— Он и сам пишет, — похвастался Джерис. — Он пережил насмешки, саботаж и подражание и установил тот критерий, по которому судят теперь о мастерстве любой труппы.
Это прозвучало как одна из строк самого Джудала, но я не собиралась придираться. Он, бесспорно, удивительный человек. И, между прочим, гребет деньги лопатой.
— Знаешь, мы с матерью полдня простояли в очереди, чтобы увидеть «Дочь герцога Марлира».
Джерис энергично повернулся.
— И как? Вам понравилось?
— Моя мать призналась, что никогда не понимала, как женщина, отхлеставшая дочку по заднице, могла бы остановить лескарские войны прежде, чем они начались. — Я засмеялась, вспомнив вдруг ее сухой тон.
— Думаю, это не совсем справедливо, — обиделся Джерис.
— Мне спектакль очень понравился, — заверила я его. — Я в самом деле восхищалась, как принцесса им всем перечила и не позволила распоряжаться своей жизнью, несмотря ни на что.
Джерис смягчился, поэтому я не стала вдаваться в подробности. Может, тогда я и восхищалась строптивой Сулетой, так как сама упрямая, но нынче я больше склоняюсь к мнению моей матери, хоть это звучит невероятно.
— Ну и ну! — Я удивленно покачала головой. — Как же ты оказался на этой увеселительной прогулке со столь своеобразной парочкой? — Я махнула рукой на спины Дарни и Шива.
Джерис немного расслабился.
— Мой наставник в Университете — знаток истории Тормалинской Империи, особенно времен Немита Мореплавателя и Немита Безрассудного. И когда Планиру понадобилось узнать больше о том периоде, он связался с моим учителем. А тот рекомендовал меня Дарни и Шиву.
Я надеялась, что никто не поверяет Джерису ничего жизненно важного. При всех его колебаниях у него просто на лбу было написано: «У меня есть тайна!»
— А ты не хотел поступить в «Зеркало»?
Я продала бы всех своих теток и кузин за подобную возможность. Ладно, если честно, я бы продала их и за гораздо меньшее, но все равно я не понимала, как Джерис мог уйти от такой захватывающей перспективы.
— В общем-то нет. Ну какой из меня актер?
Что верно, то верно.
— Я заинтересовался историей, когда отец писал «Вамира Смелого». Я тоже написал кое-что для сцены, но вышло не очень удачно. Больше всего мне нравилось учиться, пытаться осмыслить старые саги, записи на усыпальницах, Имперские Хроники и всякое такое. Ты знаешь, тормалинцы считают, что поколение — это двадцать пять лет, а солуране говорят — тридцать три года; вот почему так трудно совмещать их летописи.
— А твой отец не возражал?
— Отец всегда твердил, что мы вольны выбирать свой собственный путь. Ему пришлось убежать из дома, дабы он мог делать то что хочет, и он поклялся не быть таким суровым к собственным детям. Обычно ему это удается. К тому же у меня два брата и сестра, которые играют, брат, который пишет действительно хорошо, и сестра, которая взяла в свои руки все бразды правления, так что вряд ли они по мне скучают.
Он улыбнулся, безмятежный, довольный своей судьбой. Интересно, на что похожа семья, где не бывает раздоров?
— Наверное, это звучит глупо, но мне и в голову не приходило, что у Джудала есть семья. По-моему, вообще никто никогда не задумывался о жизни Джудала за кулисами.
— Он был бы рад это слышать.
Джерис пустил лошадей рысью, чтобы догнать Шива и Дарни, исчезнувших за деревьями, которые с обеих сторон обступили дорогу.
— Он не хочет, чтобы его слава мешала нам жить. Моя мать и мои младшие брат и сестры могут ходить по городу, оставаясь неузнанными, и это ее совершенно устраивает.
Сколько же у них детей?
— Должно быть, она настоящая женщина.
— Да, — гордо сказал Джерис.
Я улыбнулась; вряд ли он имел в виду то же, что и я.
Мы миновали придорожный камень, и я нахмурилась, поняв, что мы на Эйрогском тракте.
— Куда это мы едем? Я думала, вы направляетесь в Кол, если интересуетесь древностями.
Улыбка Джериса поблекла, и он неуверенно посмотрел на жесткую спину Дарни. Я не отступала.
— Ты, конечно, смотрел Альманах? Они добавляют лишний день в Равноденствие, чтобы календарь оставался правильным. Это будет грандиознейшая ярмарка за много лет. Вы могли бы найти там самых разных торговцев.
— Ну да, здесь же пользуются тормалинским календарем, не так ли? — помрачнел Джерис. — Они ведь не добавляли один день в то же самое время, что и солуране, три года назад?
Я пожала плечами; мне не хотелось отвлекать Джериса погрешностями в разных методах исчисления года; следить, кто какую систему использует, и убеждаться, что работаешь по нужному календарю, — все это и так доставляет немалую головную боль.
— Так куда мы едем?
— О, в Дрид, — рассеянно ответил Джерис. — Ты знаешь, что тормалинцы добавляют все дни на Солнцестояние?
— А что в Дриде?
Этот вопрос не имел смысла. Дрид существует лишь потому, что людям надо где-то остановиться среди сплошных полей, дабы промочить горло.
Джерис встряхнулся и бросил календарные подсчеты.
— Не уверен, что имею право говорить с тобой об этом, — признался он.
— Если я собираюсь что-то делать для вас там, мне нужно как можно больше времени, чтобы составить план.
— Не вижу, в чем должна заключаться моя помощь.
— Ну, что я должна красть? У кого? Почему эти вещи так важны?
Джерис заерзал.
— Это чернильница-рог, — сказал он наконец.
— Что?
— Чернильница. В ней держат чернила, и она сделана из рога.
— Да, я знаю, что это такое. Но что в ней особенного? Дарни мог бы купить целую кучу таких чернильниц в Коле.
— Нам нужна именно эта. Владелец не продаст, вот мы и ломали голову, как завладеть ею. Ты появилась как раз вовремя. — Он улыбнулся мне, широко открыв глаза.
Джерис мог сколько угодно меня очаровывать, но, с моей точки зрения, нельзя было выбрать более неудачного времени. Мне вдруг опостылела эта игра.
— Слушай, или ты говоришь мне, что происходит, или я спрыгиваю с этой повозки и убегаю в лес прежде, чем ты успеешь поковырять в носу. Попробуй объяснить это Дарни.
Парень моргнул от моего резкого тона.
— Дарни обещал рассказать тебе все что нужно, — взмолился он.
— Джерис, — предостерегающе сказала я, — пока ты будешь звать Дарни, меня уж и след простынет.
— Это сложно, — выдавил он наконец.
— До Дрида полдня езды, и я хорошая слушательница, так что говори.
Парень вздохнул.
— Я говорил, что мой университетский наставник — знаток конца Империи?
