Родри окинул его внимательным, пытливым взглядом, но сомневаться в искренности мальчика не приходилось. То, что он покраснел и засмущался, было дополнительным доказательством правдивости его истории.
– Наверно, вы думаете, что это глупость или женские бредни…
– Ничуть. Раз такое дело, езжай со мной, а там посмотрим, что принесет нам большая дорога. Учти, я ничего не обещаю. Я всего лишь не прогоняю тебя. Замечаешь разницу?
– Замечаю, но все равно, я вам так благодарен!
Обдумывая услышанный рассказ, с этими упоминаниями о матери и званых праздниках, Родри сообразил, что Ираэн, с виду вполне взрослый, порой ведет себя как ребенок. Видимо, он вырос в весьма богатом доме, в семье, защищенной своим положением и властью в Дэверри от тех невзгод, которые заставляют мужчин быстро взрослеть в приграничных областях. Нехотя Родри признал, что стремление мальчика вырваться из этого уютного мирка и уйти на поиски приключений вызывает у него одобрение. Он скоро протрезвеет, – подумал Родри. – Одной серьезной переделки хватит, и можно будет отправлять его домой – если, конечно, боги соизволят оставить его в живых…
В тот момент было очевидно, что боги намерены хорошенько полить их: черно-серые тучи, клубясь, громоздились на небе, и только холодный ветер мешал им пролиться. Несколько миль двое путников проехали по возделанным землям; потом дорога свернула в сосновую рощу, откуда, сквозь редко расставленные стволы, открывался далекий вид. Подъехав к краю обрыва, они увидели внизу, футах в тридцати, озеро Дру, темное, все в морщинах от ветра. Вдали, у северной оконечности озера, смутно виднелись каменные башни замка гвербрета.
– Я слыхал, что он стоит на небольшом островке, – заметил Родри. – Подойти можно только по длинной дамбе. Отличные условия для обороны!
– Угу. Может, если усобица в горах утихнет, не начавшись, мы сможем пристроиться там?
Родри кивнул. Вид озера сильно взволновал его, неизвестно почему. Он никогда в жизни не бывал в Пирдоне, и все же эта полоса воды казалась знакомой до боли; потому он даже не удивился, когда кто-то окликнул его по имени:
– Родри! Задержись на минуту!
Обернувшись, Родри увидел Эвандара верхом на молочно-белой лошади с красновато-рыжими ушами. Опекун кутался в серый плащ с капюшоном; откинув его, он подставил ветру свои желтые, как нарцисс, волосы.
– Ты, я вижу, последовал моему совету, – Эвандар дружески улыбнулся, но Родри передернуло при виде его острых, как у кота, зубов. – Очень, очень хорошо!
– Выбора-то у меня не было… Впрочем, совет и впрямь добрый. Та особа здесь меня пока не тревожит.
– Не сомневаюсь, что и дальше не потревожит, – Эвандар умолк, роясь в кожаном мешочке, подвешенном к поясу. – Я хочу спросить у тебя: не видел ли ты прежде вот такую вещь?
Родри машинально протянул руку, и Эвандар что-то положил ему на ладонь.
– Да это просто свисток! Ух ты! Похоже, он сделан из человеческой кости!
– Или из эльфийской – но посмотри, он для этого слишком длинный. Я поначалу думал, что кто-то искусно соединил два сустава, но присмотрись-ка повнимательнее!
Родри повертел свисток так и сяк и тут мельком заметил Ираэна. Парень застыл, вцепившись обеими руками в луку седла, пригнувшись и глядя прямо перед собой остановившимися глазами, словно полоумный.
– Говорил же я: лучше поезжай к отцу, – усмехнулся Родри. – Еще не поздно!
Ираэн упрямо потряс головой. Эвандар задумчиво осмотрел его:
– Это еще кто?
– Меня зовут Ираэн. А тебе что за дело?
– Ираэн? Отличное имя, доброе предзнаменование! – Эвандар громко расхохотался. – Превосходно! Ты нашел себе отличного товарища, Родри, я этому рад, и весьма! Доброго утра, ребята! Доброго утра вам обоим!
Дружески помахав рукою, Эвандар развернул коня и рысью поехал по берегу озера. Но он не удалился еще и на сто ярдов, как очертания всадника и коня исказились, стали расплываться, растекаться туманом; облачко зависло над водою и растаяло без следа.
– Великие боги… – прошептал Ираэн. – Боги…
– Поезжай домой! Духи туда не наведаются!
– И не подумаю. А чего еще можно было ожидать, пустившись в путь в день Самхейна? Будь я проклят, если испугаюсь какого-то гнилого призрака!
– Это не призрак. Наш Эвандар – творение куда более диковинное… и, демон меня побери, он ухитрился всучить мне этот злосчастный свисток! – Родри осторожно подул и скривился: – Звук отвратительный, а?
– Тогда лучше выбрось его в озеро. Нам еще не хватало шайки духов, являющихся по твоему зову!
– Я в этом не разбираюсь, парень, но духи бывают разные, иногда очень даже полезные, – он нагнулся к седельной суме и стал развязывать шнурок. – А эта штука слишком странная, чтоб ее просто так выбрасывать. Выглядит так, будто ее сделали из птичьего крыла, однако немаленькой должна быть та птица, не меньше орла… Хочешь посмотреть?
– Уволь, – Ираэн прокашлялся, чтобы скрыть дрожь в голосе. – Давай лучше поедем дальше. Дождь вот-вот сорвется…
– И то верно. Ну, как там Мерро советовал? На юг и потом на восток? Посмотрим, не найдется ли местечка в этой распре и для нас!
Примерно в то время, когда Родри и Ираэн уехали от озера, Даландра проснулась; ей казалось, что она всего-навсего проспала ночь. Златотканый павильон, залитый солнечным светом, был пуст; пробиваясь сквозь парчу, свет становился таким ярким, что Даландра словно бы очутилась внутри пламени свечи. Позевывая и потирая глаза, она поднялась и побрела к выходу. Ей понадобилось время, чтобы сообразить, где она находится. Танцы давно окончились, луг опустел, только Эвандар сидел на краю его, под молодым дубом. Завидев Даландру, он встал и воскликнул радостно:
– Вот и ты, любовь моя. Отдохнула?
– О да, но долго ли я спала?
– Ровно одну ночь, – лукаво сощурился он. – Тебе ведь нужен был отдых!
– Одну здешнюю ночь, – уточнила она. – А там?..
– В твоем краю, пожалуй, прошло несколько лет… или месяцев. Когда я расстался с Родри, там стояла зима.
– Когда ты… что? Боги! Расскажи, чем ты занимался?
– Да рассказывать, по сути, нечего. Мне просто хотелось убедиться, что с ним все в порядке.
– Погоди, дай соображу. Он – это тот человек с кольцом? Я хочу знать все про это кольцо!
– Ничего интересного не скажу. Самое заурядное ювелирное изделие.
– Ага! Значит, Джилл права: важность ему придает слово, начертанное внутри!
– Голубушка, ты у меня умница! Именно так обстоит дело. Интересно, Джилл уже разгадала эту тайну или нет? Рано или поздно ей это удастся, потому что она тоже умница. Так зачем я должен надрываться, выкладывая вам тайны, в коих вы и без меня разберетесь?
