«С вирусами иногда так и бывает, — комментирует ситуацию доктор Уиллоуби из клиники Мейо. — Вирус возникает внезапно, выжигает население, не имеющее иммунитета к данному штамму, и выжигает быстро, чем уничтожает собственную среду обитания. И так же быстро исчезает. Как это ни ужасно, но мы должны быть благодарны за такой сценарий развития событий. Все могло сложиться куда хуже. Значительно хуже.
Разумеется, эти соображения не меняют того факта, что данная эпидемия гриппа оказалась самой смертоносной из всех со времен инфлюэнцы 1917 года».
(«Грипп», продолжение на стр. 2)
ВНЕЗАПНЫЙ СРЫВ МИРНЫХ ПЕРЕГОВОРОВ ЕГИПЕТ И ИЗРАИЛЬ НА ПОРОГЕ ВОЙНЫ
Женева, Швейцария — «Ассошиэтейд Пресс»
В Женеве было отмечено внезапное и необъяснимое изменение политического курса как со стороны Израиля, так и со стороны Египта, которые вчера покинули стол переговоров, хотя, по слухам, были близки к подписанию соглашения о сотрудничестве. Соглашение должно было объединить усилия двух народов в различных областях, включая здравоохранение, образование и широкий спектр научных программ, и могло, по мнению многих наблюдателей, на долгие годы стать основой стабильности и мира в этом районе земного шара.
Нет никаких данных о причинах этого раскола, но обе стороны заключили под арест членов своих делегаций, обвиняя их в пособничестве противнику. Вслед за срывом переговоров оба государства провели мобилизацию своих вооруженных сил и выдвинули войска в приграничные районы. Отмечены беспорядки среди гражданского населения.
(«Ближневосточные предатели», продолжение на стр. 9)
Кэт-Крик
Ясным солнечным утром, таким обычным в Северной Каролине, Лорин похоронила свою сестру Молли среди только что показавшихся первых крокусов. На церемонии присутствовали Питер, Эрик и Джун Баг. Остальные сентинелы сидели по домам. Узнав, что их не будет, Лорин почувствовала облегчение. Питер и она уже приняли присягу, но она все еще не ощущала себя сентинелом и не хотела слышать фальшивых слов сочувствия от людей, которые желали ее сестре смерти.
Служба окончилась. Лорин осталась с Джейком возле могилы.
— Спасибо тебе, Молли. Мне будет так не хватать тебя. Мы могли бы вместе сделать все, о чем мечтали и что были должны сделать. Спасибо, что ты спасла моего сына.
Джейк повернулся к матери и потянулся к ней.
— На лутьки! — потребовал он.
Лорин подхватила его, и он крепко к ней прижался. Малыш все еще не стал самим собой. Неожиданный шум пугал его. Яркий свет приводил в ужас. И в первый раз в жизни он стал панически бояться чужих.
— Может, тебе нужна компания? — спросил Эрик, когда они шли по кладбищу, возвращаясь к машинам.
— Со мной все будет в порядке. Мне надо подумать. Наши родители что-то планировали для нас обеих, теперь надо решить, что я смогу сделать одна. Увидимся позже.
— Я здесь из-за тебя, — с трудом выдавил Эрик, и Лорин уловила в его взгляде и голосе неожиданный смысл. Подай она знак, и он будет с ней во всех смыслах.
— Спасибо, Эрик. Я очень ценю это, — ответила Лорин дружеским, но нейтральным тоном. Она надеялась, он поймет. У них был шанс стать друзьями, но ведь он хотел смерти ее сестры, а этого нельзя забыть.
— Позвони, если я буду тебе нужен, — сказал он и, не добавив больше ни слова, свернул в сторону и один пошел к своей машине.
— Я могу сказать то же самое, — подал голос Питер. — Скажи только слово, и я тотчас явлюсь.
Лорин улыбнулась.
— Спасибо, Питер. Угости меня когда-нибудь настоящим пивом, о'кей? И смотри, чтобы Эрик не уморил тебя работой. Эта его идея, что один сентинел должен работать за четверых, пока не начнет помогать новое пополнение, слегка пугает, а? Я видела, он смотрел как раз на тебя, когда излагал свои соображения.
— Я тоже видел, — согласился Питер. — Я до сих пор не уверен, что правильно сделал, вступив… Наверное, дело в том, что я не мог представить, как после всего этого просто повернусь и уйду. Понимаешь?
Лорин принимала присягу вместе с Питером. Сейчас она кивнула и пересадила Джейка с одного бедра на другое:
— К несчастью, понимаю.
Питер стоял и смотрел, как Лорин усаживает Джейка в машину на специальное сиденье.
— Лорин, если тебе понадобится не просто знакомый, а друг… — Он помолчал. — Ладно. Не буду изображать из себя идиота. Если что, ты знаешь, где меня найти.
Она кивнула, стараясь не замечать, как застучало сердце и пересохло во рту. Брайан сказал, что будет ждать ее на той стороне. Она хотела, чтобы Джейк вырос, зная, что его отец — Брайан. Хотела передать ему от Брайана все, что у нее было. Но кто знает, может, ему от Брайана досталось больше, чем ей?
Лорин ощутила растерянность.
— Не знаю… едва ли… но… — Она слабо улыбнулась и села в машину.
А Питер все стоял у обочины и смотрел, как она завернула за угол и скрылась из виду.
Навсегда. Брайан пришел к ней из мира по ту сторону самой смерти, пришел, чтобы сказать, что будет ждать ее, что любит ее и всегда будет любить. Как может она надеяться встретить другую любовь? Как может даже думать о поисках? А если случится невозможное и она встретит человека, которого полюбит так же, как любила Брайана, что тогда? Будет ли Брайан по-прежнему ждать ее? Посмеет ли она впустить в сердце новую любовь?
На мгновение ей почудилось, что ее обняли руки Брайана, что она услышала его шепот: «Не беспокойся, все будет хорошо».
Лорин глубоко вздохнула, постаралась успокоиться и свернула на шоссе.
Не беспокойся, все будет хорошо.
Сейчас ничего не нужно решать. Просто поиграть с Джейком, приготовить еду, поспать. Не станет она ни о чем думать. И может быть, все будет хорошо.
Медный Дом, Баллахара
Сеолар приказал затянуть в черное весь Медный Дом и объявил годичный траур. В память о Молли, о своем народе, о будущем, которого теперь не было. Он сидел за столом у себя в кабинете с раскрытой книгой. Когда кто-нибудь входил, Сеолар делал вид, что читает, но не прочитал ни строчки с момента, когда Йенер принес ему черную весть. Наверное, он никогда больше не сможет читать. В одно мгновение он потерял все: свой мир, свой народ, будущее, любовь. Иногда, в самые тяжелые минуты, приходила мысль об облегчении, о смерти.
Как раз об этом он и размышлял, когда вдруг услышал шум на балконе и замер.
Там ничего не могло быть. Туда выходили двери лишь его кабинета, а они заперты. Он посмотрел внимательнее, чтобы убедиться. Действительно заперты.
По стеклу что-то застучало.
Портьеры загораживали обзор. После смерти Молли он не допускал в комнату свет, не хотел видеть ненавистное солнце. Достаточно огня в камине, а в ином настроении и его много. Но теперь он пожалел, что шторы такие плотные. Ему вдруг захотелось увидеть, что ждет его на балконе.
