– Неудивительно, – сохраняя невозмутимость, Явгмот продолжал накладывать мазь, – в состав препарата входит спирт. Это ускоряет процесс всасывания.
– Этот человек добавляет разные вещества, чтобы ускорить всасывание, чтобы улучшить взаимодействие, чтобы уменьшить вязкость, чтобы стабилизировать состав компонентов, но никогда – чтобы уменьшить боль, никогда – чтобы невкусное сделать вкусным.
Тем временем Явгмот закончил с Джиксом и повернулся к Гласиану. Положив один скальпель, он взялся за другой, и тут его внимание привлек великолепный вид из окна. За куполом Дворца Советов разливался свет необыкновенной красоты и яркости.
– Сегодня твое желание исполнится. – С этими словами он снял с Гласиана одежду и оглядел гнойники на его плече. – У меня сегодня важное дело в городе. Благодаря воздействию этих мазей вы оба будете спать.
– Только не это, – запротестовал Джикс. – Только не я. Только не сегодня. Всякий раз, когда ты укладываешь меня в постель, я просыпаюсь, оставляя на простыне целый ворох собственной кожи.
– Заткнись, – отозвался Гласиан, пытаясь подуть на больное место, пока бальзам по каплям впитывался в кожу. – Разве мы можем что-либо изменить?! Мы здесь хуже заключенных. Он просто впрыснет эту дрянь и не будет особенно церемониться.
– Сам заткнись! – уже почти беззлобно ответил Джикс. – Ты такой же пленник, как и я. Но, в отличие от тебя, я и веду себя как пленник, а не как ручная собачонка.
– Ты ведешь себя как дикарь, как отверженный.
– А я и есть отверженный.
– Сегодня я приглашен на церемонию. – Не обращая внимания на перепалку, Явгмот закончил манипуляции с плечом Изобретателя, пододвинул капельницу к креслу Джикса и налил в бутыль какую-то дымящую ся жидкость. – Пройдет несколько часов, прежде чем мазь окажет свое действие. Если вы не заснете, будет очень больно. Я постараюсь вернуться до того, как вы проснетесь.
Негодующие выкрики неприкасаемого мало-помалу сменились невнятным бормотанием, и вскоре он замер, откинувшись на спинку кресла.
Удовлетворенно кивнув, Явгмот повернулся к Гласиану:
– Вам сделать инъекцию, или сами выпьете?
– Давай сюда, – прошептал Изобретатель, протягивая руку к склянке.
Микстура обожгла горло, и Гласиан с трудом проглотил пойло.
– Ну, мне пора. Пойду готовиться к церемонии.
Явгмот поставил пустую склянку на столик и на правился в свои апартаменты.
Вернувшись в пышном одеянии, любезно присланном Ребеккой, он обнаружил Гласиана грузно осевшим в кресле. С нижней губы до колен тянулась ниточка липкой слюны. Явгмот снова удовлетворенно кивнул и внимательно посмотрел на спящего мужчину.
– Сегодня в городе большое событие – закладка фундамента Храма Транов. Мне бы не хотелось, что бы ты находился возле такого количества заряженных энергией драгоценных камней. Я скажу твоей жене, что ты слишком слаб, чтобы присутствовать на празднике.
Едва Явгмот покинул комнату, Гласиан выпрямился в кресле и злобно посмотрел вслед целителю.
– «Слишком слаб, чтобы присутствовать…» – прорычал он. Горячее снотворное быстро впиталось в мягкую подушку кресла. – «Слишком слаб…»
Ему придется потрудиться, чтобы спуститься по крутой лестнице и добраться до входной двери, но Гласиан был настроен решительно. Он выберется на улицу и обратится за помощью к согражданам. Полета в кресле, управляемом при помощи силового камня, ему не выдержать, но все равно он доберется до верхней террасы, откуда станет наблюдать за закладкой фундамента Храма. Он будет иметь возможность насладиться триумфом своей жены, увидит огромную ровную поверхность из камней, которые она сложила особым образом, а он, Гласиан, создал.
– Сегодня рядом с Ребеккой буду я, а не этот проклятый Явгмот.
* * *
Закрыв за собой дверь, целитель опустился в самодвижущееся кресло. Он уже научился искусно управлять этим видом транспорта, а значит, стал настоящим жителем Халциона. В семи других городах-государствах такие кресла были в диковинку и считались столичной причудой. В Халционе же казалось, будто само небо жужжало и гудело от летательных аппаратов. Они являлись символами будущего, детищем объединения технических нововведений Гласиана и изысканного дизайнерского решения Ребекки, возносившим людей в буквальном смысле этого слова.
Явгмот дотронулся до силового камня, и кресло взмыло прямо с изразцового портика. Сделав круг над крышей здания, где он жил и лечил, целитель вспомнил слова Ребекки о том, что «болезнь не может венчать собой город». Именно поэтому она и построила лазарет на седьмой террасе. На восьмой же располагались самые богатые и роскошные здания столицы.
Полюбовавшись городскими пейзажами, Явгмот направил кресло туда, где вскоре должно было начаться празднество.
Новый горожанин выбрал этот вид транспорта еще и из соображений безопасности. Большинство обывателей до сих пор не доверяло и даже боялось экс-изгнанника. Стражники, блюстители порядка донимали его своим назойливым вниманием. Совет Старейшин время от времени провоцировал горожан на выступления за новую ссылку евгениста. Как всегда, Явгмот маг рассчитывать только на себя. Впрочем, это обстоятельство мало что меняло в его жизни.
Явгмот парил над богато украшенными особняками местной знати, над их вычурными массивными фасадами и витиеватыми башенками, над огромным серым куполом Дворца Советов и мрачной крышей Дворца Правосудия. Престижный район столицы, возведенный в стиле «прямоугольной строгости», простирался до самого жерла вулкана. На ближайшие полвека места для новых построек в Халционе не было.
Но это обстоятельство совершенно не волновало Ребекку и Гласиана. Их Храм Транов не будет стоять на земле, он будет парить в воздухе. Именно в этом и заключалась вся революционная гениальность проекта. Ведь ни один зодчий в истории, мира даже не допускал мысли о возведении здания на идеальной, метафизической, а не реальной основе, о том, чтобы его творение опиралось не на грубую материю, а в буквальном смысле на представление об идеале. Общая идея проекта Храма принадлежала Ребекке. Технические изобретения, необходимые для ее воплощения в жизнь, – Гласиану.
Сегодня парящий фундамент будет запущен.
Снизившись над амфитеатром, Явгмот мельком увидел очертания основания Храма. В связи с отсутствием места для строительства избрали вертикальную, а не горизонтальную плоскость. В своем нынешнем виде основание Храма напоминало стену, перегораживающую Бульвар Советов, и выглядело как огромная витрина, состоящая из десятков тысяч крупных драгоценных камней, энергетически насыщенных, тесно подогнанных друг к другу. Одна ее поверхность была гладкой и бесшовной, противоположная топорщилась выступающими камнями. Утренние лучи преломлялись в гранях кристаллов, рассыпаясь мириадами радуг.
На праздник стекались толпы празднично одетых горожан. Казалось, весь город собрался, чтобы участвовать в запуске будущего Храма. Пять центральных улиц, примыкающих к бульвару, были запружены народом. Все стоянки в центре оказались уже занятыми, а блюстители порядка не разрешали оставлять кресла на крышах близлежащих домов.
