— Пустяки, — откликнулся Ториан дель Орвальд. — Я устал с дороги, и я умею ждать. — Он взял себе несколько ломтиков копченой рыбы, зачерпнул ложкой горчично-желтого соуса и прибавил ко всему этому уже очищенный апельсин. — Я полагал, мы увидим сегодня утром твоего отца.
— Он в постели, оправляется от последствий неумеренного употребления местного алкоголя.
— Жаль. В прежние дни он вел себя более благоразумно. — Старик движением кисти отказался от предложенного Джамедом дель Бруно вина. — Родниковой воды, пожалуйста.
Джамед дель Бруно склонил голову и, через мгновение появившись уже с хрустальным кувшином с водой, сотворил с бокалом старика тот же фокус, который произвел такое впечатление на Торри.
Ториан дель Орвальд взял серебряную с костяной ручкой вилку, аккуратно отрезал, маленький кусочек копченой рыбы и аккуратно поднес его к своим сухим губам. Жевал и глотал он даже еще более вдумчиво, словно все, что он делал в жизни, было так значительно и важно, что каждая мелочь требовала его сосредоточенного внимания.
— Очевидно, вы знали раньше моего отца, — сказал Торри.
Херольф рассмеялся. Торри не пришелся по душе этот смех, впрочем, и самого Херольфа он не очень-то любил. С другой стороны…
— Херольф, а вам можно бросить вызов? Или ваш собачий статус недостаточно высок для этого?
Херольф улыбнулся, если эту демонстрацию зубов можно было назвать улыбкой. Раздался низкий рык.
Торри отодвинулся от стола вместе со стулом. Смысл движения был очевиден: как только Херольф бросится, Торри левой рукой швыряет ему в морду свой кубок с вином, пинает ногой стул Брандена дель Брандена, чтобы тот потерял равновесие и чтобы оттолкнуть еще дальше от стола собственный стул, и, пользуясь неразберихой, выхватывает меч. До дуэли Херольф не обращал внимания на меч Торри; оборотень не знал, кто ковал это оружие. Торри готов был ручаться, что любым клинком производства дяди Осии можно убить Сына. И не только Сына.
— Успокойся, Херольф, — резко бросил Огненный Герцог. — Твое непрестанное рычание мешает нашему мирному завтраку.
Да, песик, слушайся хозяина.
Герцог повернулся к Торри.
— Однако я понимаю Херольфа: соблазн силен. Как и разочарование. Он предвкушал сцену примирения. Я тоже. — Огненный Герцог отпил вина, затем подцепил вилкой кусок копченой рыбы размером ладонь. Раз, два — и кусок исчез в похожем на пещеру рте. — Это можно понять, не так ли?
Торри пожал плечами.
— Раз мой отец работал на Гильдию дуэлянтом…
— Он был членом нашей Гильдии, — спокойно произнес Ториан дель Орвальд. — Он клялся кровью, огнем и семенем, что будет верен. И предал.
— Сколько лет дядю Осию держали связанным в здешней темнице? Сколько мучили?
Огненный Герцог покачал головой:
— Явно недостаточно долго. Я еще о многом хотел бы узнать.
Непонятно, что тут уместно: улыбка или испуганный вид. Дело не в отце и не в нем самом. Это все закуска перед основным блюдом. Мэгги и мать — приманка для Торри и отца; отец — приманка для дяди Осии. Дело не в послушном фехтовальщике и не в политике Домов. Герцогу нужен дядя Осия и рычаг давления на него.
Так что фокус не удался.
Огненный Герцог не отзовет своих псов, даже если Торри пообещает ему служить; ему не это нужно. Торри был чем-то вроде тюбика из-под фотопленки, в который положили ватку, смоченную в моче оленихи, — так приманивают оленя на расстояние выстрела. Не дичь, всего лишь приманка.
Приманке остается лишь исчезнуть. Отец с матерью сбежали, Торри погиб — тогда дяде Осии нечего будет здесь делать.
Однако исчезнуть очень непросто.
Торри не знал, что тут можно предпринять, разве что рывком перелететь через перила балкона, прежде чем его успеют остановить. Тогда он вдребезги разобьется о камни внизу.
Впрочем, самоубийство горю не поможет. Огненному Герцогу не составит труда держать в тайне смерть Торри столько времени, сколько ему понадобится, чтобы поймать в ловушку дядю Осию.
Вернулся Джамед дель Бруно. На сей раз на серебряном подносе лежал кусок пергамента, придавленный гладким камешком.
— Рапорт Вашей Пылкости от адъютанта Элдрена дель Элдрена.
Огненный Герцог сложил руки поверх объемистого пуза.
— Я так понимаю, ты уже прочел сообщение?
— Да, Ваша Пылкость, оно не запечатано.
— Вряд ли бы и печать тебя остановила… Ну ладно, в чем дело?
— Ториан дель Ториан-старший, его жена и спутница его сына, известная как Исключительная Мэгги, бежали из отведенных им комнат по тайному ходу.
Торри только собрался открыть рот, когда на его руку легла ладонь Ториана дель Орвальда.
— Спокойно, спокойно. Сейчас ты ничего не можешь поделать, так что незачем бесцельно махать руками и оружием.
Бранден дель Бранден, пробормотав ругательство, смял салфетку и отбросил ее в сторону. Огненный Герцог улыбнулся.
— Ага. Я знал, что из этих апартаментов ведет потайной ход. Вероятно, теперь их удастся уговорить показать этот ход — когда Сыны притащат беглецов обратно. — Его улыбка ничем не уступала улыбке оборотня. — Есть три Пути, которые, предположительно, ведут в башню; в каждом из них по моей просьбе Херольф посадил в известные тайники по двое Сынов.
— Да, Ваша Пылкость, — сказал Джамед дель Бруно. — В сообщении говорится и об этом. Элдрен дель Элдрен передает, что две пары из трех ничего не видели, а вот третья пара…
— Ну, скорее же!
— Третью пару сторожей нашли в туннеле мертвыми. — Джамед дель Бруно снова сверился с письмом. — Ах да, здесь сказано: «На полу туннеля много крови, Ваша Пылкость, но, судя по всему, это их кровь, то бишь, кровь мертвых Сынов».
Лицо Ториана дель Орвальда украсилось слабым намеком на улыбку.
— Я не сомневался, что мой сын способен уложить двоих Сынов, если у него есть подходящее оружие; я только удивлен, что он смог незаметно к ним подобраться.
— Незаметно? — Херольф почти шипел.
— Ну да, — сказал Ториан дель Орвальд. — Незаметно. Иначе бы Сыны подняли тревогу.
Он откинулся на спинку стула, взял вилку и нож и возобновил трапезу.
Торри спрятал улыбку. Уж конечно, все эти люди — как и Сыны — недооценивают мать и Мэгги. Мать все же выросла в деревне, и хотя теперь она покупала мясо у мясника, она, так же как и бабушка, прекрасно может перерезать свинье глотку. Мэгги, конечно, недотягивала до уровня Йена или Торри — не так давно она фехтует, — но она в хорошей форме. Можно вообразить, как изумился волосатый ублюдок, когда Мэгги, ускользнув и от когтистой лапы, и от острых зубов, вонзила свой…
М-минуточку… Мой сын?
