— Галена?
— Нет, — решительно ответил Планир. — Мои сомнения в его пригодности не исчезли, и даже его ближайшие друзья не могут утверждать, что его попытки заискивать перед людьми, предпринятые за прошедший сезон, снискали Галену расположение более широкого круга магов. Я буду выдвигать Узару.
— А как насчет моих сомнений в его пригодности? — вспылил мастер Очага. — И Троанна наверняка будет против, — предупредил он, строго глядя на сидящего Верховного мага.
— Знаешь, я так не думаю, — заверил его Планир. — Ей нечего будет возразить, когда Зар расскажет Совету о своем эффективном использовании магии в защите интересов Келларина этим летом.
— Что именно он делает? — сквозь зубы спросил толстяк.
Планир помолчал в нерешительности.
— Лучше, если Узара сам объяснит это Совету, когда тот соберется в полном сборе. Надо соблюдать приличия.
— Раньше ты редко беспокоился о таких вещах, — возразил толстяк.
— Справедливая критика, — кивнул Верховный маг. — Я прислушиваюсь к ней и к упрекам Троанны тоже.
Калион испустил тяжелый вздох.
— Значит, Шив и Узара топят этих пиратов? Обращают в бегство их эльетиммских колдунов? — Он тяжело сел на стул, с которого только что поднялся, и скрестил руки на бочкообразной груди.
— Полагаю, такова общая идея, — сказал Планир. — Узара тесно работает с барышней Тор Приминаль — и это еще один довод, склоняющий чашу весов в его пользу. Если Зар станет мастером Камней, его дружба с Гуиналь может оказаться бесценной для Хадрумала. Что бы Тадриол или кто-либо другой ни предпринимал для объединенного изучения Высшего Искусства, барышня будет в курсе их дел.
Толстяк кивнул, неохотно соглашаясь.
— Когда нам ждать новых вестей?
— Аритейн полагает, что мы сможем безопасно гадать через несколько дней.
— Буду ждать с нетерпением, — с резкостью в тоне произнес Калион.
— А я с нетерпением жду, когда вся эта проблема разрешится, — мрачно откликнулся Верховный маг. — Я хочу, чтобы эльетиммская угроза была устранена раз и навсегда.
— Тогда мы сможем заняться своим делом, — воодушевился мастер Очага. — И упрочить влияние магов на материке.
Планир засмеялся:
— На самом деле мне просто хочется снова увидеть Лариссу. Ты знал, что она помогает Зару и Шиву? Думаю, она намного продвинется в понимании возможностей двойного родства. — Он снова взялся за книгу. — У Азазира есть любопытные теории, и я жажду обсудить их с ней. И, кто знает, возможно, Ларисса наконец согласится выйти за меня замуж.
— Выйти за тебя замуж? — ошеломленно переспросил толстяк.
— Если она согласится терпеть мой вздорный характер и все тяготы моей должности. — Верховный маг приветливо улыбнулся. — Я должен поискать для Лариссы какие-нибудь драгоценности, достойные выразить мое к ней уважение.
Калион встал.
— Я прощаюсь с тобой, Верховный, — натянуто молвил он. — Надеюсь, меня сполна информируют, как только ты получишь новости из Келларина или Сатайфера.
— Разумеется. — Планир махнул рукой на прощание, когда толстяк, кипя от досады, оставил кабинет.
Верховный маг откинулся назад и отыскал в помятом дневнике то место, на котором остановился. Перевернув страницу, Планир перестал читать, заложил книгу пером и посмотрел на ждущее зеркало. Качая головой, он встал и быстро пошел к двери в панелях.
— Итак, что мы добыли? — Верховный маг проскользнул в дверь и сморщил нос от запаха дыма и горелой кожи.
— Тебе нужен кто-нибудь из библиотеки, чтобы правильно составить каталог. — Средних лет маг с мягким лицом изучал свиток, который трещал, когда его разворачивали. — Разве мы, ничтожества, способны понять, на что смотрим? — со смехом добавил он.
— Возможно, нам и вправду стоит пригласить библиотекаря. — Крепкий мужчина, почти ровесник Планира и Гериона, стоял на коленях возле камина, складывая в него сильно обугленные тома. Он смахнул черные хлопья со своей голубой манжеты. — Эти лучше рассортировать тебе, Саннин. Никто не удивится, почему от тебя пахнет гарью. — Он улыбнулся статной женщине, сидевшей на кровати под шелковым пологом.
— Спасибо, Рафрид, но я не хочу, чтобы люди думали, будто я теряю хватку. — Саннин заправила за ухо прядь глянцевых каштановых волос, пролистывая какую-то книжицу. — Тот маленький маскарад заставит Калиона гоняться за своим хвостом, пока мы не получим более определенные известия.
— А Троанна будет гоняться за Калионом, — хихикнул Рафрид. — И за каждым, кто мог бы знать, что мы затеваем.
— Меня действительно интересует объединенная магия. Я бы хотел заняться ею всерьез. — Герион поднял глаза от свитка.
— Разумеется, когда мы разделаемся с эльетиммами. — Планир прислонился к двери. — Вы же не думаете, что я лгал нашему уважаемому мастеру Очага?
Рафрид положил страшно обгоревшую книгу и проворно отряхнул руки.
— Первое, о чем Калион будет говорить Троанне, это твой план возвысить меня над остальными равными мне магами. За что моя самая искренняя благодарность, Верховный. — Вид у него был не столько обрадованный, сколько покорный.
— Если не хочешь такой чести, можешь обсудить это с Шаннет, — предложил Планир.
Рафрид притворился, что обдумывает это.
— Нет, я предпочту бремя этой должности попрекам Шаннет.
— Она бы тебя никогда не простила, — улыбнулась Саннин, все еще погруженная в чтение.
— У тебя есть какие-нибудь притязания на честь госпожи Очага? — невзначай спросил Верховный маг.
— У меня? — Саннин в полном изумлении подняла голову. — Нет, совершенно никаких.
— Ты бы так и сказала людям, если б возник столь любопытный слух? — заботливо уточнил Планир.
— Именно так. — Саннин вернулась к своей книжке.
— Когда все узнают о выдвижении Рафрида, половина Совета будет стучаться в наши с ним двери. — Герион взглянул на Рафрида, потом на Верховного мага. — Нам лучше заранее договориться об ответах.
Планир кивнул:
— Идите и учите свои роли. Эти книги могут подождать.
— Я пришлю кого-нибудь надежного из библиотеки Хайвана, — предложил Рафрид, когда они вдвоем выходили на лестницу через вторую дверь.
— Спасибо.
Планир проводил их до двери, но оставил ее приоткрытой и обернулся к Саннин, которая все еще была поглощена чтением.
— Ты готова рисковать своей репутацией, если тебя обнаружат наедине с Верховным магом в его спальне? — Под этой шуткой скрывалась горечь.
— У тех, чьим мнением я дорожу, моя репутация не вызывает сомнений. — Не поднимая головы, Саннин рассеянно теребила пуговицу на приятно округлом лифе своего алого платья. — Ты действительно хочешь просить Лариссу выйти за тебя замуж?
