Андреа кивнула:
— А она — одна из них, так что они охотно помогут ей. Может быть. — Девушка на миг умолкла, потирая горбинку на носу. — Но только может быть. Что, если ее нет в их… списках? Я хочу сказать: на этой стороне есть клиники — может, Дории будет лучше там?
— Нет. — Карл натянуто улыбнулся. — Я занимался психиатрией, помнишь? Кататония излечима плохо. Можно пробовать инсулиновую терапию, можно шоковую — шансы в любом случае малы. Это первое. Второе. Если не забрать ее отсюда — какие у нее, по-твоему, шансы когда-нибудь выйти из психушки? В самом лучшем случае ей поставят диагноз «тяжелое расстройство» — и никого из нас не будет, чтобы вернуть ее, мы ведь собираемся унести Джеймса. Я не представляю себе, как она сможет убедить окружающих, что случилось… то, что случилось. Лично мне кажется, мы — ее единственный шанс. — Он повернулся к Рикетти. — Ты выбил в машине окно?
— Согласно инструкциям. Мешок… он в багажнике, Дория под одеялом на заднем сиденье, а когда я вас высадил, то припарковался подальше от уличных фонарей.
— Отлично, — одобрил Карл. — Возвращайся к машине, заводи ее и будь готов ехать, как только фонарик у парадной двери мигнет три раза. Если этого не случится, скажем, через пятнадцать минут — уезжай. Позаботься о них и попробуй еще раз, когда сочтешь нужным. Понял?
— Понял.
Рикетти пошел прочь, низко пригнувшись под кухонным окном.
Уолтер потянулся.
— А мне что прикажешь?
— Стоять на страже. Если этот гад проскочит мимо меня и Энди — хватай его. Не убивай, вообще не причиняй вреда, но останови. Ты тоже входи на тройной сигнал. Если же он будет одиночный — возвращайся к себе и изображай Звезду Футбола, пока не получишь весточку от Рикетти. Мы с Энди будем держать рот на замке. Ты не был сегодня вечером в общежитии, ты не знаком ни с кем из погибших и пропавших — ясно?
— Ясно. Знаешь, Дейтона ведь можно просто попросить… — Уолтер приподнял ладонь. — Ну да: что, если он пошлет нас к черту и кинется за полицией?
Карл повернулся к Энди-Энди.
— Ты так и не сказала, с нами ты или нет. Она стиснула его плечо.
— С вами, конечно, дурень.
Он глубоко вздохнул. Здесь все шло не так уж плохо. Если бы что-то не заладилось там — он кончил бы жизнь на арене Колизея, главным героем представления с пытками. Самое худшее, что ждало его здесь, — арест по обвинению в похищении, нападении и убийстве первой степени.
Да нет, больше второй степени им не натянуть. Ни один следователь никогда не докажет, что у меня был мотив, и уж тем более не докажет преднамеренность.
Карл выдохнул и попытался расслабиться.
— Ну, все всё обсудили? Тогда давайте делать дело. — Он встал. — Пошли.
* * *
Десятью минутами позже Артур Симпсон Дейтон сидел привязанный к кухонному стулу и пронзал Карла горящим взглядом левого глаза. Смотреть правым глазом он не мог: глаз заплыл и не открывался.
Карл затянул последний узел на веревке, что привязывала к стулу левую щиколотку Дейтона, отступил на шаг и полюбовался плодами своего труда. Профессора можно было не бояться: запястья его туго стягивала пара его же собственных галстуков, а сквозь кляп проникали разве что приглушенные стоны.
Карл подошел к раковине, где Энди-Энди держала руку под холодной водой.
— Хороший удар, — заметил он.
— Спасибо. — У нее вырвался тихий стон. — Ну что б тебе уронить его чуть быстрее? По-моему, я сломала большой палец.
— Когда сжимаешь кулак, оставляй большой снаружи. Но вообще-то это больше похоже на растяжение. Может, сходишь в амбулаторию, пусть рентген сделают?
— И пропустить представление? Нет, спасибо.
Он пожал плечами и резко повернулся: кухонная дверь распахнулась. Ложная тревога: всего лишь Уолтер.
— Ну, как тут у вас?
Карл кивнул.
— Порядок. Вы оба идите в комнату и посидите со всеми. Нам с доком надо кое-что обсудить.
Он порылся в кухонных шкафах, но лишь в третьем нашел то, что нужно — длинный и тонкий разделочный нож. А вот точильного камня не нашлось. Что такое не везет… Плохо. Точить нож под самым носом у Дейтона — то-то бы он впечатлялся!
Впрочем, единственный глаз профессора и без того едва не вылез из орбиты, когда Карл развернул второй стул и уселся на него верхом: руки свободно лежат на спинке, нож лениво покачивается между большим и указательным пальцами.
— Дейтон, — процедил Карл в лучших традициях Чарльза Бронсона, — я буду краток. И страшен — насколько смогу. Мне не надо, чтобы ты думал о чем-нибудь, кроме того, что боишься меня. Ты использовал нас как подопытных кроликов; ты отправил нас на убой; все, что случилось на той стороне, — твоя вина. Согласен? — А знает ли он, что случилось на той стороне? В письме говорилось, что видения отрывочны; что разное течение времени затрудняет наблюдения. Известно ли ему, что Джейсон мертв?
Дейтон бешено мотал головой. Карл улыбнулся.
— Спокойнее. Ты еще можешь из этого выпутаться. Как я сказал, когда берешься играть с человеческими жизнями — изволь отвечать за результат. Так утверждает закон — поверь уж мне на слово. К примеру, если ты интереса ради устроил пожар, а при этом погибли люди — парой лет тюрьмы за поджог ты не отделаешься. Это убийство первой степени. — Карл поднял руку. — Один факт в твою пользу: ты постарался, чтобы мы ни в чем не нуждались. Ты не мог знать, что Ари… что Рикетти умудрится спалить именно ящик с сокровищами. — Он приставил острие ножа Дейтону под подбородок и теперь неторопливо продвигал лезвие внутрь сквозь прядки седой бороды — пока оно не коснулось кожи. — Но это ведь ничего не меняет, согласен? — Карл отвел нож — ровно настолько, чтобы Дейтон мог пошевелить головой. — Я спрашиваю: согласен?
Дейтон неохотно кивнул.
— И за сколько же смертей это делает тебя ответственным, Арт?
Моргни по одному разу за каждую.
Левый глаз Дейтона закрылся и открылся. Профессор взглянул на дверь комнаты и снова уставился на Карла.
Отлично. Он не уверен, считаю ли я нужным присчитывать Дорию, а про Джейсона просто не знает. Карл подавил облегченный вздох. Ему неизвестно, что Джейсон мертв.
— Итак, — снова заговорил Карл. — Ты виновен, что Джеймс Майкл умер, а Дория… ушла. Если бы твоя смерть могла возвратить их — я убил бы тебя здесь и сейчас. — Он коснулся острием шеи Дейтона над самым кадыком. — Легкое нажатие — и все будет кончено. — Он отвел нож. — Но это ведь не вернет их, не так ли? Как мне ни жаль, но единственная возможность поставить все на свои места — сохранить тебе жизнь.
В глазу Дейтона вспыхнула надежда. Худое лицо просветлело. Карл продолжал:
— Так вот: ты посылаешь нас назад. Можешь ты это сделать? Можешь быть уверен, что раз все сработало один раз, сработает и второй?
