— Валерий Леопольдович! Ваша мама просит вас срочно к
ней зайти.
— Боже мой! — раздраженно воскликнул тот. —
Она же видела, что я ушел с нашей гостьей!
— Знаете, я посмотрю коллекцию в другой раз, —
поспешно сказала Марина и захлопнула книгу. — Когда выдастся спокойный
вечерок…
— Скоро поднимется ветер, — принялась за старое
Софья, — и ни у кого уже не будет спокойных вечерков.
Сунув «Страну филателию» обратно на полку, Марина поспешно
ретировалась, провожаемая подозрительным взглядом Аллы.
— Мариночка! — догнал ее Софьин муж. Роман
передвигался мелкими шажками, и создавалось впечатление, будто он лебезит перед
тем, с кем идет рядом.
— Вам, наверное, скучно в этой деревне! Почему брат не
повез вас на Канары или на Мальдивы?
— На Канарах и Мальдивах мне уже надоело, —
заявила Марина противным тоном. — Захотелось чего-нибудь посконного — на
реку с дикими берегами, где квакают лягушки и плещутся караси. Где лодки
поскрипывают уключинами.
— Ну да, — сказал озадаченный Роман. — А я
думал, что вас манят экзотические страны. Сам я в следующем году собираюсь
побывать в Канаде. Может быть, даже присмотрю себе там работу и уеду насовсем.
Говорят, русских профессионалов там отрывают с руками и ногами.
— А какая у вас профессия? — заинтересовалась
Марина.
— Свободная. Я многое умею! Кроме того, у меня
практически уже в кармане приличная сумма на обустройство.
— Ваша жена тоже поедет?
— Жена? — переспросил Роман с таким удивлением,
как будто вообще не подозревал, что это за зверь. — Не знаю, не знаю.
Софья — очень сложный человек…
Между тем Дима Куманцев, воспользовавшись случаем,
нарабатывал оперативный материал. Он посетил кухню, где близко познакомился с
экономкой Любой, от которой узнал, что Софья накануне трагедии предостерегала
Ивана Леопольдовича.
— Она заявила, что ему не стоит ходить на реку, —
сообщила Люба, оглядываясь на дверь. — Что вода ему сейчас не пойдет на
пользу. А потом все и случилось!
— А когда случилось, — немедленно заинтересовался
Дима, — она напомнила о своем пророчестве всем остальным?
— Я не знаю, кто напомнил. Но все об этом говорили.
— Так, может, эту вашу Софью вообще должно охранять
государство? Вот она сегодня сказала, что поднимется ветер и все умрут. А никто
не пакует чемоданы и не бежит на все четыре стороны.
— Понимаете, — перешла на шепот Люба, — ей
нравится привлекать к себе внимание. Катя говорила мне, что есть даже такая
болезнь.., не помню, как называется. Когда хочется постоянно быть на виду.
— Ей надо было пойти в артистки, — пробурчал Дима.
Из кухни он направил свои стопы в гараж и обследовал машину,
на которой шофер Аркадия привез сюда Аллу. Затем побывал в ванной комнате, где
произошло ЧП с Иваном Леопольдовичем. Там была стерильная чистота и сухость,
свидетельствующая о суеверном страхе домашних перед этим помещением. В своих
странствиях по дому Дима пользовался планом, который начертала для него Анисья
Петровна собственной — все еще твердой! — рукой.
«Даже если этого несчастного утопили, — размышлял
Дима, — какие могли остаться следы? Да никаких! Я могу выйти на убийцу
только с помощью косвенных улик. Дедуктивный метод! Если подражать Шерлоку
Холмсу, нужно обращать внимание на самые незначительные сопутствующие
обстоятельства. Меня должны интересовать пятна на одежде, манжеты, мозоли,
стоптанная обувь и все в том же духе. Также следует запоминать, кто что сказал,
кто что заметил и не противоречат ли родственники друг другу».
Вряд ли убийство произошло из-за денег. Семейство убеждено,
что на деньгах сидит Анисья Петровна. Все, чем владел Иван Леопольдович,
досталось детям — Аркадию, Юрию и Софье. Квартира, дача, машина, некоторая
наличность. Ничего из ряда вон выходящего, ничего такого, о чем можно было бы
мечтать темными душными ночами и грызть ногти, замышляя самое страшное.
Диме пришла было в голову оригинальная мысль, что чокнутый
француз спрятал богатства в этом самом доме. Недаром же он постоянно твердил о
том, что его семья будет купаться в роскоши! Но Анисья Петровна разочаровала
сыщика, сообщив, что дом был построен уже после того, как Лео бесследно исчез
где-то в районе Бермудского треугольника.
Однако если не деньги, то что же? Месть? Утопить человека во
время купания непреднамеренно невозможно. Значит, это не убийство в состоянии
аффекта! Судя по всему, прикончить Ивана Леопольдовича мог кто угодно. В тот
час, когда он отправился купаться, все домашние уже разошлись по своим
комнатам, а Софья отправилась бродить по саду. Таким образом ни один человек не
мог предоставить другому алиби. Даже медсестра Катя ненадолго покинула Анисью
Петровну и удалилась в свою крохотную комнатку, чтобы привести в порядок
одежду.
О смерти Ивана Леопольдовича Дима разговаривал с пятью
разными людьми — с медсестрой Катей, экономкой Любой, Юрием, Дарьей и Романом.
И тут выявилось кое-что странное. Катя утверждала, что ванная комната имела
самый мирный вид, если не считать трупа и текущей по полу воды, а Дарья,
которая, собственно, и обнаружила мужа, заметила вскользь, что возле двери
валялось мыло. Открытый шампунь перевернулся прямо в воду и сильно вспенился.
Возможно, находясь в шоке, она все подобрала и положила на место, но Диме мало
в это верилось. Человек обнаруживает мертвое тело и начинает наводить порядок?
Роман, к удивлению Димы, оказался слабым помощником. Обычно
он был словоохотлив и любил повыпендриваться, но о смерти своего тестя
рассказывать не захотел. Дима не сразу догадался, что Роман, прибежавший на
место происшествия, банально лишился чувств. Он не помнил ничего, никаких
подробностей — только то, что его ужасно тошнило.
Самым умным и опасным среди всех Девелей Дима считал Юрия.
Человек, проводящий большую часть жизни в виртуальной реальности, не
заслуживал, по его мнению, никакого доверия. Он был слишком закрыт, слишком
замкнут, отлично владел собой и редко высказывался. Возможно, в его голове
возник дьявольский план избавиться от папаши, поскольку тот мешал осуществлению
каких-то его планов.
Конфликт отца с Аркадием, Юрием и Софьей, судя по всему,
имел весьма простую и понятную подоплеку: Иван Леопольдович вмешивался в их
личную жизнь. По крайней мере — пытался. Ему хотелось управлять всеми тремя
детьми, и он действовал довольно грубо и прямолинейно, презрев дипломатию, по
части которой был большим мастером. Дарья пыталась его образумить, но ее мнение
в глазах мужа не стоило и копейки.
Вообще Иван Леопольдович вырисовывался таким снобом, тираном
и эгоистом, что Дима заготовил для его убийцы массу смягчающих обстоятельств.
«Будь я его женой, — думал он, разглядывая красивую, но какую-то выжатую,
блеклую Дарью, — я убил бы его еще лет пятнадцать назад! Чтобы можно было
снова выйти замуж и начать новую жизнь. Интересно, почему она этого не сделала?
Из-за детей? Но дети уже взрослые. Даже чересчур взрослые, и эта причина
выглядит смешно».
