— Это надо видеть, — говорила она, подгоняя друзей. — И к тому же я совершила весьма неплохую сделку — с нас возьмут всего сотню золотых за десять дней!
Сотня золотых? По местным ценам и правда крохи. Уолтер пожал плечами. Или эта гостиница — жуткая дыра, или Чарующее Заклятие Андреа производит невероятный эффект.
Та же мысль пришла в голову и Ахире.
— Если ты зачаровала хозяина, не выйдет ли…
— Не волнуйся. — Она не замедлила летящего шага. — У хозяина, правда, висит на шее амулет, штучка, которую он считает оберегом от заклятий, но в нем нет никакой силы — он или выдохся, или поддельный… Вот мы и пришли.
Гостиница, трехэтажный мраморный особняк, казалась сошедшей со страниц «Унесенных ветром». Высокие ребристые колонны ограждали широкую лестницу; вестибюль был просторный и тихий, с полом, устланным темно-красным мягким ковром, который почти мгновенно впитал усталость Уолтеровых ног. Он улыбнулся, когда задрал голову и увидел фреску на потолке: фигуристые нимфы играли там в догонялки с единорогами.
Он начал стаскивать с себя рюкзак, но тут откуда ни возьмись появились шесть девушек в белоснежных кимоно, которые освободили всех от их ноши, а потом еще шесть — с серебряными подносами, на которых лежали горячие влажные полотенца, чтобы обтереть лица и руки, сухие и пушистые — чтобы вытереться насухо, и стояли высокие запотевшие стаканы с вином и льдом.
И все это — едва гости переступили порог. Уолтер кивнул самому себе. Кажется, мне это нравится.
А потом — на миг — его сомнения вернулись. Из-за занавесей вышел толстяк — обширный кафтан желтого шелка едва скрывал выпирающий живот.
— Да, друг мой, похоже, вы были правы. — Он с усмешкой глянул сверху вниз на Андреа, которая едва ли доставала ему до груди. Уолтер попытался прикинуть его вес — 350? Все четыреста фунтов? — М-да, ну и чумазая же компания — но ладно, не обращайте внимания, Томмало просто бурчит, как и всегда. А постояльцам все можно: их причуды оплаче… — Он оборвал себя, пощипал кончик орлиного носа и покачал головой. — Итак, гости мои: вы сразу поднимитесь в номера или желаете сперва перекусить?
— А ванная у вас есть? — поинтересовался Ахира.
— Вы меня обижаете! — Хозяин даже отшатнулся. — Это, господин вы мой, таверна «Тихий приют». Где еще в прекрасном Пандатавэе, где еще, спрошу я вас, найдете вы заведение, столь же толково устроенное, столь же полное всего необходимого для удовлетворения желаний гостя — любых его желаний!
Уолтер оглядел ближайшую служаночку с головы до ног. Да, эти не чета немытым уродкам из Ландейла! Он перевел взгляд на Карла. С другой стороны, тупица-мечник может и устроить ему проблему… ну неужто же нельзя понять, что между этим миром и домашним есть разница! В конце концов, здесь Пандатавэй…
А хозяин все вещал:
— Вы даже обнаружите… — не стоит ли мне скрыть это?.. — нет, нет, — вы обнаружите, что к ванным у вас в номерах подведена проточная вода, и достаточно лишь чуть-чуть повернуть ручку, чтобы в этом убедиться — и умыться. — Он бесшумно притоптывал ногой по пушистому ковру. — А еще вы найдете в комнатах тишину и уют, и сон ваш будет глубок и спокоен, а грезы — светлы и приятны. Стол наш составляют самые изысканные, самые лучшие блюда… — Он хлопнул себя по лбу. — Но какой я невежа! Я — Томмало, ближайшее десятидневье вы у меня в гостях — и по невиданно низкой цене!
Лоб его пошел морщинами, словно он пытался вспомнить, с чего бы это он согласился на подобные уступки. Взглянул на Андреа, на Аристобулуса, на их серые мантии…
— Похоже… — забормотал он, — впрочем, нет, нет… у меня же амулет от этого… или его сила развеялась? Нет, нет. Займись гостями, Томмало, и не испытывай их терпения, старый осел. Нашел время болтать…
Ахира поднял руку.
— Я хотел бы сперва принять ванну. Полагаю, все остальные — тоже.
— Кроме меня.
Первые слова, произнесенные Карлом после выгребной ямы. И глупые слова, но делать нечего — надо помочь Джимми сделать так, чтобы хуже не стало. Не знаю, какая тут полиция, но какая бы ни была, а Карла искать она станет. И мимо его спутников наверняка не пройдет.
— Мне, — продолжал Карл, — удалось почиститься раньше. Так что сейчас я вполне могу поесть. Кто со мной?
Что ж, про себя Карл, несомненно, сказал правду, но Уолтера-то огонь не очищал, и пробовать, как это, ему отчего-то не хотелось. Он поскреб руку; давно немытая кожа зудела, порождая глухое раздражение, и Уолтеру ничего так не хотелось, как выкупаться.
Выжить, однако, хотелось больше. А значит — придется приглядеть за мистером Куллинаном.
— Я бы тоже поел. — Уолтер похлопал себя по животу. — Завтрак был слишком давно. Томмало?
— К вашим услугам! — Хозяин возник перед ним. — Закуски? У меня свежайший острый жучиный паштет — или вы желаете чего-нибудь посущественнее?
— Как насчет мяса?
— А… у поваров в печи прекрасное жаркое. Задняя нога телки, маринованная в вине и травах и жаренная в противне с…
— Довольно, — жестом остановил его Аристобулус. — Мы ведь воздадим ей должное, правда?
Андреа кивнула, Дория тоже. Ахира покачал головой.
— Идите куда хотите, а я отправляюсь в свой номер, к ванне и подушке.
Томмало щелкнул пальцами. Аппетитная блондинка увела гнома.
— А вы желаете обедать в общем зале или…
Уолтер покачал головой.
— Желаем уединиться.
Томмало кивнул, провел их по коридору и двум лестничным пролетам вниз, в еще один коридор и ввел в угловую комнату, две стены которой составляли большое распахнутое окно и занавешенный выход на веранду. Там он поклонился, подождал, пока все рассядутся на скамьях кругом массивного дубового стола, и хлопнул в ладоши.
— Вина гостям! — провозгласил он в воздух.
Тут же — словно они дожидались за шторой — вошли три женщины с бутылками и уставленными всякой всячиной подносами. Перед гостями враз расставили миски, маленькие острые ножи, тарелочки с блестящими от масла кукурузными початками, зерна на которых держались благодаря густому бурому соусу, маленькими птичками — уж не перепелками ли? — зажаренными до приятной золотистости, и пурпурным паштетом, ароматным, горячим и восхитительно нежным.
Томмало поклонился.
— Наслаждайтесь, дорогие гости. Если у вас появится какое-либо желание, каким бы оно ни было — только хлопните в ладоши, а когда будете в своих комнатах — дерните шнур звонка.
Он вышел, а официантки продолжали вносить блюда с едой, ставили их и удалялись.
Уолтер отломил узловатый кус хлеба. Шишечки оказались заполнены оранжевым сыром. Странное сочетание вкусов — однако приятное. Он поколебался немного, выбирая между исходящими паром кусками жаркого, ягнятиной и плавающим в прозрачном бульоне пореем, пока не решил взять всего — и еще хлеба.
