— Взять их! — приказал Уорф своим молодчикам, указав на Грэма и Дуанти.
Они находились в каких-то сорока шагах от колдуна, и их разделял только часовой механизм, он так и остался на поверхности. Выламывать оттуда какой-нибудь прут времени не было, и двое друзей начали медленно отступать. Так же не спеша к ним приближались солдаты. Оружия у Грэма и Дуанти не было, и псы Уорфа не сомневались в победе. Дуанти и Грэм отступили уже до самого входа — и вдруг оттуда повеяло сильным жаром и послышался шум, будто что-то огромное волокли навстречу. Грэм не ошибся — эта пещера и впрямь оказалась пещерой дракона. Огромный, дышащий огнем, он уже был виден в глубине, где светились его изумрудные глаза.
— Да уж, спрятались, — протянул Дуанти. — Это не твой ли друг, Грэм?
— Мой, — хрипло отвечал юноша.
— Ну, так проси его, чтоб помог!
«Да уж», — подумал Грэм. А впрочем… почему нет, в самом деле? Вот только — как просить? В его мозгу, как молния, мелькнуло воспоминание — слова Вианора — там, у пещеры дракона в Анорине. «Твоя удача — ничто, пока у тебя нет к ней ключа. Тебе нужно научиться звать своего дракона, вот тогда ты по-настоящему можешь полагаться на его помощь». Но имя — как зовут дракона? И вновь сверкнуло в мозгу Грэма — немного позже, на корабле Хорса, Вианор рассказывал, почему их страна и мир стали называться Анориной: «Анорина назывался прекраснейший из городов их погибшей страны. Когда город ушел под воду, его имя, как птица, как серебристый дракон, поднялось над морем и улетело, — улетело в совсем иные края, чтобы приземлиться и раскинуть крылья над целой страной, над всем материком…» Ну, конечно же! — как он сразу-то не догадался? — вот дурачина! И Грэм с облегчением и с той радостью, с какой пробуждаешься от дурного сна, трижды прокричал:
— Анорина! Анорина! Иди ко мне, Анорина!
Прекрасный, четырехкрылый, огромный и грозный серебристый дракон уже выходил из пещеры, гневно вперив свои изумрудные глаза во врага. Врассыпную кинулись подручные Уорфа, и попятились прочь орисситы, не зная, чего ожидать им, а сам их тиран уже стоял на коленях, изогнувшись точь-в-точь, как стервятник, и смотрел на Грэма и Дуанти в ужасе и растерянности.
— Ты был прав, Уорф, — произнес Грэм. — Мы действительно встретились.
Уорф распластался на земле и, закрыв голову руками, бормотал что-то о пощаде и прощении. Грэм не слушал его.
— Протектор Гвинтис! — позвал он.
Мнимый шляпник Белентон вышел из толпы орисситов.
— Значит, это вы — принц Грэм? — спросил он, поклонившись — на Дуанти он не глядел.
— Верно. Два слова, милорд. Прежде всего, примите назад Орумлану. Дуанти, где она?
Дуанти, вынув камень из замочной скважины, вложил его в шкатулку и с поклоном протянул Гвинтису. Тот принял дар, по-прежнему упорно смотря в сторону.
— А теперь — видите, вон второй вход в пещеру. Это путь назад, в наш мир, в Анорину. Вы вернетесь прямо в Ориссу.
— Как мы можем отблагодарить вас, принц Грэм? — вновь поклонившись, спросил протектор.
— Прежде всего, это заслуга Вианора, — отвечал Грэм. — Большую часть работы выполнил он — там, в нашем мире. Но у меня есть несколько просьб.
— Все, что угодно его высочеству.
— Первая просьба — когда вы снова увидите меня и Дуанти — там, в Анорине, — то, пожалуйста, не рассказывайте нам ничего из того, что произошло здесь. Так надо — понимаете?
— Хорошо, я понял, — кивнул протектор.
— А вторая просьба — перестаньте сердиться на Дуанти.
