— Прошу прощения, матушка. Посылай за ним, если тебе хочется. Я знаю, что тебя забавляет этот старик, и тебе нужна будет достойная компания, если я поеду на войну.
— Вопрос в том, смогу ли я передать ему послание. Скорее всего, что он бродит где-то по дорогам в поисках трав, но он может быть и у себя дома.
— Знаете, ваша милость, — сказал Слигин, — я никогда не мог понять, почему вы так высоко цените этого старика. Он хорошо говорит — вот и все, но на самом деле он всего лишь один из ваших крестьян.
— Родри правильно заметил. Он развлекает меня.
Ловиан не была настроена что-либо объяснять. Если недалекий Слигин и ее распутный сын так глупы, что не рассмотрели в человеке, который был перед ними, мастера двеомера, она не собиралась тратить силы на то, чтобы просвещать их.
Караван купца Дрегиса через три дня после того, как он покинул Кернметон, добрался до реки с необычным названием Делондериэль.
Река была глубокой и быстро несла свои воды между поросшими травой берегами. Недалеко от деревни Браслин через реку был построен каменный мост, принадлежащий местному лорду.
Караван остановился, впереди было еще достаточно времени, чтобы дать возможность лошадям и мулам попастись на лугу. Дрегис решил разбить лагерь на ночь около деревни и купить рыбы, чтобы приготовить еду. У него было немного дешевых товаров именно для такого обмена, и, как он любил повторять Джилл, крестьяне всегда были согласны отдать цыплят и хлеб в обмен на кружева и медные брошки.
— И кроме того, — добавил Дрегис, — лорд Корбин получит возможность прийти и купить что-нибудь, если у него будет такое желание. Всегда будь вежливой с тем, чье поместье ты проезжаешь.
Хотя сам лорд так и не появился, зато приехал один из его советников. Джилл слонялась по лагерю, наблюдая за тем, как Дрегис торговался с женой фермера из-за бочки эля, когда к лагерю подъехал человек на красивом серебристо-сером коне. Он был высоким и стройным, с темными глазами. У него были самые светлые волосы, какие Джилл когда-либо встречала раньше — почти как лунный свет. Они длинными прядями обрамляли его лицо. Всадник спешился и не торопясь пошел к Дрегису, который только что обменял железную сковороду на бочку эля. Увидев приближавшегося всадника, жена фермера побледнела и отвернулась. Джилл заметила, что она сделала знак, уберегающий от колдовства, и поспешила побыстрее уйти.
— Меня зовут Лослейн, — произнес незнакомец мягким и мелодичным голосом. — У вас есть какое-нибудь хорошее оружие?
— Несколько мечей из каминуэйрской стали, — ответил Дрегис.
Пока Лослейн рассматривал меч, он не обращал на Джилл никакого внимания, и она была рада этому. Хотя он и казался довольно вежливым, было в нем что-то такое, что вызвало в Джилл волну страха. Кроме того, от него сильно пахло розовой водой. Наконец он выбрал себе меч.
— Отличный выбор, советник, — сказал Дрегис. — Это для вас?
— Нет, для моего лорда. Подарок в знак моего уважения.
— Дорогой подарок. Обычно я беру хорошего коня за один из таких мечей.
— А что если я дам взамен золотую монету? — Лослейн посмотрел на него, холодно улыбнувшись. — У меня есть деньги, в отличие от остальной вонючей черни, живущей в этой стороне света.
— Согласен. Это в самом деле достойная плата.
— И очень высокая. Но есть некоторые вещи, из-за которых не стоит торговаться.
У Дрегиса как купца было другое мнение на этот счет. Он скоренько забрал у Лослейна дэверрийский золотой. Он даже нашел кусок материи и завернул в нее меч, а затем проводил советника к лошади и подержал стремя, пока Лослейн садился на коня. Советник небрежно кивнул головой и поскакал, сидя на коне с уверенностью человека, который проводит большую часть своей жизни в седле. Дрегис в замешательстве почесал бороду.
— Странный тип, девочка, — произнес он. — Я видел многих людей за свою жизнь, но это был очень подозрительный господин.
— Да, странный, — согласилась Джилл. — Я бы не удивилась, если бы узнала, что он заколол этим мечом своего лорда, или что-нибудь еще в этом роде.
— Удивительно. Я подумал о том же. Но, Джилл, мы оскорбляем человека, которого даже не знаем. Ого! Ты видела его лошадь? Это западная кровь, из той породы, которая меня интересует. Его лорд, должно быть, очень высоко его ценит, если дал советнику такого дорогого коня.
Этой ночью Джилл приснился сон, и хотя он был слишком ярким, но одновременно понятным и последовательным, настолько наполненным подробностями, что она засомневалась, на самом ли деле это сон. Она видела, как Лослейн снял свою одежду и подошел к окну. Он громко пел. Затем неожиданно его окутала вспышка голубого света, и он превратился в огромного красного ястреба. Он запрыгнул на подоконник, оттолкнулся и полетел, и Джилл как будто бы полетела вслед за ним. Вдруг он сжался и стремглав бросился вниз, совсем как настоящий ястреб, а потом взмыл вверх, держа в клюве зайца. Только тогда она представила себе, каким необыкновенно большим был этот ястреб. Она проснулась, испугавшись и села, прислушиваясь к размеренному дыханию Каллина рядом. Сон вызвал в ней такое отвращение, что ее прошиб холодный пот.
Чтобы забыть этот сон, она поднялась и пошла на берег реки. В лунном сиянии Водный народец резвился, забавляясь, ныряя и выныривая снова, показывая лица в серебристой пене. Когда она опустила в воду руку, чтобы позвать их, они собрались вокруг, касаясь серебряными спинами ее пальцев.
— Вы знаете советника Лослейна? — спросила Джилл и ощутила, что их ужас волной накатил на нее. Затем они исчезли; в реке тихо струилась вода. Джилл бегом вернулась назад. Она поступила опрометчиво, покинув лагерь ночью одна.
Назавтра рано утром, к большому облегчению Джилл, караван упаковал товары и прогрохотал по мосту. Они направлялись на запад, в другую сторону от того места, где был Лослейн. Все утро люди и мулы шли своей дорогой, минуя процветающие земли Элдиса — огороженные каменными стенами поля и круглые дома, а также луговые земли, где паслись белые коровы с бурыми пятнами.
Иногда Джилл ехала позади каравана вместе с Каллином, а иногда — с Дрегисом, который, будучи настоящим купцом, любил послушать других и поговорить сам. Он начал рассказывать ей о лошадях, которых надеялся приобрести.
— Мы называем их западными гунтерами. Даже кобылы имеют шестнадцать ладоней в холке, и кроме того, у них такой нюх, которого даже нельзя в лошадях предположить. А это — очень важная вещь, девочка. Некоторые из них золотистые, ну, еще бывают желто-коричневыми, но в солнечном свете они выглядят так, как будто сделаны из чистого золота.
— Прах и пепел! Не думаю, что серебряный кинжал может накопить столько денег, чтобы купить такую лошадь.
— Нет, наверное. Западный народ знает им цену и продает их дорого. Все-таки они стоят того. Если мне удастся получить чистокровного золотого, гвербрет из Каминуэра даст мне за него две золотых монеты.
