– Значит, ты вытащил сначала их.
– Как видишь, – радостно улыбнулся Узара. Я подергала мокрую ткань, облепившую ноги.
– А ты не мог забрать меня до того, как я перешла реку? Где моя котомка? Мне нужны сухие бриджи!
– Мы хотели убедиться, что Шелтий ушли, – объяснил Узара. – Я все время следил за тобой. Если бы к тебе кто-нибудь приблизился, я бы рискнул, – заверил меня маг, и теперь, когда улыбка исчезла, я увидела глубокие морщины усталости на его лице.
– Она просыпается, – внезапно сказал Грен.
В сером утреннем свете я увидела, как Аритейн слабо взмахнула рукой, и с изумлением поняла, что уже наступает новый день.
– Ее ищут Шелтий. – Беспокойство глухо прозвучало в моем голосе. – Стоит ей собрать свои мозги, и ее найдут.
– Что будем делать? – спросил один из Лесных лучников, сжимая стрелу побелевшими пальцами.
При мысли о черновеком ублюдке, выходящем из теней, я задрожала сильнее, чем от холода.
– Посмотрим, как она себя поведет, и если нужно будет, убьем ее.
Я встала на колени возле Аритейн и быстро развязала ей уши.
– Даже не думай ни о каких заклинаниях. Попробуешь бежать или колдовать – мы тебя убьем, поняла?
Чтобы доказать мою неподдельную искренность, я стиснула горло колдуньи.
Сорград положил обнаженный кинжал поперек ее ладони и вдавил лезвие в мягкий угол между большим и указательным пальцами.
– Как Шелтия, которая отреклась от своих клятв, ты лишилась права на жизнь.
– Кивни, если слышишь меня, – приказала я.
Через минуту слепая голова слегка наклонилась вперед.
– Хорошо.
Я быстро соображала. Тассин сделает колдунью крайне внушаемой, значит, самое время показать ей возможные перспективы. Вот только порадовать ее нечем.
– Я говорила с Брином и Кулламом, – сообщила я девушке. – Они представили меня еще одному Шелтию, тому, с черными веками.
Аритейн напряглась в непроизвольной панике, едва не порезав пальцы ножом Сорграда.
– Старейшины знают, что ты сделала, – сокрушенно подхватил Сорград. – Предательство, нарушение клятв, втягивание тех, кого ты клялась защищать, в бессмысленную битву.
– Эльетиммы не питают к горцам никакой любви, – снова ввернула я. – Они лишь возбуждают беспорядки, чтобы отвлечь тормалинские войска, которые могли бы оказать сопротивление вторжению в Далазор. То же самое было в прошлом году на дальнем юге: они подстрекали алдабрешцев к войне, натравливая семьи друг на друга. Женщина, которую обманом заставили им помогать, умерла под грудой камней. А как нам следует поступить с тобой?
– У меня есть отличные идеи, – со смаком заявил Грен, и Аритейн заметно вздрогнула. – Женщина, которая предает свою кровь извечному врагу, заслуживает медленной и мучительной смерти.
– Разве Шелтий ей это не устроят? – невинно спросила я.
– Думаю, устроят, – любезно подхватил Сорград. – Представь, сколько усилий им придется приложить, чтобы расхлебать эту кашу. Даже не сомневаюсь, что они накажут всех зачинщиков в назидание другим. Мы проявили бы больше милосердия, сразу тебя убив.
– Так что же нам делать с тобой? Что ты можешь нам предложить? Есть у тебя знания или таланты, ради которых стоит тебя спасти?
К моему удовольствию, руки у Аритейн слегка задрожали.
– У нас есть маги, чтобы победить эльетиммов, – равнодушно обронил Сорград.
– Но нам любопытно узнать больше о Высшем Искусстве, или эфирной магии, или истинной магии, как ты, я думаю, ее называешь, – вмешался Узара, вступая в игру. – В конце концов, именно это и привело нас в горы.
Аритейн беспомощно задвигала челюстью под тугими повязками, влажными от окрашенной тассином слюны.
– Твой выбор, женщина, – категорично объявила я. – Мы убиваем тебя прямо сейчас, или оставляем для наказания Шелтиями, или доставляем туда, где никакие Шелтий никогда тебя не найдут.
– Вся мощь Хадрумала защитит тебя, если ты поделишься знанием и поможешь нам одолеть эльетиммов, – со всей серьезностью пообещал Узара. – Они чуть не ввергли твой народ в войну, которая могла обернуться гибелью всех горцев.
– Выбор прост, моя девочка: умирать от голода или есть свое посевное зерно, – добавил Грен с веселой угрозой.
Аритейн замерла в напряжении под повязками, скрывающими ее голову, и легкой сорочкой. Засвистела птица, радостно приветствуя солнце и уже порозовевшее небо.
Это займет слишком много времени. Даже с тассином, дурманящим голову, колдунья не пойдет на сделку. Нельзя ожидать от нее слишком многого. Я вздрогнула на холодном ветру и тяжело положила руку на грудь Аритейн.
– Давайте просто убьем ее. Предавшей однажды нельзя доверять.
Колдунья тщетно завертелась под моим напором и стиснула клинок кинжала. Кровь хлынула меж ее длинных белых пальцев, но Сорград еще крепче сжал ее кулак на отточенном лезвии.
– Хочешь дать кровавую клятву? Да?
Слепая голова настойчиво кивнула. Сорград подмигнул мне и отпустил руку девушки. Потом взял кинжал и слегка провел острием по своей ладони, чтобы из пореза выступили капельки крови. Сжимая руку Аритейн, он кивнул мне.
– Развяжи ей рот.
Я заколебалась, но Грен встал на колени и разрезал полотно своим кинжалом.
– Пока она говорит слова, она жива. Если отречется, Град ее убьет.
– Сиккар алз Мизаен, терест Мэвелин верат, долке эн рокар алсокен.
Аритейн с трудом вторила чеканным словам Сорграда, ее голова все еще кружилась от тахна, язык онемел, и губы от тассина стали коричневыми, цвета старой крови.
– Это ее удержит? Она запомнит, что сказала? – затеребила я Сорграда.
Горец посмотрел на меня загадочным взглядом.
– Это клятва, разрушающая все клятвы. Если ты дашь ее, напившись вдрызг, в свое совершеннолетие, то все равно вспомнишь ее на смертном одре. Эта женщина предала все, что связывало ее с этой землей, и ей осталась только смерть от рук Шелтий, если ее найдут.
Я пожала плечами и повернулась к Узаре, который наблюдал за обрядом широко открытыми глазами. Люди Беры за ним казались еще более пораженными.
– Как будем выбираться отсюда? Не хотелось бы наткнуться на какой-то отряд, идущий с намерением присоединиться к осаде. А то примут нас, чего доброго, за шайку полоумных разбойников.
– Главное – убрать ее подальше, пока Шелтий не объявились. – Сорград взглянул на Аритейн.
Узара улыбнулся.
– Я свяжусь с Планиром и заставлю его создать связь. Он вернет нас в Хадрумал, даже если придется вытащить из постели половину Совета.
Глава 10
В детстве я редко слышала Лесные песни в самом Тормейле. А теперь мои внуки чуть ли не каждый день напевают их за игрой. Вот одна из самых моих любимых, дарующая надежду в равной мере и молодым, и старым.
