— А как насчет града или бури? — возразил Дрэг с уверенностью тертого калача. — Будь благословенна Ларазион, погода здесь довольно мягкая, но если все посевы одного человека находятся на одном поле, то любое несчастье может сгубить весь его урожай.
Толпа поддержала его согласным шепотом, но я увидела несколько воинственных лиц, твердо решивших поспорить с выступающим. Фермерам, прибывшим из Тормалина, хочется точно знать, где проходят их границы, и иметь полное право их укрепить.
Д'Алсеннен наклонился, чтобы посовещаться с барышней, прежде чем ответить мастеру Дрэгу.
— Твое беспокойство обоснованно, и я думаю, многие его разделяют. Но в равной степени многие предпочитают иметь землю в одном огороженном месте. Мы предлагаем всем, кто желает обменяться частью своих владений с другими, собраться завтра в торговом зале. Мы можем зарегистрировать обмены в официальной грамоте…
Крик Гуиналь раздался как гром с ясного неба. Она вскочила и, схватившись за виски, затрясла головой, будто лошадь, подвергшаяся атаке шершней. Ее волосы растрепались, но барышня ничего не замечала. Теряя сознание, она упала прямо к ногам Темара, который едва успел подхватить ее. Глухой стук от ее удара о полый помост эхом прокатился в тишине, рожденной всеобщим потрясением.
Райшед, со своими длинными ногами, игнорировал лестницу, а я одолела ее в два прыжка. Хэлис не отставала от нас ни на шаг.
— Она дышит? — спросила я.
Лицо Гуиналь было жуткого цвета, губы бескровные.
Д'Алсеннен разорвал кружево, скрепленное на ее груди серебряной брошью с сапфирами.
— Сердце бьется, прямо колотится. — Мы все могли видеть пульсацию в бледной впадинке шеи.
Райшед поднял ее на руки.
— Через заднюю дверь. — Хэлис помогла ему встать.
— Останься здесь. — Я придержала Темара, затем толкнула его к креслу. — Продолжай, или пойдет слух, что она мертва и уже лежит на погребальном костре.
Хэлис открыла перед Райшедом заднюю дверь и поманила меня кивком головы.
— Мы сообщим, как только узнаем, в чем дело.
Д'Алсеннен взял себя в руки и повернулся к оцепеневшему собранию.
— Кажется, барышня заболела. — Он повысил голос. — Но она не пожелала б никакой суматохи и первая настояла бы на продолжении разговора.
Что верно, то верно, подумала я, закрывая дверь. Однако эта мысль не принесла облегчения.
Райшед, хмурясь, стоял посреди зала. Каменные стены все еще были голые, но Бридил делала все возможное, чтобы придать уют этому помещению. По бокам широкого камина разместились скамьи с высокими спинками, немного неуместные в гостиной сьера, но добротные, на них лежали яркие подушки с льняными чехлами, вышитыми экономкой.
Хэлис побросала подушки на пол и полезла в ларь под сиденьем за одеялом.
— Ливак, пусть та женщина найдет нам приличное вино.
Я побежала к кухне и забарабанила в дверь. Бридил открыла, испуганная.
— Барышня Гуиналь заболела, — выпалила я. — Принеси вино или белое бренди, если у Темара припрятана бутылка.
Когда экономка убежала, я пошла искать растопку среди загромождения у камина. Райшед бережно положил Гуиналь на пол.
— Она шевелится?
— Еле-еле, — ответила Хэлис, растирая хрупкие запястья дворянки своими мускулистыми руками. — Кто-нибудь из вас слышал о какой-то заразе?
Мы все посмотрели друг на друга, качая головами. Дрианон спаси нас от еще одной вспышки лихорадки, которая оставила Тедина сиротой на попечении бабушки. Особенно если в этот раз у нас не будет Гуиналь, чтобы сдержать распространение заразы.
Райшед щелкнул замочком цепи на талии барышни.
— Где шнуровка у этого проклятого платья?
— Под мышкой. — Я снова повернулась к камину. — Талмия меграла элдрин фрес. — Пламя вспыхнуло среди хворостинок, и я подкормила его более крупными ветками. Возможно, Гуиналь презирает такое примитивное Высшее Искусство, но она не может отрицать его пользу. Я увидела перо, торчащее из подушки, и, вспоминая, как моя мать ругала легкомысленную горничную, выдернула его.
Появилась Бридил с подносом.
— Поставь туда, — велел Райшед, указав на низкий стол между скамьями.
Гуиналь застонала, тихо, как от острой боли. Мой возлюбленный встал на колени возле нее.
— Ты можешь сказать, что с тобой?
Райшед не обещал ей, что все будет хорошо. Его темные глаза осматривали бледную кожу барышни, не появилась ли сыпь или какой-то другой скверный знак. Сестра Райшеда умерла от пятнистой лихорадки, а мы с Хэлис видели немало людей, здоровых на рассвете и мертвых к закату.
Хэлис смахнула в сторону спутанные волосы Гуиналь и пощупала лоб, нет ли жара. Девушка резко вдохнула и открыла безумные карие глаза, как человек, разбуженный от ночных кошмаров. Она попыталась сесть, но Хэлис не позволила. Я налила кубок темно-рубинового вина и встала рядом с Райшедом.
Взгляд Гуиналь был странно далеким.
— Паррайл?
— Что с ним? — встревожилась Хэлис.
— Он в беде? — спросил Райшед.
Казалось, барышня не слышит их вопросов. Я подожгла перо и помахала тлеющим остатком у нее под носом. От едкого дыма Гуиналь закашлялась, и ее возмущенные глаза сфокусировались на мне.
— Случилось страшное несчастье! — Она села, кровь прилила к ее губам и щекам, прогоняя мертвенную бледность.
Я подала ей вино.
— Что-то с кораблем?
— Паррайл в ужасе. — Барышня судорожно вздохнула. — Просто чудо, что ему удалось сотворить какое-то Высшее Искусство!
— Ты можешь сказать нам, где он? — Райшед встал, стараясь не слишком на нее давить.
— На суше или в море? — уточнила я вопрос.
Гуиналь выпила кубок до дна и только потом заговорила:
— На суше, я думаю, но не в Келларине. Я почувствовала океан, мешающий его заклинанию. — Она поставила кубок и крепко сплела пальцы на коленях.
— Беда в море налетает быстро и яростно. — Райшед был крайне встревожен. — Особенно вблизи побережья. Ты можешь сама связаться с Паррайлом?
К барышне возвращалось ее неизменное самообладание.
— Дайте мне минутку.
Мы с Хэлис уселись на низкий стол, стараясь не выдавать нетерпения.
Гуиналь опустилась на край скамьи и, разглаживая юбки, глубоко вдохнула. С досадой взглянув на порванное кружево, она медленно сложила руки под грудью. Потом закрыла глаза и проговорила с размеренным спокойствием:
— Лар торал эн мар фордас, ей энамир раз тел. Паррайл эндалейа вер атал седаз ар морнал.
От ее пронзительного крика мы все подскочили. Хэлис схватилась за несуществующую рукоятку меча, опрокинув на пол поднос и кубки.
