Ариадна представила свою паутину, сеть из тонких нитей. Когда настроиться было тяжело, вот как сегодня, ей достаточно было вообразить себе огромного паука в центре гигантской паутины, которая расходится по миру концентрическими серебристыми кругами. Потом воображаемый паук увеличивается и тает, на его месте остается небольшой участок паутины – нить, которая обычно указывает нужный путь…
Царевна внезапно открыла глаза. С палубы донеслись тревожные, вернее, перепуганные голоса. То, что экипаж пытался переговариваться шепотом, испугало царевну еще сильнее.
Все стены каюты пестрели щелями, что создавало хоть какую-то вентиляцию, в противном случае находиться внутри было бы вовсе невозможно. Ариадна приникла к одной из щелей, через которую было видно побережье, и окаменела. По берегу бежала группа незнакомых вооруженных людей. У каждого на руке белела повязка – то ли знак отличия, то ли эмблема. Большинство в отряде выглядели обычными крестьянами или мастеровыми. Один из них выпустил стрелу в сторону корабля. Девушка услышала, как та впилась в борт с глухим стуком.
Внимательно приглядевшись, Ариадна заметила главного в этом отряде. Он стоял у самой кромки воды, скрестив руки, и разглядывал судно. Это был молодой мужчина около тридцати лет, с соломенными волосами. Жилистый, подтянутый, настоящий воин. На боку у него висел меч в ножнах.
У двоих людей на берегу в руках горели факелы, почти невидимые в ярком солнечном свете. Испугавшись вида пламени, Ариадна закричала, требуя, чтобы ее выпустили, и забарабанила кулаками в дверь. Тщетно.
Безногий и остальные, оставленные на борту, спохватились и попытались вывести корабль в море, но было поздно. Весла взлетели и снова упали. Насколько Ариадна заметила, никто так и не попытался поднять парус. С палубы донеслись крики, шум сражения и стоны умирающих.
Ежеминутно победившие островитяне подбегали к борту корабля, звали кого-то по имени Нестор и громко докладывали свежие сведения: сколько всего пиратов высадилось на берег, чем они заняты, куда направились. Ариадне показалось, что каждый следующий рапорт прямо противоречил предыдущему. Общее количество пиратов, высадившихся на берег, в сумме составило две сотни человек.
Нестор был опытным воякой и потому про себя разделил это число на два, решив, что едва ли нападающих было больше.
– Они направились к храму Аполлона? – спросил предводитель, стараясь говорить бесстрастно, хотя было заметно, что он заинтригован. – И что же они собираются там отыскать?
Ариадна не расслышала ответ.
– Ладно, может, где-нибудь высадилась другая группа и они назначили встречу в храме. Или они просто просчитались, так часто бывает. Или им известно что-то, что неизвестно нам.
Потом Нестор повысил голос и крикнул приказным тоном:
– А теперь поглядим, как эта дрянь горит!
Казалось, что пронзительный вопль вырвался из горла Ариадны совершенно самостоятельно, когда она сама еще не успела осознать, что ей грозит.
Она ведь была заперта в каюте, прочная дверь держалась крепко. Но вот Нестор в ответ на ее крики распахнул дверь. Шагнув вперед, девушка увидела окровавленную палубу.
Судно горело. По крайней мере парус уже занялся яркими языками пламени.
Ариадна отшатнулась, увидев перед собой толпу мрачных мужчин. Кто знает, что они собираются с ней сделать? Но затем царевна стиснула зубы и вышла из каюты, не задумываясь над тем, летают ли над палубой стрелы до сих пор или уже нет. Она решила, что если ей придется умирать, то только не в вонючей грязной каморке.
Когда она попыталась проскочить мимо худощавого Нестора, он легко перехватил ее левой рукой и тут же опустил меч, который сжимал в правой. Нестор скользнул взглядом по каюте и убедился, что там больше никого нет.
Ариадна отметила, что Нестор был не таким крупным мужчиной, как Тезей, но держался, двигался и разговаривал с той же властностью и уверенностью в своих силах.
Он заговорил с Ариадной на общем наречии, на котором изъяснялись все путешествующие по Великому морю.
– Ты свободна, девушка. Откуда ты?
«Он думает, что я пленница», – неожиданно догадалась Ариадна. А в следующее мгновение она поняла, что это так и есть.
Один из солдат Нестора прикрикнул на царевну, требуя отвечать на вопрос.
Но Нестор лишь покачал головой.
– Все в порядке. После всего, что ей довелось пережить, бедняжка еще долго не сможет прийти в себя.
Он снова повернулся к Ариадне:
– Кто здесь предводитель, малышка? Тех людей, что заперли тебя?
– Его зовут Тезей.
Ответ сам собой сорвался с ее губ. И не вызвал ровно никаких эмоций.
Видимо, Нестору это имя тоже ничего не сказало.
– Не знаю такого. Два корабля, которые успели отойти, похоже, с Корика.
Она кивнула.
– И зачем же они сюда прибыли?
От ответа ее удержали то ли остатки верности, то ли природное упрямство. Только Ариадна всхлипнула и бессмысленно забормотала:
– Я не знаю, я не знаю…
Нестор не стал принуждать девушку дать более ясный ответ. Он повернулся и поговорил со своими людьми. Потом снова обратился к Ариадне:
– Ты разговариваешь не как рабыня или служанка. Как тебя зовут?
Его голос стал мягче.
– Не бойся, тебя никто не обидит.
– Ариадна, – не задумываясь, тихо ответила царевна.
И ужаснулась тому, как легко выдала свое настоящее имя, ведь эти люди могут быть врагами правителя Корика. Но Нестор и бровью не повел, услышав ее имя, и только тогда Ариадна сообразила, что сейчас она совершенно не похожа на дочь царя.
До этой минуты Ариадна считала, хотя и не признавалась в этом даже самой себе, что если она будет хранить верность человеку, с которым ее связала сильная и ужасная (а как же иначе?) любовь, то это и есть настоящая жизнь настоящей царевны. Состоящая, конечно, из череды волнующих и удивительных приключений.
Но вот пришло время взглянуть правде в глаза. Она уже не могла подыскать оправданий своему возлюбленному, да и себе тоже. Сомнений нет, Тезей стал невероятно груб с ней.
Нет, он не применял физическую силу – если не считать насильное заключение в каюте. Но Ариадна уже мечтала, чтобы он ударил ее. Это по крайней мере могло бы быть выражением сильных эмоций к ее персоне.
– Я поняла, – бормотала девушка себе под нос, – что быть царевной – еще пустяки в этом мире. Вот быть любимой – это все! Но едва ли Тезей любит меня. Вот если бы я была богиней… но увы. Нету Лика Ариадны, который можно надеть… единственный Лик Ариадны ношу я сама.
У нее, у Ариадны, была своя гордость. Она – дочь царя Миноса с Корика, настоящего царя, которого предали и жестоко убили, и царицы Пасифаи. Она – младшая сестра царевны Федры и старшая сестра царевича Астериона, прозванного в народе Минотавром.
