Я достал Карту отца и пристально вгляделся в нее. Я ощутил, как где-то вдалеке что-то дрогнуло, но контакт не установился.
— Я — на площади Цагот, — проговорил я. — Если ты слышишь меня, мне бы вправду не помешала твоя помощь.
Ничего не произошло. Ни ответа, ни ощущения присутствия отца, ни единого слова. Я вздохнул и убрал карту в кошель. Вот тебе и отцовская забота. Я так и знал.
Как я и думал, ждать мне долго не пришлось. Неожиданно на площади появился мнимый Локе. Он был один. Обнажив меч, он встал, готовый атаковать меня в то мгновение, как только я попытаюсь переместиться на площадь с помощью той карты, которую он мне дал. Если бы я явился вовремя, он бы очень быстро со мной покончил.
Но вышло по-другому. Я бесшумно поднялся, прицелился и выстрелил из арбалета в спину моего врага.
Но он, видимо, почувствовал, что к нему летит стрела. Резко развернувшись, он безо всякого труда схватил ее на лету.
— Итак, — процедил он сквозь зубы, — ты все знаешь.
— Да, — отозвался я, выхватил меч из ножен и вышел на площадь. Рукоять волшебного клинка лежала в моей руке так удобно, будто его выковали специально для меня. Я шагнул вперед. — Тебя выдал Фенн. Ты разговаривал с ним. А он сейчас — в нашем доме.
Мой противник покачал головой и сбросил свое лицо — в точности так, как змея сбрасывает кожу. Я замер и вытаращил глаза, зачарованный и испуганный. Это был не Локе. Этого я ожидал. Но то лицо, которое я увидел под фальшивой личиной… Ульянаш?
— Ты покойник, — сказал я. — Я тебя убил!
— Ты так же непроходимо глуп, как твой папаша, — осклабившись, проговорил Ульянаш и стряхнул кусочки кожи, налипшие в уголках глаз. — Здесь у тебя нет власти, богохульный выродок! Ты ничего не знаешь о том, как здесь принято себя вести. И не надейся выстоять против лорда Хаоса, который желает твоей смерти.
— Однажды мне это удалось.
— Это был мой двоюродный брат Ороль. Я не смог прийти на пирушку к леди Ланаре, чтобы самолично прикончить тебя, поэтому послал туда его вместо себя. Мы с ним очень похожи. Если мы меняемся местами, то можем кого хочешь обмануть.
— Я убил его, могу убить и тебя. — Я пожал плечами. — Вряд ли ты лучше дерешься, чем он.
— Вот и видно, как мало ты знаешь.
С этими словами он поднял меч и двинулся ко мне.
— Объясни-ка мне кое-что, — проговорил я, стараясь вытянуть из него нужные мне сведения. Я пошел по кругу, выдерживая расстояние в двадцать футов между мной и Ульянашем. — Не дай мне умереть невеждой.
— Ты родился невеждой. Ты вырос невеждой. Что дурного в том, чтобы ты и подох невеждой?
Ульянаш совершил прыжок, быстро приблизился ко мне и сделал выпад. Я парировал его удар и отступил. Мне нужно было, чтобы он говорил, чтобы он выдал мне столь нужные сведения. Умом он не блистал, как и говорили о нем Эйбер и Реалла, иначе разве согласился бы болтать языком во время схватки?
— Я знаю больше, чем ты думаешь, — ответил я.
— Ну, так расскажи мне что-нибудь. — Он замедлил свое наступление. — Может, сумеешь купить себе жизнь, если знаешь что-нибудь нужное для меня.
Я хмыкнул.
— А может, ты себе купишь жизнь? Давай поторгуемся, а?
Он пожал плечами.
— Ты так или иначе сдохнешь. Почему не поторговаться? Мне надо выспросить тебя кое о чем.
— Я — первый, — поспешно заявил я. — Змей в башне из черепов — это кто такой?
Ульянаш явно очень удивился.
— Лорд Зон, — ответил он. — И какой тебе, спрашивается, от этого прок? Теперь моя очередь. Вправду ли Дворкин владеет Судным Камнем?
— Не знаю, — честно и откровенно ответил я.
— Неправильный ответ.
И Ульянаш без предупреждения нанес удар. Посеребренное лезвие его меча преодолело линию моей отчаянной обороны и задело мое правое плечо. Рана получилась неглубокая — царапина, не более, но сначала место ранения сильно защипало, а потом онемело. От плеча к кончикам пальцев пополз ледяной холод. Я с ужасом осознал: лезвие меча Ульянаша было пропитано ядом.
— Не хочешь ответить по-другому? — поинтересовался мой враг, отступив на шаг.
— Я не могу по-другому сказать правду. Я слыхом не слыхивал ни о каком Судном Камне. Что эта штука?
— Рубин, размером чуть меньше мужского кулака.
— Ага. — Я кивнул, поняв, о каком рубине речь. Когда мы жили в Джунипере, отец однажды каким-то хитрым способом засунул меня внутрь этого камешка. И там у меня раскрылось сознание, и я увидел Узор внутри себя.
— Так ты знаешь, что это за камень?
— Да. Просто я не знал, что у него есть название.
— Где он находится?
— Он у моего отца. А в чем дело-то?
У меня вдруг странным образом согрелась правая рука. Рукоять меча… Может быть, она что-то делала? Может быть, она могла нейтрализовать яд? Я крепче сжал рукоять в пальцах. Онемение вроде бы стало расходиться по руке помедленнее.
— Этот камень… без него нельзя управлять Логрусом. Моя очередь. Где он сейчас?
— Понятия не имею. Когда я его видел в последний раз, он был в отцовской лаборатории в Джунипере. Может, он и до сих пор там.
Ульянаш пару мгновений молча таращился на меня, потом кивнул.
— Я тебе верю, — изрек он. — Честно сказано.
— А теперь я спрашиваю, — сказал я. — Кому служит лорд Зон? Я знаю, что не королю Утору.
— Лорд Зон служит самому себе. В один прекрасный день он станет королем Хаоса.
— А ты — его правой рукой? А у вас заговор — похуже того, в котором обвиняют моего отца.
Ульянаш презрительно скривился.
— Да если на то пошло, твой папаша нам даже и помог отчасти. Из-за него положение Утора стало шатким. Его самые верные сторонники — и те в сомнениях. А когда мы нанесем удар…
Я заметил, как что-то мелькнуло за левым плечом Ульянаша. Кто-то ступил на площадь Цагот, выйдя ниоткуда, прямо из воздуха. Эйбер, что ли?
Нет… Это был мой отец! Он держал в руке обнаженный меч. По всей вероятности, он все же получил мою весточку и последовал за мной.
Я глубоко вдохнул и выдохнул. Вся правая сторона у меня потяжелела и замерзла. Тепло, исходившее от рукояти волшебного меча, не помогало. Онемение начало заползать в грудную клетку. Не удивительно, что Ульянаш так часто выходил победителем в поединках, если обрабатывал свое оружие ядом. А когда холод доберется до сердца…
— Похоже, мне тебя больше спрашивать не о чем, — заявил мерзавец и поднял меч. — Готовься к смерти, сынок Дворкина!