— Перестать сердиться! — прорвало Гвинтиса. — Когда он тряс проклятой крысой у самого моего лица! Он грозил, что она… что мне…
— Примите самые искренние мои извинения, протектор Гвинтис, — вмешался в разговор Дуанти, покрасневший, как рак. — Я…
Он махнул рукой.
— Протектор Гвинтис! — твердо проговорил Грэм. — Но ведь Дуанти был заморочен так же, как и все вы. Надо же понимать это. Если бы не он, я сейчас не объяснял бы вам тонкости этикета.
— Хорошо, я постараюсь… не сердиться, — отвечал Гвинтис все тем же обиженным голосом.
— И еще. Насчет Орумланы — это не простой камень. Вы…
— Не надо, я все понял, — не дал ему договорить протектор. — Волшебный камень, конечно, должен быть в руках мага. В чистых руках. Я отдам его Вианору. И с прибавлением.
— Вы мудрый и мужественный человек, протектор Гвинтис, — поклонился Грэм.
Они стояли рядом со своим драконом, наблюдая, как тянется в пещеру многотысячная очередь. На земле не переставал пресмыкаться Уорф. Дождавшись, когда ушел последний ориссит, Грэм позвал:
— Уорф! Ты слышишь меня?
— Да, да! — живо откликнулся тот, не вставая с земли. — Уорф слышит и повинуется! Уорф…
— Помолчи, — оборвал его Грэм. — Мы с Дуанти давали тебе слово — отплатить услугой за услугу. Дуанти это сделал. Теперь мой черед. Я отпущу тебя сейчас — и мы будем в расчете.
— О, конечно, конечно, великий маг Грэм! В расчете!..
— Не надо, Грэм, — тихо попросил Дуанти. — Не отпускай.
Но Грэм не послушал.
— Все, Уорф, ты можешь идти. Помни — новая встреча — не для тебя.
— О да, Уорф понял, понял! Целую ножки благороднейшему из рыцарей и магов!
Колдун, извиваясь, подполз ближе, как бы намереваясь действительно облобызать башмак Грэму. И вдруг он вскочил и кинул в глаза Грэму какой-то мерзкий вонючий порошок. Оба друга промедлили — Грэм не успел увернуться, а Дуанти схватить подлеца. Уорф уже сгинул, только серое перо кувыркалось в воздухе, опускаясь на землю.
— Дуанти! — простонал Грэм. — Все горит! У! Я ничего не вижу!..
Глава 13. Битвы анорийцев
(продолжение)
Восьмая рать, пришедшая для штурма Атлана, рать, собранная королем Бойтуром, была, пожалуй, самой необычной, считая даже войско ольсков и Семилена. В ней были отряды людей — так, ополчение орисситов и корсары Хорса, а ещё кое-кто из рыцарей Анорины, не пожелавших лизать сапог Сэпира. Но не этим было примечательно войско, а тем, что его поход поддержал самый великий и самый малый из народов Анорины: к Атлану пришли великаны из Иззе — вел их, конечно, Келин — и гномы из Унгурских гор. Вот их-то вела… никто иная как матушка Стагги Бу Станна Бу Ансуз Станна Бу!
Всего неожиданней был приход великанов — их отряд был не меньше того, что вывели на поле командиры Сэпира, примерно по три с лишним десятка с обеих сторон, а для Иззе это было большое войско, ведь их народ малочислен и самая большая рать великанов едва ли собирала больше сотни.
Как только великаны подошли к стану анорийцев и уразумели в чем дело, то сразу же ударили по строю черных латников. К такому повороту железные солдаты не были готовы — они пробовали загородиться теми громадными щитами, что припасли против отряда богатырей, но из-за своего превосходства в росте великаны доставали их сверху своими дубинами. И тогда железный строй вновь расступился, и к отряду Келина стал приближаться строй великанов, послушных Сэпиру. Они остановились друг против друга, и командир сэпировского отряда упрекнул соплеменников:
