— Может, ее зять? — спросил Невин вслух. — Как там его звали? Боги, я этого тоже не помню! Наверное, я старею.
На протяжении следующих нескольких дней его то и дело беспокоила мысль, кем был Браноик в прошлой жизни — подобно тому, как волнуется терьер перед клеткой с крысами — рычит и лязгает зубами, но не может извлечь добычу из клетки. В конце концов, Невин решил, что появление Браноика — в некотором роде предзнаменование, скорее истинное, чем еще одно ложное и театральное, которые он сам и священники устраивали, предвосхищая появление нового короля. Люди, которым Невин доверял в прошлых жизнях, приходили к нему, чтобы помочь ему восстановить в королевстве мир.
Вскоре Невин получил зловещую новость, которая поглотила его внимание. Несколько недель назад он оправил письмо в храм Бела в Хендире с просьбой прислать экземпляры двух важных работ по общему праву Дэверри, но когда посыльный вернулся, то привез вместе с документами письмо от Даннира, настоятеля главного храма в Керрморе. Письмо было дважды запечатано и написано древним языком, который знали лишь очень немногие. «Король Глин заболел, — сообщал Даннир. — Все шепчут про яд, хотя это кажется мне сомнительным. Лекари короля диагностировали застои крови в печени. Действительно, не является секретом то обстоятельство, что король поглощал мед в неподобающих количествах с тех пор, как стал достаточно взрослым, чтобы пить его. Тем не менее, я посчитал необходимым информировать тебя об этих слухах, потому что нельзя допустить разговоров о том, будто истинный король отравил одного из своих соперников. Любой совет, который бы ты ни прислал, будет ценным, но, ради наших богов, пиши только на древнем языке».
Прочитав письмо, Невин выругался вслух всеми гнусными ругательствами какие знал на древнем и современном языках. Даннир абсолютно прав: никто не станет считать Марина истинным королем, если люди сочтут, что он воспользовался ядом. Вся вина — если на самом деле там была какая-то вина — должна ложиться на другого претендента из дана Дэверри или, еще лучше, на представителей клана Вепря, окружающих восемнадцатилетнего короля. В этот момент Невин вспомнил Каудира и от души поблагодарил Властелинов Света за то, что дали ему оружие, которое требовалось для победы в этом сражении. Показания лекаря относительно обстоятельств, окружавших смерть последнего короля, несомненно, направят все подозрения туда, куда следует. Невин мрачно улыбнулся, сел за письменный стол и тут же составил письмо Данниру. Закончив писать и тщательно запечатав послание на тот случай, если вдруг найдется кто-то, способный прочитать древний язык, Невин еще долго сидел за письменным столом и размышлял над возможностью отравления.
Казалось, Глин умирал по естественным причинам, виной которых был он сам. И все же не вызывала сомнений доступность ядов в разрываемых войной королевствах. Кто их готовит? А что если возле короля таятся те, кто следуют темной тропой двеомера и ожидают своего шанса погрузить страну в еще больший хаос? А вдруг они знают о Марине? Невин весь похолодел, ругая себя дураком, гордецом, тупицей и полоумным. Как он мог вообразить, что может скрыть такой важный секрет от тех, кто как раз и занимается разузнаванием тайн! Ему придется проверить, оправданы ли его подозрения. И если да, то заниматься дальновидением через огонь бесполезно.
Невин запер дверь в свои покои, лег на кровать на спину и скрестил руки на груди. Вначале он привел дыхание в норму, чтобы оно стало ровным и спокойным, затем призвал свое световое тело и увидел мерцающую человеческую форму у себя в сознании. Постепенно он стал вливать в нее свою волю и делал это до тех пор, пока не показалось, что световое тело стоит рядом с ним в комнате. Тогда Невин перевел в световое тело свое сознание и услышал щелчок, напоминающий треск камыша. Он поплыл по воздуху, глядя на свое неподвижно лежащее на кровати физическое тело. Невин выскользнул из окна и летел ввысь, пока не увидел дан сверху — черный, мертвый сгусток материи в пульсирующем серебряном тумане элементарной силы, которая поднималась от озера. Хотя из-за тумана Невину было сложно оставаться на месте — требовалось бороться против нескольких по-настоящему опасных течений — он все равно обрадовался туману, который серьезно осложнит любую попытку заняться дальновидением и заглянуть в дан. Озеро превратило дан в безопасную крепость не только в материальном мире, но и в астральной плоскости. Осторожно выбирая путь, Невин покинул ауру озера и полетел над спящей местностью, которая теперь выглядела тусклой, красно-коричневой, поскольку осень истощила энергию растительной жизни. Простейшие духи кружили вокруг него в своих истинных формах. Здесь они выглядели как красивые, постоянно меняющиеся кристаллические структуры цветного света. Элементали сопровождали Невина во время полета. Примерно в пяти милях от дана Невин получил первое предупреждение о зле: духи остановились, содрогнулись и исчезли, оставив после себя серебристые вспышки, которые потом долго затухали. Невин остановился и стал ждать. Он парил над участком поросшей лесом местности, где нашел ненадежное укрытие в ослабевающем свечении. Никто из простейших духов не вернулся. Что бы это ни было — то, что так их испугало, — они перепугались не на шутку.
Невин взлетал все выше, пока голубой свет не стал густым, как туман. Этот свет постоянно кружил, скрывая пейзаж внизу. Невин представил свет, текущий из его кончиков пальцев, и тот мгновенно вспыхнул. При помощи мерцающих линий света мастер двеомера нарисовал перед собой огромный защитный сигил. Видимый на огромное расстояние, сигил послужит идеальной приманкой, чтобы привлечь Других путешественников на эфирной плоскости Невин долго ждал там, подобно охотнику рядом с силком, пока наконец не увидел в голубом тумане другое световое тело в форме человеческого. Невин нарисовал еще один сигил, в знак приветствия и дружеских намерений, и был вознагражден, увидев, как другой путешественник вначале замер, а затем повернулся и понесся прочь на полной скорости. Невин инстинктивно тронулся за ним, но остановился прежде, чем улетел слишком далеко. Он не представлял, насколько силен враг и один ли он. Однако Невин не сомневался: это враг. Любой слуга Света обязательно ответил бы на его сигнал подобным, а затем подлетел бы поближе, чтобы встретиться с ним. Не желая рисковать глупой схваткой, Невин вернулся в дан, в свое физическое тело. Он потянулся, сел на кровати и посмотрел в горевший в очаге огонь.
— Плохие новости. Думаю, кто-то шпионит за нами.
Духи огня в беспокойстве взметнулись и отправили дождь искр вверх по трубе.
— Если увидите что-то хотя бы чуть-чуть странное, сообщите мне.
Языки огня — блестящие саламандры — согласно кивнули. Невин встал, взял теплый плащ и покинул комнату. Он отправился вверх по винтовой лестнице на последнюю площадку броха, где небольшой люк открывался прямо на крышу. Невин быстро огляделся, проверяя, нет ли поблизости слуг, которые могли бы заметить эксцентричное поведение ученого советника, открыл люк и выбрался на крышу. Ему требовалось установить некий вид охраны. Вначале он высоко поднял руки и призвал силу Святого Света, который стоит за всеми богами. Его видимый символ пришел к Невину в виде светящегося копья, которое пронзило его с головы до ног. Мгновение Невин стоял неподвижно, а затем вытянул руки вперед на уровне плеч, распространяя свет. Сформировалась стрела, пронзающая ему грудь. Невин теперь стоял внутри креста. Свет набухал и давал ему все больше силы, а после стал медленно затухать по собственной воле. Когда свет погас, Невин опустил руки. Он представил у себя в правой руке меч из мерцающего света. После того, как образ зажил отдельно от его воли, Невин обошел крышу по часовой стрелке и мечом нарисовал огромный круг золотого света. Линия окружности поднялась высотой с дан, сформировав горящую защитную стену вокруг всего королевского комплекса. Невин обошел крышу три раза, пока пылающая стена не зажила на эфирной плоскости по своей воле. В каждой точке света Невин поставил по печати в форме пятиконечной звезды из голубого огня. Запечатав четыре направления, он медленно расширял свет, пока тот не завис над даном, словно навес. Невин установил еще две печати в зените и надире, а затем убрал силу с астрального меча, и тот вскоре исчез. Чтобы обозначить конец работы, Невин три раза топнул ногой. Однако купол оставался видимым — конечно, тому, кто обладал двеомером. Хотя Невину придется по пять раз в день обновлять печати, когда меняются астральные приливы, все находящиеся внутри купола будут в безопасности от злых, любопытных глаз.
