— Ты — Ахира.
— Точно. — Гном с улыбкой погладил ладонью кольчужный жилет. — Мы на той стороне.
— На той стороне?
Ахира пожал плечами.
— Так или иначе… сейчас не важно. Но если я — Ахира, то кто ты?
Дория в упор глянула на гнома, потом обеими руками сжала здоровую руку Джейсона. На ней было длинное, закрытое до подбородка и туго стянутое поясом одеяние.
— Спокойнее. Не позволяй на себя наседать.
Джейсон вырвал руку и ударил Дорию по рукаву. Тот даже не промялся; это было все равно что бить по кирпичной стене.
— Работает.
В игре у Дории Исцеляющей Длани было именно такое одеяние.
Она успокаивающе улыбнулась и взмахнула рукой — плотная ткань захлопала.
— Точно как в игре. Изнутри — подобно хлопку, снаружи — доспеху. Совсем как в игре. — Ее лицо омрачилось. — А мы — в личинах своих персонажей. Вроде как.
— И я, значит, — Ловкач… — С пояса Дории свешивался маленький кожаный кошель. Джейсон, будто вновь потеряв сознание, уронил голову на грудь, отвлекая этим движением Дорию, а рука его тем временем обвила ее стан и неуловимым движением растянула завязки кошеля, потом два пальца просунулись внутрь, выудили монету, так же неуловимо вновь стянули горловину и сунули монету в потайной карман внутри рукава.
Все заняло не больше трех секунд и проделалось так привычно, будто он делал это тысячу раз. Но он же никогда ничего не крал…
— Отлично проделано, Джейсон, — качнул головой Ахира. — Но я все видел. Положи назад.
— Видел что? — в раздражении нахмурилась Дория. Странно: обычно она потакала маленькому калеке.
Да, но сейчас он уже не калека. И не маленький. Просто невысокий. Мерзкий ублюдок — и зажился на свете.
— Он только что облегчил твой кошель, — хмыкнул гном. — Положи назад. Немедля.
— Не понимаю, о чем ты — и в любом случае, что ты тут раскомандовался?
Он оперся на культю и подобрал ноги. Привычка пойманного с поличным вора: все отрицай, потом брось вызов и — беги.
Ахира схватил его за рукав и вытряс монету. Подняв, он подал ее Дории.
— Не волнуйся, — проговорил он. — Трепку я ему задавать не намерен. По крайней мере на сей раз. — Он повернулся к Джейсону. — Мы и так попали в переплет. Нечего добавлять нам проблем. Понял, Ловкач?
— Меня зовут Джейсон. — Имя прозвучало странно незнакомо. — И я хочу домой.
Гном помог ему встать. Голова Ахиры едва доставала ему до груди. Он поднял с влажной травы боевой топор и потрогал острый коготь на его конце.
— Усвой две вещи. Во-первых, отвечая на твой вопрос: здесь командую я. Там, дома, команда избрала меня вождем. Так оно есть — и так будет. И во-вторых, мы пойдем домой. — Ахира умолк и тряхнул головой. — Просто немного потерпи и не ной. Дория, идем-ка взглянем на мага.
Карл Куллинан частенько мечтал, как заключает Энди-Энди в объятия, но ни в одной из его грез она не плакала.
— Все будет хорошо.
Он легонько похлопал ее по спине.
Руки были не его. И тело — тоже. Карл был среднего роста и худ, как щепка. Был. Теперь же он возвышался над девушкой, стараясь не слишком сжимать объятия, чтобы ненароком не раздавить ее — его захват, он знал, может сломать спину крепкому мужчине.
Рыдания затихали. Он выпустил девушку, взял свободный рукав ее серого одеяния и вытер ей глаза.
— Полегчало?
— Н-нет. Мне страшно. Что случилось? — Она потерла виски. — Мне… так странно — откуда я знаю, что могу быть невидимой, усыпить тебя, зачаровать?.. У меня в голове словно что-то копошится и рвется наружу.
