— Маска! — щелкнул пальцами Лис.
— Тирон, Гиддеон, Рамзес, Ратт, Баттори, — прочел я список, откуда-то возникший в памяти.
— Хорошая работа.
Эти слова произнес Ангус, чего не ожидал никто.
Богатырь поднялся, а я проклял себя за невнимательность. Зрение Черного Странника вполне могло уловить энергетическую нить, связывающую Фигуру Героя с кем-то на высшем уровне. Ежу понятно, что этим «кем-то» не мог быть Локи, тем более — Фрейя.
Хитроумный наверняка проделал тот же расчет, что и я.
— Предпочитаю непосредственный разговор, — сказал он.
— А я — нет, — голосом Ангуса заявил Некто. — Ваше незнание меня вполне удовлетворяет. Кроме того, Асгард и так уже переполнен теми, кому тут делать совершенно нечего…
Лис и Фрейя завязали с ним светскую беседу, пытаясь по крупицам извлеченной информации определить личность Игрока, взявшего Ангуса под непосредственный контроль, но мне сейчас было не до того. Я все еще держал в руках Гьяллархорн… и вспоминал строки пророчеств, касавшиеся меня. Не Черного Странника, не Тигра, а непосредственно МЕНЯ.
— Ты слышал?
Соня явно уловила какой-то намек, проскользнувший в разговоре. В другое время я бы и сам с удовольствием принял участие в беседе… но не теперь. Слова более не имели значения.
Я должен был завершить начатое.
Отодвинув стул, я поднялся и сделал несколько шагов в сторону. Разговор сам собой прервался, а взгляды устремились ко мне: что, мол, этот ненормальный Черный Странник еще выдумал?
Вскоре они получили ответ.
— НЕТ!!! — Локи вскочил, словно от укуса скорпиона, и бросился ко мне.
Но опоздал.
Гьяллархорн протрубил в последний раз. Его гулкий зов был услышан даже в Преисподней, а уж каково пришлось тем Игрокам, которые в этот момент вслушивались в колебания Эфирных Волн, мне оставалось лишь гадать. Я бы даже посочувствовал им, не будь они Игроками. Но Игрок не нуждается в сочувствии.
Величественный дворец Локи пошатнулся и медленно рассыпался. Из его дымящихся развалин поднялись те, чьи статуи Лис установил на почетное место, чем без устали хвастался каждому гостю.
Я знал их всех, даже тех, кого видел в первый раз. Один и Хеймдалль, Тор и Тир, Фрейр и Ньорд, Сиф и Год, Фригг и Браги, Бальдур и Улль, Скади и Идун…
Меня в общем вовсе не интересовало то, кто из Асов здесь был; я хотел узнать, кого среди них НЕ БЫЛО. Возникло у меня одно подозрение, когда я мысленно изучал легенду о Рагнароке…
Некоторым Асам пророчество Норн давало возможность выжить, несмотря даже на то, что весь мир — все Девять Миров! — были обречены на разрушение. А что, думал я, если они, зная о своей «неуязвимости», заключили договор с силами зла и передали им свое могущество и внешность — с тем, чтобы те завершили битву по-своему, отдав им не разрушенный мир, где Асы вновь начнут свою бесконечную борьбу с качественно превосходящей волей Вирд, а целый и невредимый, но подвластный уже другой стороне?
Доказать это было сложно (если вообще возможно). Однако гипотеза выглядела довольно правдоподобно. И ее подтверждало отсутствие в рядах воскрешенных Асов Видара-Молчаливого, Вали-Непобедимого и сыновей Тора, Магни и Моди.
Чтобы объяснить эту мысль Локи, мне потребовалось всего несколько слов. Хитроумный взглянул на меня почти с благоговением, затем попросил Асов выслушать его. Просьба была удовлетворена, после чего у Тора вырвалось несколько таких слов, которые оказались в новинку даже Рыжей Соне — она едва не покраснела…
Длинная партия, разыгрываемая Асами и неведомыми им самим силами зла, подходила к концу, хотя все считали ее завершенной десять веков назад. Ошибка вовсе не была фатальной; но одно то, что она была, позволило этим самым силам зла добиться весомых преимуществ на других Досках, на других этапах Игры.
К счастью, такие ситуации всегда удостаивались особого внимания Мастеров Колеса. И нынешняя не стала исключением.
— Добро пожаловать, лорд Ренфильд, — поклонился Ангус возникшему около развалин цитадели Локи невысокому человеку в белом. — Мы не ожидали такого скорого…
— Сэр Демос, ваши замечания для меня сейчас меньше всего важны, — ответил Ренфильд, обращаясь не к Ангусу, а к тому, кто стоял за ним. — Вы меня интересуете лишь потому, что не должны находиться здесь. Лис, кто теперь командует?
— Повесьте меня, если знаю, — поднял руки Локи.
— А это мысль, — заметил Хеймдалль.
Фрейр расхохотался и от души хлопнул его по плечу, отчего Вечно Бодрствующий чуть не полетел наземь.
— Браво, друг! Наконец-то ты обрел чувство юмора!..
Величественный Асгард начал походить на какую-то ярмарку, ибо в Асах никогда не было того, что люди привыкли считать божественным величием. Сила, задор, порою даже мудрость и знания — да. Но свою силу они воспринимали как нечто само собой разумеющееся. Асы сознавали свое превосходство над смертными и не нуждались в доказательствах этого превосходства, выражающихся в поклонении или тому подобной ерунде. Если для того, чтобы быть Богом, нужно считать себя Богом, всемогущим и всеведущим — значит, Асы не являлись Богами. Ведь они, сознавая свое могущество, понимали и его пределы. И даже богатырь Тор, ударом кулака укладывающий дракона, прекрасно помнил, что его сила не всегда превосходила могущество противника. Так, он пал на одно колено в борьбе со старой Элли, олицетворяющей дряхлость (правда, об этом ему сообщили чуть позже).
Асы не были богами в том понимании, какое принято вкладывать в это слово. И как знать, не стало ли именно это причиной их поражения в Рагнароке? Или это было причиной самого Рагнарока?
Или Рагнарок был спором о том, что же означает слово «бог»?
Геттердаммерунг — сумерки богов? Или сумерки над богами?
Владыки Судеб не открывают своего сокровенного знания даже Богам, стоящим наравне с ними, не говоря уж о смертных. Однако иной раз случается так, что знание это открывается само.
Трудно удержать то, чему пришло время появиться на свет. Легенда другого народа о Ящике Пандоры верна, хотя и несколько в ином смысле: когда приходит срок, даже боги не могут противостоять человеку, открывающему крышку заветной шкатулки.
Кстати, о Ящике Пандоры: действительно ли внутри сидели все болезни, мучающие с тех пор род человеческий? Или там находилось нечто совсем иное, а болезни были насланы на людей в отместку?
Впрочем, чем больше возникает у людей интересных и заковыристых вопросов, тем меньше вероятность того, что хоть один из исследователей этих проблем когда-либо докопается до ответа…
Я слушал мысли Черного Странника, и по спине скатывались капли холодного пота. Казалось, звенья брони уже пропитались им. Мне и думать не хотелось о том, что вскоре битва, именуемая Геттердаммерунгом, разразится вновь.
