Да-да, Его Пылкость наверняка посадит Торри под замок, но Торри растил дядя Осия. Все в крепости выдавало ее строителя; и из всех людей именно Торри будет проще вырваться на волю.
Насчет добраться домой… Да, возможно, Торри так никогда и не сможет вернуться.
Но будь что будет: он Ториан дель Ториан, сын Ториана-дуэлянта и Карин Рельке Торсен, по обеим линиям — потомок героев.
Пусть они уходят сейчас, а он выберется потом.
Отец покачал головой:
— Одному тебе не найти дороги, как маме и Мэгги. Все или никто.
Главное — это отец; он — то оружие, с помощью которого Его Пылкость надеется достичь власти. Выбить это оружие, и проблемы не будет.
— Мы не можем бежать все вместе, — сказал Торри — Ты сам знаешь. Тогда побег обнаружат, самое позднее, утром, а ты говорил мне, что нужна фора побольше. Я буду необходим Огненному Герцогу как защитник его интересов — а значит, смогу с ним торговаться. Вот почему. — Осознав, что повысил голос, Торри заставил себя успокоиться истерические вопли ни мать, ни отца не трогали — Пап, это наш единственный шанс, — спокойно произнес юноша. — Если дело не выгорит, если вас поймают, неужели ты думаешь, у нас снова появится возможность для побега?
Отец поразмыслил мгновение.
— Ты обещал дедушке позаботиться о маме, — напомнил Торри. — Чего стоят твои обещания, Ториан дель Ториан-старший? Неужели ты станешь держать обещание, которое дал подлому убийце, и забудешь о том, что обещал деду?
— Твой дед бы… Нет. Будь по-твоему. — Отец медленно кивнул, затем повернулся к матери и Мэгги. — Уходим сейчас. Переоденьтесь в свитера из наших вещей: их не так видно в темноте. — Он на секунду закрыл глаза. — Нас должны хватиться не раньше чем через полсуток. Пути — штука долгая.
— Ты как, Мэгги?
Та пожала плечами.
— Бывало и лучше. Но, кажется, сильнее испугаться я уже не смогу, вода мокрее не станет. — Единственное, что выдавало ее страх, это дрожь в голосе.
Торри улыбнулся.
— Хорошая девочка.
— Хорошая девочка? — сердито начала Мэгги, но умолкла, когда Торри протянул ей свой меч рукоятью вперед. Торри ухмыльнулся.
— Куда же без непременного мужского шовинизма… И напоминание: местные сочтут, что ты мастерица по части чая и арифметики, а не по части холодного оружия. Догнав вас, накинутся на отца, не на тебя. Так что бери меч. А я возьму оставшийся, который отец захватил для дяди Осии.
— Клинок сковал сам Осия, — продолжал Торри. — Наверняка без серебра здесь не обошлось, а лезвие он закалил в своей крови: Сынов им убить можно. Не пытайся делать финты или рубить: держи его впереди себя и коли.
Собственный меч уже висел на поясе у отца.
— Полагаю…
— Нет, пап, — перебил Торри, — не надо. Я фехтовал с Мэгги, а ты нет. Она дерется лучше, чем ты думаешь, а от нее Сыны подвоха ждать не станут. Надо пользоваться любым преимуществом.
Отец чуть кивнул:
— Как скажешь.
Мать покачала головой:
— Я не…
— Мам, нельзя терять время. — Торри выпрямился. — Я все устрою. Я уже не крошка Торри, угу? Я уже вырос, незаметно для тебя.
Та покачала головой:
— Непохоже на то.
— В следующий раз расскажешь мне, на что похоже.
Торри на мгновение крепко обнял мать, затем выпустил ее. Та повернулась спиной, стаскивая платье, чтобы переодеться в рейтузы и брюки.
В его объятиях оказалась Мэгги.
— Торри, я…
— Ш-ш-ш… — прошептал он. — В другой раз. Делай, как велит отец, и все будет чудесно.
Мягкие губы на мгновение прильнули к его губам, теплый язычок коснулся его рта, а потом Торри оттолкнул ее.
Отец зажег лампу, но передвинул заслонку так, чтобы наружу пробивался лишь узкий луч света. Лица всех троих казались бледнее, чем следовало бы, когда Торри закрыл за ними дверь потайного прохода, а затем вернул замок в первоначальное состояние. Наверняка как-то можно закрыть дверь изнутри, только Торри не знал как.
Он сложил «паратул» и кинул набор на кровать, на видное место. Пусть ищут лист среди листвы.
Что-то здесь было не так… но хоть с ними все должно быть в порядке. Сейчас этого довольно.
Торри бросился на кровать и попытался заснуть.
Надо успеть подняться, прежде чем придут слуги, чтобы скрыть отсутствие остальных.
Глава 19
Фалиас
На заре, которая выдалась погожей и сухой, Сильвертоп перешел на шаг.
Серебряная монетка перестала светиться, и Йен ехал верхом на обычной лошади, а если его ягодицы ныли от синяков, а кости и сухожилия шеи и плеч горели огнем, так это…
Йен рад был бы поверить, что ночное путешествие ему просто приснилось, но не мог.
Дорога исчезала в лесу у них за спиной, полумилей ниже по склону. А может, и дальше — трудно сказать. Вид у дороги был странный: плоская поверхность без трещин местами покрыта почвой и растениями, как будто кости мира проглядывают из-под буро-зеленой плоти.
Йена передернуло от этого образа.
Неожиданно Осия кашлянул и попросил Сильвертопа остановиться.
— Отсюда мы пойдем сами, — сказал Осия, спрыгивая на дорогу, а затем помогая спешиться Йену.
Господи, как все болит… Йен с усилием выпрямил спину — он и не думал, что это может оказаться так трудно.
Сильвертоп загарцевал так, что пыль и грязь поднялись в воздух.
— Спасибо, старый друг, — сказал Осия, и его длинные пальцы осторожно прикоснулись к конской морде. Что «осторожно», так это скорее из нежности, нежели по необходимости — чтобы поранить Сильвертопа, требовалась кирка, причем Йен не стал бы биться об заклад, что и киркой получится.
Впереди вверх по склону виднелись темно-серые скалы, похожие на острие зазубренного кинжала, указывающее в небо.
— Нож Тюра, вот как некогда называлось это место, — сказал Осия. — Здесь мы расстанемся, Сильвертоп.
И конь просто-напросто повернулся и поскакал прочь, его массивные копыта загрохотали по дороге, и с каждым их ударом в воздух летели комья земли, трава и хворостинки.
Кажется, кони асов не привыкли прощаться.
Осия потянулся, затем принялся развязывать ремешки, которые удерживали на нем оружие. Йен сделал то же самое.
— Что теперь?
— Отдохнем где-то с час. — Осия уселся на дорогу, по-турецки скрестив ноги, расстелил позади себя плащ и лег на него. Жестом предложил Йену последовать его примеру.
Чего я, интересно, боюсь? Грузовик, что ли, проедет, или конь-ас проскачет по дороге и затопчет меня насмерть?
