– Потребуюсь ли я вам для чего-нибудь еще?
Наивная крестьянка всем сердцем своим была обращена к религиозному празднику, который она пропускала.
Кто-то из мужчин отозвался на подобный вопрос грубым смешком, однако движением руки Ри велел им молчать.
– Нет. Ступай. Порадуйся на своем празднике. И кланяйся от меня богам, – добавил он, когда женщина исчезла под арками.
– Мы могли бы потешиться с ней, – сказал еще один. Щеки его были украшены двумя доблестными вертикальными шрамами. Рубашка на нем, сшитая из самого легкого и дорогого красного шелка, была столь прозрачной, что служила лишь для того, чтобы подчеркнуть плавные очертания торса; кожаные штаны в обтяжку, намасленные до блеска, выпячивали прочие детали его фигуры.
Черные, приспущенные с голеней сапоги и широкая шляпа алого бархата, золотые ленты, тщательно вплетенные в длинные светлые локоны, выдавали в нем денди, но только дурак принял бы этого человека за слабака. Звали его Янф, был он богат, принадлежал к одному из младших ответвлений Семьи Сабиров и большую часть своей жизни являлся наилучшим другом и ближайшим союзником Ри.
Ри пожал плечами. Он был вымотан, раздражен, тело болело, его терзал волчий голод – как всегда после Трансформации. Если б не праздник, он весь день провалялся бы в постели, то и дело гоняя слуг за едой. Однако сейчас обстоятельства позволяли ему переговорить с глазу на глаз со своими лейтенантами – вдали от посольства Сабиров, а также вдали от шпионов, которыми мог кишеть приятный для глаза наружный дворик этой небольшой таверны и одновременно постоялого двора.
– Верно. Но тогда мы не могли бы побыть вместе.
– Какой в этом толк? Что вообще может быть лучше хорошенькой девчонки?
– Мне нужна ваша помощь.
Пятеро лейтенантов Ри переглянулись, и выражения на их лицах являли гамму различных соотношений любопытства, удивления и опаски.
– Ты знаешь, что можешь располагать нами, – ответил зеленоглазый Валард, тряхнув каштановой головой.
– Не в данном случае. То, что мне нужно сегодня, противоречит обычаям Семьи. Вам придется решить, помогать мне или нет; поэтому я ничего не стану требовать от вас, ибо дело это может поссорить нас с Семьей или погубить.
Ри заметил, что теперь его подручные действительно заинтересовались. Он еще никогда не восставал против законов Семьи, и они понимали это.
Янф отошел от колонны, которую только что подпирал с видом беспредельно утомленного жизнью человека, и опустился на каменную скамью. Просто сел, не приняв самой выгодной позы, не обратившись прекрасным профилем к коридору, – на случай, если в нем вдруг объявится какая-нибудь хорошенькая штучка. Наклонившись вперед, он подпер голову поставленными на колени руками и нахмурился.
– За остальных не скажу, но я готов. И не потому, что в долгу перед тобой, хоть и не забыл об этом, а потому, что ты – мой друг.
Валард кивнул.
– То же скажу и я. Веди, и я последую за тобой. Все равно – куда и зачем.
Широколицый, бледный Трев промолвил:
– Я лично хочу заранее знать, что речь идет не о перевороте. Я не могу рисковать своей семьей по прихоти.
У Трева были две маленькие сестры, ради которых он перевернул бы мир. И хотя во всем остальном на него можно было положиться в той же мере, что и на Валарда или Янфа, Ри знал: Трев никогда не пойдет на дело, способное причинить даже малейший ущерб его сестрам. Он принадлежал к дальней родне и в будущем надеялся устроить выгодный брак своим девушкам.
– Измены не будет, – ответил Ри. – Однако, если вскроется ваша роль, в Семье за это нас не похвалят.
Карил, кузен Ри, старше остальных на несколько лет, задумчиво поглядел на главаря.
– Если ты собираешься сморозить какую-то глупость, по-моему, я просто обязан быть рядом, хотя бы для того, чтобы собрать останки и доставить их твоей матери – когда случится самое худшее. Так что рассчитывай на меня.
Ри засмеялся: Карил всегда ожидает самого худшего.
И повернулся к Джейму, пока не сказавшему ни слова. Такова у него привычка – не браться за дело второпях; но и поражение свое он тоже признает в последнюю очередь. Ри подумал, что, заручившись поддержкой Джейма, может рассчитывать на успех.
– А как насчет тебя?
Джейм неторопливо растянул губы в улыбке.
– Прежде чем сказать да или нет, я хочу знать, что мы будем делать.
Ри усмехнулся. Как это похоже на Джейма. Среди них он был воплощением благоразумия, всегда соблюдал осторожность, раньше всех замечал слабое место в планах и знал, как находить решение еще до того, как ему становилась известна задача. Ри желал, чтобы Джейм был с ним.
– Я хочу украсть девушку, которую Семья намеревается убить.
Лейтенанты Ри дружно разинули рты.
– Девушку? Чего ради? Семья просто засыпает тебя ими, только ты и ловить не хочешь, – заметил Карил.
– Эта – особенная.
– Еще бы не особенная! Ты уже отказал почти всем красавицам в Калимекке.
Янф ухмыльнулся.
– Хотелось бы знать, что именно делает ее такой замечательной.
На этот вопрос Ри откровенно ответить не мог; не потому, что опасался доверить правду пятерым друзьям, а потому, что и сам не знал, в чем она заключается. Как объяснить им, что встреченная им вчера женщина из Семьи Галвеев проникла в самую суть его; что даже сейчас, когда ее нет рядом, он ощущает тепло ее тела, прикасавшегося к нему после схватки с бандитами... Как мог он объяснить им, что мысли его больше не принадлежат ему. Как объяснить, что, закрыв глаза и подумав о ней, он может непостижимым образом определить, где она находится и что чувствует... что сейчас, например, она разгневана из-за какой-то несправедливости и эта несправедливость непонятно отчего незримыми нитями связана и с ним, и с нею. Ри вздохнул.
– Она... такая, как я. Кроме того, она из Галвеев, поэтому мне не позволят взять ее, и поэтому наши хотят ее смерти.
Теперь уже все хмурились, не слишком-то одобряя его намерение вступить в борьбу с Семьей из-за женщины.
Янф спросил:
– И в чем же она похожа на тебя? Такая же безрассудная? Упрямая? Своевольная?
– Она – Карнея, – ответил Ри.
Молчание, последовавшее за этим откровением, по меньшей мере затянулось: лейтенанты Ри удивленно переглядывались между собой. Оно длилось и длилось – по мере того, как взгляды их обращались к нему.
– Карнея, – прошептал Янф. И вновь – молчание. Наконец Джейм сказал:
– Карнея – непростая девушка. Если мы ошибемся, она уничтожит нас. Я бы не вышел против тебя и с дюжиной вооруженных людей... едва ли она окажется слабее. Учитывая то, что сумела прожить так долго. – Он задержал в груди дыхание и с шумом выдохнул. – Единственная неосторожность... и все.
