Лекарство близко, но я не могу им воспользоваться. И не стану.
Я с усилием приподнялся на локте и потянулся за кружкой горячего, как огонь, холтского травяного чая — его сварила для меня Энди. По идее он должен помогать при головной боли. Чтобы взять кружку, пришлось сбросить с глаз влажную тряпку. Я мог бы поклясться, что один из них видит что-то не то.
Я взглянул на бутылочку с бальзамом. Просто недопустимо пользоваться им, чтобы избавиться от похмелья. И не потому, что целительные бальзамы дороги. Они редки, вот в чем штука. Их очень трудно достать. Именно поэтому мы держали их про запас, на самый крайний случай.
Да, однажды я выпил полбутылки, когда делал ноги из одного города, не помню уже точно из какого. Но я тогда растянул ногу, и хоть повреждение это и пустячное, в тот раз оно могло стоить мне жизни — а согласно моему определению, рана не может считаться пустячной, если из-за нее можно погибнуть.
Но в любом случае как бы меня ни припирало к стенке, я никогда не пользовался бальзамами попусту. Распущенность хороша лишь в одном случае — и не в этом.
В окно врывался западный ветер; на сквознячке мне становилось чуть легче. Джейсона отправили за едой — и он вернулся с корзиной, набитой фруктами, шампурами с жареной свининой, булочками и луком, то есть всем, что нашлось на рынке в конце улицы. А еще — из обеденной залы — он приволок кучу пивных кувшинчиков.
От запаха мяса меня замутило. Жареная свинина и похмелье — вещи несовместные.
Попытка снять боль чаем провалилась. Быть может, эль пойдет лучше. Я принял предложенную Джейсоном большую кружку и отхлебнул выдохшегося пойла в надежде, что хоть оно разгонит клубящийся перед моими горящими глазами туман.
Не разогнало. С лекарствами от похмелья мне никогда не везло.
Целительные бальзамы дороги, и доставать их трудно. Похмелье мучительно. Бросьте на весы то и другое — дороговизна уравновесит страдание. Или страдание — дороговизну.
Подойдем по-другому. Решим пропорцию: я могу проваляться здесь целый день. Через день я буду в порядке, а если мы собираемся уходить из Феневара, нам так и так этот день понадобится: купить припасы, раздобыть лошадей, решить, куда едем.
Беда в том, что мы не знаем, в какую сторону двинулся Микин. С другой стороны, хотя в Эвеноре определенно что-то происходило и тамошним тварям явно не сиделось на месте, сам город, пока, во всяком случае, с места не двигался, и это отчасти решало наши проблемы.
Как ехать — решить было просто. Разумеется, по земле. Порта в Феневаре нет: берег тут болотистый, а море мелкое.
— Хоть плыть не придется, — заметил Ахира, подавляя дрожь.
Энди потрепала его по колену:
— И ты уже рад?
Гномы не любят воды глубже, чем нужно для мытья; традиционная гномья баня — это комната, сходящаяся к стоку в середине и уставленная раковинами, которые им, гномам, по грудь. Из всех гномов, которых я знаю и знал, Ахира — единственный, кто купался в ванне.
Если вдуматься, поймешь почему. Люди легче воды. Для нас плавание — просто использование сил природы, нам только иногда надо поднимать голову и ритмически очищать от воды нос и рот, чтобы вдохнуть. Иное дело гномы. Они плотнее людей. Кости не просто шире, с более крупными и крепкими суставами, способными выдержать куда большие нагрузки, — у них более плотная кальциевая структура. Мышечные волокна у них мельче, но их куда больше, и отношение жир/мышцы меньше, чем у людей, — вот почему они так любят эль: крахмал и алкоголь — источник быстрых калорий.
Бросьте гнома в воду — и он камнем пойдет ко дну.
— Видали когда-нибудь плавающего гнома? — спросил я через силу.
— А как же, — подхватила Андреа. — Два шарика мороженого заливаешь кока-колой и бросаешь игрушечного гнома поплавать.
Шутка, понятная лишь уроженцам Той стороны.
— Хочется нам или нет, но мы должны его отыскать, — вернулся к теме Джейсон.
Тэннети усмехнулась.
— Желать — не значит получить. Он опередил нас на десять дней. Он может быть где угодно.
Энди покачала головой:
— Не где угодно, если он по-прежнему выдает себя за странствующего кузнеца.
— Нам необходимо его найти.
Джейсон прав. Одно дело — убивать работорговцев. По ним никто не заплачет. Их боятся, конечно; с ними имеют дело — а как еще обходиться с покоренным соседом?
Но сочувствовать им? Становиться на их сторону? Считать воинов Приюта угрозой для всех?
Никогда.
Бойся сотворять легенды, ибо люди поверят в них. Мы с Ахирой, а позже Джейсон немало потрудились, давая жизнь рассказам о Воине, а Карл стал олицетворением воина Приюта. Убивая местных и оставляя записки, Микин разбивал легенду. Даже не знаю, что во мне было сильнее — недоумение или злость. Микин вырос в Приюте и должен был бы понимать.
Я глотнул еще горячего чаю и снова лег. Просто протянуть руку, взять бронзовую бутылочку, сорвать восковую печать, запрокинуть голову...
Нет.
Ахира размышлял.
— Сможешь ты найти его с помощью заклятия? — спросил он Андреа.
Она пожала плечами.
— Вероятно. — Еще одно движение плеч. — Нет, точно смогу. Я хорошо натренировалась в поисковых заклятиях.
Я собирался спросить как, но передумал. Когда-то, считая, что Карл жив, она положила великое множество трудов и сил, чтобы найти его. Если чем-то занимаешься долго и всерьез — становишься в своем деле большим докой.
— Мне нужно что-нибудь от него, — сказала она. — Желательно волосы или ногти, или что-то, с чем он имел дело. Достаточно близко.
— Говорят, записка была написана кровью.
— Его? — скептически осведомился Ахира.
— Вряд ли, но это зацепка. — Андреа поднялась. — В городе живет маг. Насколько я понимаю, он — тайный соглядатай правителя Ульвена. Думаю, пришла пора проявить профессиональную вежливость.
Она, конечно, не в маговских одеждах, но статус свой, если понадобится, сумеет доказать очень быстро.
— Постой. — Ахира поднял ладонь. — Ты этим долго не занималась.
— Магией?
Он хмуро усмехнулся,
— Нет. Всем остальным. — Он пожевал губами, потом стянул еще кусок мяса со своего шампура. — Если собираешься связаться с местными — надо быть готовыми убраться отсюда. И быстро. А это значит — верхом.
Тэннети кивнула.
— Я займусь. Ты слишком легко расстаешься с золотом. Вызывает подозрения.
— Давай.
— Хм-м... — Она склонила голову к плечу. — По одной на брата и две заводные?
— Три, если выйдет. Еще надо постараться выяснить все, что удастся, о том, что творится в округе. Тут есть гномья кузня; я схожу и узнаю — может, ковалю захочется поговорить о Старом Крае. Получить весточку оттуда... Джейсон, это — на нас с тобой.
