— Что мы медлили? — Ризала подошла к мачте и принялась умело ставить парус. — Да ветра дождливой поры помешали, изо всех сил с юга дули.
— Придется мне потратить немного времени и посмотреть, как ведут себя ветра и погода в этих широтах, — Велиндре уселась на палубе, поджав под себя ноги, полностью умиротворенная.
— Я достаточно прожил как полумужчина, каким я должен выглядеть. — Теперь «Ретейль» был на плаву, и Дев яростно всадил весло в неглубокую воду, резко произнося варварские слова. — Как только покинем стоянку, вы двое можете повозиться с судном. А я залягу спать и проснусь, когда снова стану волшебником.
Кейда ловко попадал в лад ударам колдуна, пока они выводили кораблик в открытые воды. Ризала подняла треугольный парус и ловко поймала легкий ночной ветерок. Судно двигалось в ночной тьме так же бесшумно, как птица, давшая ему имя. Двое волшебников скрылись внизу.
— Как скоро прекратился дождь? — спросила Ризала, глядя в усеянное звездами небо. — Как ты полагаешь, долго может продлиться ясная погода в такую пору?
— Не знаю, — вождь обозрел туманные воды, сулящие опасность. — Если тучи закроют луну, мы, считай, слепы.
Неужели так все и кончится? Все мои хитрости, а с ними два волшебника утонут в непостижимом море?
— Я встану в дозор на носу, — Ризала проворно пробежала вперед, и ее закрыл парус.
Кейда направил кораблик к открытому западному горизонту. Когда тот послушно заскользил по волнам, Кейда расслышал, что Велиндре с Девом переговариваются, лежа в гамаках. Голоса их долетали через открытый люк. Он сосредоточился, пытаясь разобрать их тормалинскую речь.
— Ну, так что ты скажешь о жизни евнуха? — с лукавством осведомился лысый чародей.
— Она не лишена своих достоинств, — сухо ответила Велиндре. — Обладаешь необычной свободой, когда все предполагают, что ты одно, а на самом деле ты совершенно другое.
— А как ты думаешь, почему я провожу столько времени на этих островах? — хихикнул Дев.
— Нет, я не об этом. — Она на миг умолкла. — Я больше думаю о свободе от ожиданий. На Хадрумале все всегда чего-то ожидают, чего-то большего, даже если не знают, а чего, собственно. Ты вот всегда чего-то искал. А здесь? Все решено за тебя и зависит от того, где ты родился. Каждый знает, что от него ожидается. Немногие, кажется, видят какую-то надобность покидать отведенное им место.
— И ты называешь это свободой? — фыркнул Дев. — Это их зелье усыпило твой мозг, а не только дар! Кстати, на этих островах полно народу, который бежит от своей участи с помощью крепкого питья, курения листа или покладистых девочек. Я недурно зарабатывал на всех этих трех средствах. Не хочешь ли войти со мной в долю, когда покончим с этим дельцем?
— Позабавься с рукоятью твоего меча, — предложила Велиндре. — Ты мог бы и больше знать об этих островах, если бы не напивался все это время напропалую. По пути сюда я почитала кое-каких местных философов, размышлявших, в чем суть свободы. Жители Архипелага рассуждают не так, как мы, но они, несомненно, думают. Тут куда более любопытное место, чем я могла себе представить.
— Ты здесь не для того, чтобы любопытствовать, но чтобы помочь мне убить дракона и какого-то неведомого пронырливого чародеишку, который его сотворил. Сотворяет. — В голосе Дева зазвучало злобное нетерпение. — Ты это можешь? Мы можем? На самом деле?
— Полагаю, что да, — твердо заверила Велиндре.
— Лучше покажи мне этот приемчик, — небрежно попросил Дев. — Так, на всякий случай.
— Не стоит, — отрезала колдунья. — Я бы не доверила тебе такого рода волшебство.
— А что, если я тебе понадоблюсь, чтобы спасти твою шкуру? — поддел ее Дев.
— Я позабочусь, чтобы такого не случилось, — отчеканила она.
Настало новое молчание. На этот раз такое долгое, что Кейда подумал, а не уснули ли они оба.
— Я покажу тебе приемчик, как ты выразился, когда принесу эти знания на Хадрумале вместе с рассказом обо всем, что произошло здесь, — сказала, наконец, Велиндре. — Мне понадобится вызвать свидетеля на Совет. Едва ли ты наилучший, но сгодишься.
— Лесть отворит любые двери, — буркнул Дев.
Ее ответ невозможно было разобрать, и больше снизу не раздалось ни слова.
Как только судно миновало коралловые рифы Эзабира, Ризала еще раз осмотрела парус и убедилась, что он установлен наилучшим образом. И тогда пошла на корму и уселась на скамью близ Кейды, так что их разделяло только правило. Оба сидели в молчании, меж тем как судно плыло в лунном свете.
— На что был похож Дев, лишенный волшебной силы? — спросила Ризала чуть погодя.
— Выглядел до странного униженным, — сказал Кейда, малость подумав. — Такой же неприятный, как всегда, когда об этом задумывался. Но он задумывался об этом нечасто. А как эта женщина, Велиндре?
— Больше в отчаянии, чем в унижения. — Девушку забила дрожь, и не только из-за прохладного ветерка. — Я бы не согласилась плыть с ней без отряда верных Чейзенов, способных за ней уследить. Теперь она и впрямь может сойти за ученого.
— А Дева отвлекала только выпивка, — со стыдом признался Кейда.
— Я так и поняла, — не без тревоги кивнула Ризала. — И это едва ли могло пойти на пользу тебе.
— Никто не знает, — он покачал головой. — Никто не видел варвара пьяным. А что я еще мог?
У Ризалы не нашлось ответа. Они сидели молча. Кейда повернул кораблик прочь от темного островка, окаймленного бледным и шумным прибоем.
— У Чейзенов нелегкое настроение, — заметила девушка. — Они на острие ножа.
— Были благие предвестия, — он поглядел на нее. — Не так много, признаюсь, но те, которые удалось высмотреть, призывали к терпению и доверию, дабы исход был благим.
— Кажется, ходит молва, — Ризала задумчиво кивнула, — люди говорят друг другу, что на них стоит полагаться.
— На знаки? — насмешливо спросил Кейда. — А не на меня?
— Я не слышала, чтобы кто-то сомневался в открытую, — она пожала плечами, темная тень в бледном лунном освещении. — Время выдалось ужасное.
Кейда сосредоточился на том, чтобы судно шло прямо.
— А что думают люди о том, что дракон, кажется, залег и больше не палит и не бесчинствует на островах?
Она пошевелилась:
— Сейчас, похоже, никто не знает, что теперь и думать о драконе.
— Ты доверяешь мне? — Он глядел вперед, держа руки на правиле. — Веришь, что я делаю то, что искренне считаю лучшим для Чейзенов?
— Да, — ответила она без колебаний.
Кейда ждал, чувствуя, что она еще что-то добавит.
— Люди верят, что ты не жалеешь сил для Чейзенов. И для Итрак. — Голос ее звучал нарочито беспристрастно. — На большинстве якорных стоянок моряки бьются об заклад, когда в ней шевельнется дитя.
