– Тебе не хватит?
Голос Кейсила звучал ласково, но Тейриол все равно покраснел, поднимая одуревший взгляд от кружки. Кейсил стоял у стола, где младший брат сгорбился над пролитым липким медом и нетронутой миской похлебки.
– Нет, не хватит. – Четко выговаривая слова, Тейриол потянулся за кувшином и, сосредоточенно моргая, вылил в кружку весь оставшийся мед. Нетвердой рукой потер вспотевшее лицо, взъерошенные волосы торчали непокорными желтыми шипами. – Когда доберемся до дома, мама будет готова сгрызть железную болванку и выплюнуть гвозди, поэтому я намерен извлечь все что можно из этой поездки. Еще один сюда! – Он замахал пустым кувшином.
Трактирщик, подняв брови в невысказанном вопросе, посмотрел на Кейсила.
– Нет, пока ты чего-нибудь не съешь. – Кейсил поймал взгляд служанки. – Хлеб и мясо сюда, будьте добры. – Он отдал ей застывшую миску.
Тейриол воинственно набычился, но непокорность в его глазах быстро схлынула под внезапным приливом сентиментальности.
– Ты знаешь, что для нас лучше, верно, Кейси? Ты приглядываешь за всеми нами. Я должен был послушаться тебя, верно? А не Джиррана, чтоб ему пусто было…
– А что Джирран? – Кейсил сел и ненавязчиво отодвинул кружку брата.
– Где Джирран? – Подняв отяжелевшую голову, Тейриол обвел глазами таверну. – Где Эйриз? Мы должны заботиться о ней, мама велела…
– Джирран повел ее на танцы в рыночном зале.
– Решил ее порадовать? Давно пора. – Тейриол нахмурился. – Не знаю, что скажет мама. Эйриз ничего не выиграла, настаивая на этом парне при всех его сказочных посулах. – Он недоуменно уставился на грубый черный хлеб и сочную баранину, которые появились перед ним.
– Поешь, Тейро, – посоветовал Кейсил небрежным тоном, но глаза его были внимательны. – Джирран так и не рассказал мне, что случилось, когда вы продали те шкуры. – Он аккуратно ел мясо, помогая себе ножом. – Вы пошли искать петушиные бои или что-то в этом роде? Не бойся, я не скажу маме.
Тейриол невнятно выругался с полным ртом и поперхнулся.
– Ты знаешь, сколько ему заплатили? – выпалил он, когда снова мог говорить, весь красный, и не только от кашля. – Всего-то в два раза больше того, что дал бы нам Дегран. После всех его обещаний!
– Он плохо торговался? – Мрачное удовлетворение притаилось в глазах Кейсила.
На лице Тейриола промелькнуло легкое смущение.
– Ему не дали торговаться. Тот Хакус, он говорит, что вот, мол, моя цена, и мы должны принять ее, или он заставит ту шлюху донести Страже, что это мы накостыляли их товарищам. – Недоумение и обида сквозили в голосе юноши.
– Джирран втянул тебя в драку с горожанами? – Кейсил сжал свой нож так, что пальцы на миг побелели.
– Он сказал, это часть сделки с тем Хакусом. – Тейриол не хотел встречаться с братом взглядом и зашаркал ногой по тростнику на полу, пересыпанному душистыми травами. – Ладно, мы сели в лужу, – продолжал он с негодованием. – Та шлюха, она работала на Хакуса, ставлю любые деньги. Небось отвлекала тех стражников, расшнурованная по пояс, а ноги голые, как освежеванный кролик…
Кейсил покачал головой.
– Забудь ту шлюху, она не имеет значения. И говори потише, незачем всем знать про наши дела. Так ты говоришь, Джиррана надули?
Тейриол мутным взглядом поискал свою кружку.
– Тот Хакус, он появился с мешком денег и пятью молодцами: плечи – как амбарная дверь, и все в кованых сапогах и с дубинками. Джирран даже деньги не пересчитал, а сразу пошел спорить, но эти двое – они уже забирали шкуры с тележки. Джирран начал шуметь, а Хакус пригрозил тут же позвать Стражу. – Его язык запнулся под двойным грузом возмущения и алкоголя. – Весь этот путь – и ради чего? Мы выручили бы столько же, если бы продали шкуры в Битарне, как ты предлагал. Это не возвращение для мамы, которая всю зиму их выделывала. Что Эйриз думает…
– Хватит, – твердо перебил его Кейсил.
Дверь открылась, впуская веселую компанию с бала, следом за ними донесся слабый бой курантов с башни рынка. Мужчины горделиво взирали из-под новых шляп с еще жесткими яркими перьями. Их спутницы украсили свои будничные шерстяные платья, голубые и мареновые, новыми шелковыми лентами, лазурная и розовая отделка на рукавах и лифах придавала им праздничный вид. Одна темноволосая девушка теребила длинную бахрому тонкой шали из мягкой козьей шерсти, вышитой горными цветами.
– Вы купили такую для Тейлин? – Тейриол с трудом всмотрелся в ту сторону.
Кейсил смерил его оценивающим взглядом.
– Еще меда, полный кувшин, – крикнул он трактирщику. Тот пожал плечами и повернулся к бочке, лежавшей сзади на стойке. Кейсил налил себе полкружки, но кружку брата наполнил до краев. Широко ухмыляясь, Тейриол почти осушил ее, прежде чем перевести дух. Он нахмурился, зловещая серая бледность вытеснила румянец с его лица.
– Что-то мне нехорошо. – Юноша икнул. Сделав еще глоточек, он торопливо поставил кружку. – Думаю, мне надо на воздух.
Свежие капельки пота выступили у него на лбу.
– Пошли.
Кейсил взял брата под руку, и они направились к двери. Трактирщик провожал их озабоченным взглядом. На полпути ноги Тейриола подкосились, и он схватился за живот, страдальчески работая челюстью.
– Шевелись!
Обхватив брата за талию, Кейсил потащил его наружу, а на узкой немощеной улице отпустил. Юноша упал на четвереньки, и его начало рвать: мясо, мед, хлеб отвратительным месивом извергались из его желудка. Лицо Кейсила скривилось, но, когда рвота прошла, он поднял Тейриола и, ласково подбадривая, медленно отвел к городскому колодцу.
– Посиди здесь минутку, мой мальчик.
Колени Тейриола послушно согнулись, опуская его на холодные каменные ступени. Кейсил быстро поднял ведро и вылил холодную воду на голову юноши, повторяя эту процедуру под бессвязные протесты Тейриола, после чего своим платком стер капли с дрожащего лица брата.
– Я промок, – стуча зубами, пожаловался Тейриол, весь пепельный в равнодушном свете лун, взирающих на них с высоты.
– Попей немножко.
Юноша зачерпнул воды в дрожащие ладони.
– Если хочешь напиваться, пока тебя не вырвет, это твое право, и я не скажу маме, – произнес Кейсил, – но ты не ляжешь со мной в одну постель, воняя, как собачья блевотина.
Тейриол сгорбился перед ним, мокрый и удрученный.
– Тебе нужно поспать, мой мальчик, – нежно сказал Кейсил.
– Утром мне будет лучше, – пробормотал юноша; он все еще был бледен, но уже не так сжимал губы.
Кейсил не стал разрушать эту призрачную надежду. Он повел Тейриола к гостинице под низкой крышей, в которой они остановились.
На стук открыл мрачный привратник с коптящей сальной свечой в руке.