Губы ее шевельнулись, и он зажал ей рот.
— Не надо. Слушай меня и ничего не говори. — Ее глаза расширились, и она ухватилась за его руку, отчаянно пытаясь оторвать ее ото рта. — Нет. Кивни, если поняла меня, и я тебя отпущу.
Ее голова качнулась. Он опустил руку.
— Не делай так больше, — сказала она, кладя ладони ему на грудь.
Впору было рассмеяться, но Карл шагнул назад.
— Не буду, но следи за собой. У тебя в голове три заклинания, и они стремятся вырваться.
— Откуда ты знаешь?
Ниоткуда. Но — знаю.
— Ну… У меня вроде как две памяти. Одна Барака. Другая — моя. — То, что маги вынуждены постоянно держать в узде собственные заклятия, было частью знаний Барака. Иначе и быть не могло, ибо Карл этого не знал: это не входило в условия игры. Он неспешно наклонился и поднял с травы свой меч в ножнах. — Как пользоваться этим, тоже знает Барак, а не я. — Меч был длинным, едва не в три пятых его роста. Не вынимая его из ножен, Карл знал, что у него односторонняя, как у катаны, заточка, но при этом он не изогнутый, а прямой; оружие в основном рубящее, хотя годное и для укола. — Надо бы его к чему-нибудь прицепить, а то неудобно вытаскивать. — Он положил ладонь на обмотанную веревкой рукоять почти под самым шаром. Чтобы обнажить меч, надо сбросить с него ножны, ухватить рукоять второй рукой и лишь тогда драться. Одно из правил: пусть меч наиграется, искать ножны будешь потом.
Было очень важно держать меч сухим и чистым: Карл увидел руки — свои руки, — вытирающие клинок о волосы убитого врага.
— Но как это получилось? — Андреа обвела взглядом свои одежды, Карла, травянистый склон с коробами на нем. — Мы в том месте, которое описывал доктор Дейтон. Взгляни.
Он посмотрел на восток. Утреннее солнце медленно вставало над стенами дальнего города. Карл заслонил глаза ладонью. Стены были крепкими и широкими; на воротах, охраняя въезды, стояли лучники, а в ворота и из них втекал и вытекал поток людей и запряженных в двухколесные повозки коней.
На севере до самого горизонта раскинулись темные воды, барашки бежали по ним, чтобы разбиться о скалистый берег. Вдалеке медленно скользила к причалам широкопалубная шхуна.
Но картина была полнее, чем описывал Дейтон: он не упоминал о рыбацкой деревушке на севере, и Карл не мог ее себе выдумать. Откуда он узнал, что деревня рыбацкая? Все это слишком уж запутанно, слишком странно. Карл покачал головой.
— Ты права. Не знаю как, но мы здесь. — Он потянулся — плечи напряглись под кожаной курткой — и вздохнул. Воздух был чистый, свежий, с легким привкусом озона; этот мир не знал вони и гари машин. — И разве здесь не чудесно?
— Для тебя. — Она снова едва не расплакалась. — А мне как теперь попасть домой?
— Не знаю. И я не это имел в виду. Я вовсе не собираюсь застревать здесь на веки вечные.
Одно дело — играть воина, совсем другое — вспоминать, как твой меч вспарывает чье-то брюхо, словно перезрелый плод… Карлу Куллинану это не нравилось. Но я уже не Карл Куллинан. Во мне сейчас больше от Барака. Что, может быть, к лучшему. Карл и Энди-Энди были почти одного роста, так что, надевая каблуки, она смотрела на него сверху вниз. Теперь он был выше на фут, если не больше. Когда он стоял рядом, ей приходилось задирать голову, чтобы взглянуть на него. Она же не изменилась, во всяком случае, внешне, только джинсы и рубашку сменило свободно ниспадающее одеяние мага.
