Вот это да! Эйбера тут не жаловали! Почему-то меня это не удивило. Похоже, все члены моего семейства друг другу мало доверяли. Тут скорее можно было дождаться пинка под зад, чем доброго слова.
— У меня плохие новости, — проговорил Эйбер серьезно, без обиды. — Мой брат Мэттьюс умер.
— Нет! Нет! — вскрикнула физиономия на двери. — Не может быть!
— Боюсь, это правда.
— Когда? Где?
— Это случилось некоторое время назад, довольно далеко отсюда.
Физиономия плаксиво сморщилась.
— Надеюсь, он не мучался?
— Нет. Смерть была быстрой.
А вот тут он соврал. Мэттьюса запытали до смерти в башне, сложенной из костей. Но поправлять Эйбера я не стал… Это лицо, вырезанное на двери, оказалось очень чувствительным, а мне сейчас вовсе не хотелось утешать плачущую навзрыд деревяшку.
Дверь вздохнула. Взгляд деревянных глаз стал отстраненным, задумчивым.
— Он был славным подопечным. Представитель шестого поколения в вашем роду, которого мне довелось охранять с тех пор, как меня тут поставили… Кстати говоря, а как обстоят дела с седьмым поколением? Не появился ли кто-нибудь, кто мог бы поселиться в этих комнатах?
— Пока нет, — ответил Эйбер. — Ну, то есть… я ничего такого не слышал.
Дверь, похоже, наконец заметила меня.
— А это кто такой? Я вправду замечаю фамильное сходство, или мне кажется?
Эйбер подтащил меня поближе к двери. Физиономия прищурилась. Я тоже пригляделся повнимательнее. Здоровенный носище, пухлые губы, высокие скулы — почти карикатура на человеческое лицо. Однако взгляд у физиономии был добрый и, пожалуй, немного печальный.
— Это Оберон, мой брат, — представил меня Эйбер.
— Оберон… Оберон… — забормотала деревянная физиономия. — Он через меня никогда не проходил.
— Правильно. Теперь эти комнаты будут принадлежать ему.
— О, как же быстро все меняется, как быстро…
Казалось, страж двери вот-вот расплачется. О, как же мне не хотелось этого видеть! Я вдохнул поглубже и спросил:
— А имя у тебя есть?
— Я — всего-навсего дверь. Мне ни к чему имя. Но если вам так уж необходимо как-то ко мне обращаться, то лорд Мэттьюс называл меня… Порт.
— Порт, — повторил я. Название, как нельзя лучше, подходило стражу двери. — Отлично. Я тоже буду так называть тебя. — Я повернул голову и посмотрел на Эйбера.
— Может быть, есть что-то, чего мне следует опасаться? Какие-нибудь там… предупреждения? Особые инструкции? Полезные советы?
Мой брат пожал плечами.
— Он — всего лишь дверь. Он будет охранять твои комнаты, будет сообщать тебе, если кто-то захочет к тебе войти, будет запираться — или отпираться — так, как ему будет велено.
— Если так… Порт, пожалуйста, отопрись. Хотелось бы взглянуть на комнаты.
— Прошу прощения, достойный сэр, но отпереться я не могу.
— Это еще почему? — рассердился я.
— Потому, — несколько язвительно объяснила дверь, — что пока что вы мне только на словах поведали о том, что лорд Мэттьюс мертв. Меня не вчера вырезали, не забывайте. Лорд Мэттьюс предупредил меня, чтобы я никому не доверял, пока его нет дома. В конце концов — вы только не обижайтесь и не принимайте этого на свой счет, достойные господа — так ведь кто угодно может явиться сюда, наврать мне, будто лорд Мэттьюс отошел в мир иной, объявить себя новым жильцом и потребовать, чтобы я отпер комнаты. Вы должны понять, в сколь затруднительном положении я в данный момент оказался.
Я озадаченно поскреб макушку.
— Сильно сказано, — протянул я и глянул на братца. — Крыть нечем.
— Если так, — проворно проговорила дверь, — проходите, не задерживайтесь. Не люблю, когда торчат в коридоре.
Я выхватил меч. День выдался долгий, чаша моего терпения вот-вот могла переполниться.
— Открывайся, — приказал я, — а не то я новый вход прорублю — через твое сердце!
ГЛАВА 7
— Не больно-то мне охота… играть роль голоса разума, — признался Эйбер, — но это не понадобится, Оберон.
Дверь одарила меня гневным взглядом.
— Вот-вот! Еще как не понадобится! На меня наложены заклятия, препятствующие именно таким попыткам проникновения на охраняемую мной территорию!
— И не только таким, — уточнил Эйбер. — Но у меня имеется ключ.
Он повернул руку и разжал пальцы. На ладони у него лежал здоровенный железный ключ. Минуту назад у него никакого ключа не было. Видимо, он его раздобыл через посредство Логруса.
— Так что помощь нашего бдительного стража тебе ни к чему, дорогой братец. Ты можешь войти самостоятельно.
— Вот спасибо! — обрадовался я.
— И что бы ты только без меня делал!
Эйбер протянул мне ключ, и я с радостью взял его. Ключ был длиной с мое предплечье, а толщиной — с указательный палец, и оказался гораздо тяжелее, чем казался на вид. Стукнешь таким ключиком кого-нибудь по башке — мало не покажется.
— А ты… уверен, что он подходит к этой двери? — осведомился я.
— Уверен.
— И куда его, интересно, вставлять? — спросил я, старательно вглядываясь в черты физиономии Порта, в которых не обнаруживалось ничего, похожего на замочную скважину. — В рот? Или в нос?
— Конечно же, нет! — возопил Порт, возмущенно таращась на меня. — Вероятно, вам бы следовало сначала в одно из ваших естественных отверстий вставить этот ключ и почувствовать, каково это!
— Тебя никто не спрашивал, — заметил я.
— И не надо было спрашивать, — сказал Эйбер. — Это волшебный ключ. Его вполне достаточно держать в руке. Скажи ему, что ты хочешь войти.
— И все? — недоверчиво фыркнул я и уставился на дверь. — Впусти меня, пожалуйста.
— Хорошо, сэр! — без всякой радости отвечал Порт, а затем послышалось несколько щелчков подряд — видимо, сработал механизм потайного замка.
Как удобно! Я сразу представил, как я заваливаюсь домой среди ночи пьяный вдребодан, как велю двери впустить меня, а потом — закрыться и защелкнуть замок. Просто замечательно. Волшебство явно имело свои преимущества.
— А как это получается? — спросил я у Эйбера.
— Очень просто. У кого ключ — тому и дверь откроют.
— Такое правило, — добавил Порт. — Все двери должны выполнять правила, понимаете?
— А еще… еще есть мастер-ключ, да? — спросил я, вспомнив о том, что Эйбер обмолвился о таком ключе. — Ну, который отпирает все двери в доме.
