А вслед за тем, чего уж никто не ожидал, великан, таращивший глаза во все время схватки, шумно вздохнул и повалился навзничь.
…История Келина, так звали великана, была проста. Плача, как ребенок, пока Энита и Черник обмывали в ручье его спину, Келин рассказал, что он, и правда, ослушался приказа Сэпира. Ему велели высечь одного из своих соплеменников, который чем-то не угодил Черному Графу. Келин схитрил и только притворился, что наказывает виновника. Шпионы Сэпира обо всем донесли хозяину, и в назидание прочим, Черный Сэпир отправил Келина в обход по дорогам Анорины с плетью-погонялкой за спиной.
— А почему великаны служат Сэпиру, Келин? — спросил Грэм.
— Он держит в плену нашего вождя, — всхлипывая отвечал Келин.
— Знакомая повадка, не правда ли, мастер Грэм? — мягко произнес Черник.
Меж тем великан принялся благодарить добрых господ за свое чудесное избавление.
— Скажите, кому я обязан, добрые чародеи? Кого мне благодарить?
— Поблагодари вон ту девушку, — отвечал Черник. — Ее зовут Энита. Если б не её просьба, мы не отважились бы схватиться с колдовством Сэпира.
Келин встал на колени перед Энитой и трижды коснулся лбом земли.
— Добрая госпожа Энита, чем Келин может служить своей хозяйке?
— Келин, — ошарашенная Энита не находила слов. — О, встань же с земли, немедленно.
Но простодушный великан только преданно глядел на свою спасительницу.
— Если хочешь отблагодарить нас, Келин, — сказал наконец Черник, — то ступай к себе домой в Иззе и рассказывай всем по дороге, что в Анорину вернулись Вианор и Трор и что власти Сэпира скоро придет конец.
— Вианор — это ты? — живо спросил Келин.
— Нет, я его друг.
— А ещё говори всюду, — прибавил Синд, — что в Анорину прибыл из изгнания принц Грэм, сын Бойтура и Южаны, а в свой срок вернется и сам король Бойтур.
— А принц Грэм — это он? — Келин ткнул пальцем в сторону Грэма.
— На этот раз верно.
— Вот эту тварь, — Келин поднял за хвост обезглавленную змею, — буду я показывать всюду в подтверждение истинности каждого слова. Да! Принц Грэм вернулся в Анорину.
— Ты думаешь, маэстро Черник? — Грэм с сомнением поглядел на Черника и Синда.
— Все правильно, принц Грэм, — подтвердил жонглер. — Пришло время для этой вести.
Когда они продолжили путь, то все ещё долго оставались в возбуждении от своей победы. Но Черник был чем-то озабочен, и чуткая Энита заметила это.
— Что-нибудь не так, Чи?
— Очень даже не так, — неохотно отвечал Черник. — Слишком велика черная сила Сэпира, Ни. Эта плетка для него — пустяк, безделица, а мы едва справились с ней втроем, — нет, впятером, — поправился он, — без тебя и Дуанти у нас бы не получилось. А ведь Грэм — принц ольсков, а я — старейшина клана. Да и Синд — не худший из сочинителей. Какова же тогда мощь этого негодяя!
— Ничего, маэстро, — поспешил успокоить Дуанти. — Вианор ничуть не слабее, он сам признался в этом в Ориссе.
— В этом-то я не сомневаюсь, — вздохнул жонглер. — Я боюсь за Анорину. Что же с ней будет, если Сэпир вынудит Вианора вступить с ним в сражение магов?
Грэм представил — и содрогнулся.
К перекрестку дорог недалеко от куманчирского пограничья подъезжали с двух разных сторон двое всадников. В сумерках не так-то просто было различить их лица, но эти двое легко признали друг друга и приветствовали ещё издалека.
— Удачно ли ты съездил, Браннбог? — спросил старший из всадников.
— Не совсем. Но у меня немало вестей, — отвечал второй. — А ты, Вианор?
— То же самое.
Они продолжали разговор на ходу, удаляясь от Куманчира по дороге к небольшой кардосской крепости.
— Была ещё сестра, — рассказывал Трор. — На пару лет старше Дуанти. Если мои куманские родичи ничего не спутали, то она сейчас замужем за молодым гарифом вастаанов. Но их род кочует много южней, и мне не удалось с ней поговорить. А вот про мать ничего не известно.
— Лоэния жива, — сообщил в свою очередь Вианор. — Я видел это, и мой друг, шаман Цуйчи, тоже. Но её прячут. Кто и где — это нам увидеть не удалось.
— Но можно и догадаться, — возразил Трор. — Не слишком-то много волшебников в Анорине, способных с тобой поспорить. Сэпир, Нейана, — ну, еще, возможно, круг колдунов Тунга.
— Еще Семилен, — дополнил маг. — Еще Каттор-Хат. Несколько волхвов Людены. Да и Гамо, Браннбог, это место больших загадок.
— Но им всем, — настаивал Трор, — незачем поступать так. Подобное, скорее, в повадках Сэпира и моей мачехи. Тем более, что им не худо иметь козырь против магистра Кардоса.
— А если Лоэнью прячут как раз от Сэпира? — возразил Вианор. — Но, впрочем, ты, вероятно, прав. Душа Лоэнии пленена и беспамятна… нам не удалось пробудить её. А значит, это черные чары.
— И значит, чары Сэпира или Нейаны.
— Вероятно. А тебе удалось найти какие-нибудь ниточки, что ведут в Кардос? — переменил тему Вианор.
— Ничего. Их пленили барситы, при набеге. Это западный Куманчир. Там у меня знакомств нет.
— Цуйчи обещал помочь. Дуанти, как-никак, его крестник. Он вернул мальчонку с того света, и знаешь — чем? — Вианор сделал паузу. — Через большое посвящение. Иначе было нельзя.
— Вот так так! — Трор покрутил головой. — То-то парнишка к нам сразу потянулся.
— Вот именно. Правда, наш юнга сейчас этого не помнит — как его выхаживал Цуйчи и все прочее. А вот мудрый шаман сберег не только его жизнь…
Вианор полез рукой за пазуху и, вынув, показал Трору:
— Медальон с его шеи. Он с заклятием.
— А то есть — это бесспорный знак?
— Верно.
Продолжая беседовать, они приблизились к небольшим холмам, поросшим кустарником, и тут им навстречу выступила чья-то массивная фигура.
— Не лучшее время для прогулок по неспокойному пограничью, — прогудел могучий бас.
— Дэм! Мы же условились встретиться в Кардороне, разве нет? — удивился Вианор.
— Сеньор Вианор, — несколько пристыженно отвечал Дэмдэм Кра, — меня допек этот маленький господин. Так сказать, мышь одолела быка.
— Хорошо хоть не лягушка, — немедленно отозвался Стагга Бу, сидевший в седле впереди Большого Дэма. — Счастлив приветствовать вас, благородные лорды или, выражаясь церемониальным титулом Кардоса, знатные сеньоры.
— Стагга, — обратился рыцарь, — ведь ты дал слово, что не стронешься с места, пока не освоишь гадательную систему рода баронов Кра. Или я ошибаюсь?
— Нет, сеньор Трор, вы совершенно правы. Счастлив сообщить, что прав и я, поскольку сдержал свое слово.
