Разбойники стояли не шевелясь и, втянув головы в плечи, заворожено глядели на ведуна. Отмир замер вместе с ними, чувствуя, что не в его силах отвести взгляд от лица приближающегося охотника на нежить.
— Хорошего дня вам, люди… хм, добрые, — как ни в чем не бывало, поздоровался тот. — Вижу, творятся тут у вас интересные дела. Не нужна ли помощь?
Первым очухался уздолец. Бросив злой взгляд на Отмира, он шагнул навстречу ведуну.
— Шел бы отсюда по добру, по здорову, пока цел. А то ведь с незваными помощниками разговор бывает короткий. Или тебя мамка в детстве не учила, что негоже вежливому человеку в чужие дела встревать?
— А я не вежливый человек, — отрезал ведун с открытой, обезоруживающей улыбкой.
— Ну, так придется нам поучить тебя вежливости, — угрюмо буркнул уздолец, который, как показалось Отмиру, был у самозваных ведунов за главного. — Уж науку нашу, ведовскую, вовек не забудешь!
— Чью-чью науку? — ведун недобро прищурился. — Что-то я не расслышал.
— А я повторю, — подбоченившись, нагло хмыкнул уздолец. — Разуй глаза, деревня! Али не видишь знаков ведовских у нас на рубахах?
— Да, — медленно кивнул ведун. — Вот теперь разглядел. Давненько ищу я с вами встречи, господа ведуны…
И молча пошел на самозванцев.
Уздолец, как и положено вожаку, первым почуял неладное.
— Руби его, Игнат! — приказал он, без особой, впрочем, уверенности в голосе.
Бородач, не успев сообразить, что к чему, подхватил с земли оброненный меч и ринулся на ведуна. Вопреки ожиданиям Отмира, ведун даже не притронулся к рукояти меча, который, по обыкновению, висел у него за спиной. Княжич вообще не сумел разглядеть, что произошло в следующее мгновенье.
Бородач, заслонив ведуна от Отмира своей спиной, замахнулся (не слишком умело) мечом, а потом как-то странно дернулся, будто налетев с разбегу грудью на оглоблю, выронил оружие и мешком повалился в траву.
«Мертв» — подсказало Отмиру шестое чувство, и он почувствовал, как по жилам заструился огонь азартного возбуждения. Счет смертям наконец-то был открыт.
— Сорвик! — уздолец совладал с собой, и в голосе его появились повелительные нотки.
Детина не спеша обнажил меч и, набычившись, пошел на ведуна. Он прошел всего в шаге от Отмира, как будто того здесь вовсе и не было. Княжич хотел было помочь ведуну, но рука его дрогнула — бить в спину он тоже не был приучен. А потом, на мгновенье встретившись взглядом с ведуном, Отмир как-то сразу понял, что никакая помощь тому и не нужна. И Отмир остался стоять на месте, тихо досадуя на то, что недавние противники совсем потеряли к нему интерес — жажда крови у княжича еще не успела окончательно угаснуть.
Приблизившись к спокойно ожидавшему его ведуну, Сорвик замер на мгновенье, а потом, с неожиданным для его медвежьей стати проворством, сделал стремительный выпад, целясь острием меча ведуну в пах. На этот раз Отмир успел, таки разглядеть, что произошло после, а вернее сказать, одновременно с выпадом разбойника.
Ведун как-то не спеша и вроде даже нехотя откачнулся в сторону, и, когда промахнувшийся Сорвик на мгновенье потерял равновесие, перехватил его руку за запястье и засадил коленом снизу в локоть бугая. Хрустнули кости, детина выронил меч и коротко взвыл. А в следующий миг ведун отпустил сломанную руку самозванца и коротко ткнул того открытой ладонью в подбородок.
На взгляд Отмира, удар вышел довольно корявым и каким-то смазанным. Но Сорвик, судя по всему, вряд ли бы с ним согласился. Вой оборвался. От как будто бы несильного удара голова бугая мотнулась за спину так, что Отмиру на мгновенье показалось, что она не удержится на плечах. Детина бухнулся на колени. Лицо у него сделалось по-бараньи бессмысленным, а потом из его носа двумя резвыми струйками сбежала кровь, и он упал лицом в траву.
«Второй», — пронеслось в голове у Отмира.
Заметно побледневший уздолец тем не менее не собирался праздновать труса. По крайней мере, в храбрости ему нельзя было отказать. Вытянув из ножен меч, он взялся за рукоять обеими руками, покрутил шеей, потом выставил вперед присогнутую левую ногу и вперил мрачный взгляд в ведуна. Ощерившись по-звериному, уздолец быстро крутанул в воздухе мечом, выписав острием клинка сверкающий круг. Этот разбойник явно был сведущ в искусстве боя больше, чем его злосчастные товарищи.
Глядя на то, как мягко и в то же время надежно уздолец стоит на чуть согнутых ногах, на то, как он держит оружие, Отмир понял, что на этот раз ведуну будет не так-то просто одолеть врага. Но на выручку снова не кинулся. Даже как-то и не подумал об этом…
Оглянувшись на нового неприятеля, ведун недобро усмехнулся и шагнул навстречу. И снова его меч остался в ножнах. Уздолец и впрямь оказался опытным бойцом. Его атака была молниеносной. Прыгнув вперед, он без замаха с пугающей быстротой рассек… воздух в том месте, где только что был его противник. Однако уздолец и впрямь был хорош: не успел поднырнувший под его меч ведун распрямиться, как он на обратном движении ударил его навершием меча в висок. Вернее говоря, ударил бы, будь на месте ведуна обычный человек, потому что обычный человек наверняка не смог бы уйти от такого удара. Собственно говоря, не смог и ведун. А может, не захотел. Вместо этого он подставил под удар уздольца открытую ладонь, и меч самозванца мгновенно остановился, будто налетев на глухую стену (при том, что ладонь ведуна ни на волосок не изменила своего положения!).
Уздолец болезненно сморщился и мгновенно отскочил в сторону. Ведун выпрямился и с холодной улыбкой покачал головой. Отмир решил было, что сейчас он предложит разбойнику сдаться. Но нет — не предложил. Самозванец зашипел по-змеиному и, закрутив мечом сверкающий узор, пошел на ведуна. А тот стоял, не двигаясь с места, и все с той же улыбкой спокойно глядел на приближающегося разбойника.
Отмир замер. Еще шаг, и уздолец сможет дотянуться своим мечом до груди ведуна! Почему тот медлит? Не рассчитывает же он просочиться невредимым сквозь сверкающую паутину, сотканную разбойничьим клинком?! Если да, то он сумасшедший, а если нет — на что он рассчитывает?!
И вот решающий шаг сделан. Отмир дернулся, намереваясь если не спасти ведуна, то хоть отомстить за его глупую смерть (ведь даже оружия не достал!), и снова замер. В тот же миг, как с губ уздольца сорвался торжествующий крик, ведун, непостижимым образом оказавшийся у разбойника за спиной, быстро обхватил его голову одной рукой за затылок, другой за подбородок, и резко крутанул, будто запуская детский волчок. Оглушительно хрустнули позвонки, и третий разбойник бездыханным упал к ногам ведуна.
