Талая вода капала из-под деревьев, приветствуя солнце, которое все заметней пригревало с каждым днем. Впрочем, в темные глубины леса уже возвращалась ночная прохлада, вызывая негодующий треск потоков, замерзших в каменных руслах. Вольные ветерки вылетали из теней, запуская небрежные пальцы в путаные заросли мшистых лиственниц. Слабый перестук крохотных лапок раздавался в прибитом морозом подлеске. Велиндре вздохнула свободней. Нигде не слышно шагов или тяжелого дыхания людей, преследующих ее. Волшебница оглядела обширное снежное пространство с рассеянными деревцами, отделявшими от следующего подъема этой складчатой местности. Затем поправила под плащом стянутый веревкой узел на плечах и двинулась дальше. Троица из деревни вскоре затерялась среди снежных сугробов и темных пятен лиственной подстилки.
Станут эти обалдуи чесать языками, когда в следующий раз потащатся отсюда в Инглис? И покажут тем самым, какого дурака сваляли? Вряд ли, решила она. А вдова? Станет судачить налево и направо, как, сама того не желая, приютила колдунью, не побоявшуюся прибегнуть к чарам, дабы преподать более чем нужный урок невежественной деревенщине? Велиндре пожала плечами. Ну и что? Если женщина и раззвонит, кто отнесет этот звон на Хадрумале? Рафриду уже не достать путешественницу, и весьма маловероятно, что Планир хоть словом попрекнет ее, если она вернется с неведомой премудростью, почерпнутой у Азазира и этого дракона, разгулявшегося на Архипелаге.
Она с растущим любопытством вгляделась в клубящиеся вдали серые тучи. Пусть впереди еще лиги и лиги пути, а она уже чувствует слабое эхо магии, движение того ветра, что бросает вызов естественным потокам здешнего воздуха. Весьма занятно. Если даже оставить Дева с его драконом, чему мог бы научить Азазир о первозданном воздухе? Чтобы это понять, надо попасть в долину под этой неподвижной и неунимающейся бурей. Велиндре оглядела пространство впереди. Глубокий снег поднимался до середины темных еловых шатров.
Похоже, настало время попробовать еще одну шутку старших учеников, чары, что позволяют самым нахальным и бесшабашным носиться меж коньков крыш и верхушек башен Хадрумале, забыв об осторожности и буйно ликуя. Рафрид, конечно же, все Равноденствие потратит на укоры и наказания для нарушителей. Велиндре мстительно фыркнула, вперив взгляд в открытый участок под запятнанным выступом скалы по ту сторону леса. Взметнулся вихрь и одним махом перенес ее через разделявшую их половину лиги. Еще один шаг, и вот она на вершине хребта. Третий шаг: остеклянелая поверхность замерзшего болота испустила колдовской свет. От подножья следующего хребта она вгляделась в свое окружение в поисках нового пригодного для остановки места среди все выше и выше поднимающихся по склону лесов. А, вон голая земля и камни, там в свое время поиграла буря. Велиндре метнула туда виток волшебства. Зачарованный воздух заклубился, винтом побежал вверх и пропал в беззаботном синем небе. Это еще что за новости? Лишь через мгновение Велиндре восстановила свою власть над переменчивыми ветерками. Новые чары. Опять волшебство отпрянуло от удобного участка, куда она хотела попасть. На этот раз подействовали какие-то чары снизу. Сидя на холодном сухом клочке земли, она пыталась стянуть с себя тяжелые гетры, которыми защищала от грязи ботинки и чулки. Кожа чудовищно раздулась от влаги, а ботинки оставались сухими, блестящими, без единого пятнышка. Велиндре поглядела на толстые наружные перчатки: они тоже отяжелели от обильной влаги, какой не могли бы впитать в себя без колдовства. Она выжала одну из перчаток. Вода собралась на мху продолговатыми каплями, странно смахивающими на бдительные глаза.
— Умелая работа, искусник Азазир, — заметила она, обращаясь отчасти к неподвижным каплям, а отчасти к пустому воздуху. — Ты всех посетителей так встречаешь?
