— Разве это моя вина? — возразил Темар, уязвленный. — У меня не было выбора.
Джелайя выдавила улыбку.
— Зато он есть у меня, эсквайр. Я выбираю невмешательство. Мне очень жаль.
Юноша низко поклонился и наблюдал, как Джелайя спешит вернуться в безопасный круг своей семьи. Потом он огляделся по сторонам, вежливо улыбаясь любопытным лицам, и неторопливо пошел к Аллин, которая мелкими глоточками пила вино, вся разрумянившаяся от удовольствия.
— Ты окажешь мне честь потанцевать со мной следующий танец?
— О, позволь мне отдышаться. — Толстушка некрасиво раздула щеки.
— Ты наслаждаешься? — с интересом спросил Темар.
— Ага, — кивнула Аллин, и ее глаза сверкнули. — Я твердо решила наслаждаться. А если не получится, пусть Полдрион выпустит своих демонов на этих высокомерных женщин, особенно вон на ту очаровательную барышню Ден Реннион. Она заявила, что я очень старомодно танцую.
— Ну, в этом я мог бы с тобой потягаться.
Неожиданная суматоха в зале не дала юноше договорить. Все повернули головы к двери тронного зала, и в огромном бальном помещении стало так же тихо, как в пустой усыпальнице.
Голос управляющего Жанна слегка дрогнул, разбивая эту настороженную тишину.
— Тадриол, прозванный Предусмотрительным милостью равных ему, и император волей Собрания принцев.
Темару было плохо видно, но он не собирался привлекать к себе внимание, переходя на другое место. От противоположной стороны зала покатилась волна движения. Знать освобождала середину, выстраиваясь вдоль стен. В центр этой пустоты вышел император Тадриол. На нем были простые бриджи и сюртук с широкими фалдами, сшитые из бронзового шелка с черным вытканным узором. Широкая цепь из завязанных узлом золотых звеньев лежала на его плечах, а на цепи висел могучий золотой бык с опущенной головой и грозно выставленными рогами. Узкая полоска из квадратных рубинов в золотой оправе скрепляла простую оборку на воротнике его рубахи. Такие же камни сияли на обшлагах, под которыми виднелись браслеты из толстой золотой цепи, украшающие запястья вместо кружев. Перстни и кольца на каждом из его пальцев были все разные. Они не сочетались по стилю и цвету драгоценных камней и могли быть только фамильными сокровищами. Император медленно обошел зал, нигде не останавливаясь, только его легкая улыбка чуть расширялась, когда он слегка кланялся каждому сьеру.
— Я приношу извинение за свое опоздание. Надеюсь, вы наслаждались музыкой и вином, — со спокойной искренностью заговорил Тадриол, вернувшись на середину зала. — Я не буду оскорблять ваш ум, предполагая, что это было легко в нынешнем климате… и я говорю не о погоде. — Его тон стал более официальным. — Все мы знаем о необычных событиях последнего года. Однако сейчас те проблемы достигли критической точки. Мой долг — вести Империю по пути наибольшей выгоды для всех, и это возлагает на мои плечи тяжелую ответственность. Вот почему я воспользовался случаем, чтобы посоветоваться со сьерами тех Домов, кого это непосредственно касается, а также с теми, кто держится в стороне. Благодарю за ваше терпение, пока я обстоятельно изучал картину происходящего.
Тадриол помолчал, дожидаясь, когда утихнет шепот, начавшийся с упоминания Келларина.
— Обычно император выносит свои решения в Императорском суде, но, принимая во внимание ту неприязнь, которая мешает некоторым из наиболее влиятельных принцев рассуждать здраво, я считаю, что будет лучше разрешить все вопросы как можно скорее. — Слова Тадриола звучали четко и размеренно. — Я слышал заявления в суде и приватно высказанные суждения от заинтересованных Домов и нахожу, что все это дело запутано злобой, завистью и недоразумениями, как случайными, так и умышленными. Постороннее вмешательство только ухудшило и без того трудную ситуацию. Поэтому я решил издать ряд указов.
По коллективному вздоху Темар понял, что это должно быть значительным отступлением от установленного порядка. Аллин ободряюще сжала его руку. Юноша рассеянно пожал в ответ ее пальцы и огляделся, ища Райшеда. Избранный стоял не очень далеко от них, Велиндра и Казуел застыли у него по бокам.
Император отбросил с лица прядь волос. Цепи вокруг его запястий звякнули — слабый звук, слышный в каждом углу зала.
— Императорский указ — не та сила, которую я использую с легким сердцем, — строго продолжал Тадриол. — Я делаю это для того, чтобы нынешние разногласия не переросли во что-то худшее, что привело бы к крушению Империи. Этот неподобающий спор уже не сделал чести нашим Именам в глазах простого народа. И я приказываю всем Домам прекратить мелочные ссоры под страхом моего крайнего неудовольствия.
Император внезапно улыбнулся и заговорил более примирительным тоном.
— Думайте о будущем, а не о прошлых обидах. Но перейдем к формальностям. Во-первых, я постановляю, что Дом Д'Олбриота не имеет исключительных прав на торговлю с Келларином или отдельными людьми, живущими там. Любое Имя и торговое предприятие совершенно вольны вступать в любые соглашения, какие они сочтут нужными, без всяких ограничений со стороны Д'Олбриота.
Темар взглянул на мессира Д'Олбриота, но лицо сьера было непроницаемым.
— Во-вторых, я постановляю, что Дом Д'Алсеннена не имеет никаких прав на собственность, которая в настоящее время находится в распоряжении Тор Олдера или любого другого Имени. Завещания, сделанные бесчисленные поколения тому назад, не могут перевесить долгие годы заботы. Я не допущу, чтобы древняя законность разрушила торговлю, домашнее хозяйство и лишила пропитания столько невинных арендаторов. Этот указ также отказывает в притязаниях отпрыскам Тор Арриала, Ден Домсзина или какого-либо другого знатного Дома, которые отважились пересечь океан в прошлые времена.
Мягкое сожаление в тоне императора не стало утешением для Темара, который ощутил тошнотворный страх, вгрызающийся в живот. Его отправляют назад, в Кель Ар'Айен, лишенного и помощи Д'Олбриота, и собственности, которая могла бы приносить деньги для оплаты наемников, в которых он, несомненно, будет теперь нуждаться, чтобы защищать свою несчастную колонию?
— Но весы Рэпонина должны быть уравновешены, чтобы справедливость восторжествовала. — Жесткие слова императора оборвали поздравительные улыбки, которыми обменивались Тор Безимары и Ден Таснеты. — Точно так же, как Д'Алсеннен не имеет прав на этой стороне океана, никакое здешнее Имя не может предъявлять права на Келларин или требовать дани от его людей. Хаффрейн Ден Фсллэмион твердо решил, что его новое поселение даст людям свободу от цепей алчной знати… — Тадриол сделал паузу, достаточную для того, чтобы на лицах в зале появилось оскорбленное выражение. — …что едва ли удивительно, если вспомнить, что они убегали от беспутства и расточительности Немита Последнего. Я намерен почтить того великого мореплавателя, уважая его желания, поэтому я повторяю: никакое здешнее Имя не имеет прав над Келларином.
Император медленно глотнул воды из поднесенного ему стакана.