Велиндре встала, отряхнула подол плотной юбки и плотней завернулась в шерстяной нижний плащ.
— Или это испытание для колдунов: могут ли они обойтись без зимней одежды? Поверь мне, мало кто умеет так, как я, согреваться без мехов. — Пока звучали ее слова, капли воды утекли и пропали в мерзлой земле.
Да ну этого Дева с его трудностями там, на запредельном юге! Велиндре заскрежетала зубами. Но в этом состязании она ни на пядь не отступит, какого бы высокого мнения о себе ни был этот незримый Азазир. С твердой решимостью натянув перчатки из лайки, колдунья облеклась в неподвижный воздух, согретый слабыми признаками огня. Меховой плащ, верхние перчатки и гетры она бросила и принялась карабкаться в гору. Решимость вела ее, и дух в ней еще больше окреп, когда она обнаружила, что куда быстрей продвигается без лишней одежды, громоздкой и неудобной. Но вдруг огонь в ее колдовской оболочке угас, и до нее добралась нарастающая прохлада сумрачного леса. Скрипнув зубами, она ускорила шаг и не сбавляла его, пока небольшая седловина меж двух иззубренных острых скал не предоставила ей возможность перевести дыхание.
Не вспыхивало ни искорки огня. Стихийная сила бежала во все стороны от холодного сырого воздуха вокруг Велиндре. Мороз уже тронул скалы, на них все густел узорчатый блистающий покров. Велиндре ни с того ни с сего подумала, что от Дева здесь не было бы никакой пользы. Он даже не подобрался бы достаточно близко, чтобы хоть что-то узнать о драконах. В сгущающемся сумраке и холоде эта мысль принесла мало утешения.
— Восхитительно, Азазир. Как я вижу, ты недурно управляешь огнем. Что еще более впечатляет, если учесть, что эта стихия противоположна твоей.
Она встала, вслушиваясь, но не раздалось ни звука. Зажмурив глаза, чтобы лучше сосредоточиться, она сплела вокруг себя более плотный воздушный плащ. Уж если она не может получить больше тепла извне, то хотя бы не потеряет того, что накопила в теле. Теперь склон был не так крут, и она могла двигаться без помощи рук. В этом ей повезло, ибо вскоре дало о себе знать коварное посягательство на ее воздушный кокон: нити воздуха все больше и больше напитывались влагой, пока не стали рваться и в защитной оболочке не образовались прорехи. Велиндре приходилось устремляться все дальше и дальше за нетронутым воздухом, который годился, чтобы согревать ее. И эти усилия изматывали куда больше, чем вес намокшего мехового плаща.
— Я ведь только побеседовать с тобой хочу, — буркнула она в тяжелом раздражении. — И не вижу смысла в том, чтобы тебе меня морозить. Или принятые у чародеев правила учтивости не действуют в этой глуши?
Мимо ее уха проплыл звук, подозрительно смахивающий на смех. Она улучила миг и зажгла беглый огонек, чтобы увидеть, что скрывается в тени деревьев. И успела разглядеть, что там никого нет, прежде чем огонек выскользнул из ее власти раз и навсегда. Послышался насмешливый плеск ручья в усеянном камнями русле. Велиндре все-таки попыталась снова найти огонь, но безуспешно. От тревоги в грудной клетке собралась прохлада. Без хотя бы подобия огня три прочих стихии обречены на бездеятельность. Это одна из первых истин, которые усваивает юный волшебник. Что нередко дает тем, кто склонен к стихии огня, неудержимое чувство превосходства. Особенно если учесть, что огонь легко потушить, то это, конечно, самая уязвимая из стихий. Велиндре собралась с мыслями, и тут обнаружилось, что она порядком поглупела от холода и усталости. Надо сосредоточиться на том, что имеется здесь и сейчас, коли Азазир добился преимущества в овладении стихией огня в отдаленной твердыне, где оттачивал свое мастерство волшебства, не похожее ни на что знакомое ей по Хадрумале. А это именно то, чего она ищет.
