Кот гулял сам по себе.
Огибая очень симпатичный пенек, поросший подозрительными бледными грибками, Шпунтик нос к носу столкнулся с дурой-мышью. Это было неожиданно и приятно: оказывается, дура-мышь не теряла времени даром, а все это время бежала следом, чтобы вовремя оказаться рядом с котом. От радости Шпунтик кинулся к мыши и, сам не заметив как, ее придушил. Придушил и растерялся: мышь недвижно замерла среди старых листьев, расстелив по ним длинный хвост. Она больше не бегала, не сверкала бусинками глаз, не фильтровала запахи усатым носиком. Шпунтик потрогал ее лапой: может, дура-мышь притворяется?
Нет, мышь не притворялась.
Не владея собой от огорчения, кот ненароком съел ее.
Конечно, оставалась еще лягушка, но в лягушку Шпунтик не верил: очень уж лягушка бестолковая, чтобы столько пропрыгать в одном направлении — и все ради того, чтобы оказаться в нужное время в нужном месте в распоряжении кота. С другой стороны, лягушка могла воспользоваться рекой, где чувствовала себя увереннее, чем дура-мышь, которая и плавать-то наверняка не умеет… не умела.
Воодушевившись, Шпунтик направился на поиски лягушки, но вместо этого нос к носу столкнулся… с дурой-мышью. От удивления кот даже присел: ну как же, ведь он только что ее сожрал! Ан нет: вот она, дура-мышь — живая и здоровая, привстала на задние лапы, шевелит мелко носом, заинтересованно нюхает!
Шпунтик немедленно поймал дуру-мышь, снова придушил и съел. Но за очередным пеньком опять встретил дуру-мышь.
В этом было что-то сверхъестественное! И если бы брюхо кота не ощущало приятной сытости от только что съеденного, Шпунтик, если бы был, например, Котей Чижиковым, решил бы, что рехнулся. Ну как же: ведь два раза он уже дуру-мышь душил, два раза пожирал, а она — вот, сидит живехонькая! Так что кот на всякий случай мышь схватил, но жрать пока не стал. Наверное, от изумления. Или просто уже не хотелось.
С мышью в зубах кот поспешил к поляне, но не добежал: у ствола поваленного ветром дерева сидела и смотрела на него… живая дура-мышь. Опешив, Шпунтик разжал зубы — и придушенная дура-мышь упала в траву. Некоторое время кот переводил взгляд с той мыши, что неподвижно лежала в траве, на ту, что увидел подле дерева. Потом мгновенным броском сцапал последнюю, придушил и уронил в траву рядом с первой.
Налицо был парадокс: две дуры-мыши одновременно.
Некоторое время Шпунтик пытался разрешить парадокс путем обнюхивания добычи, как вдруг на него снизошло озарение: в природе есть больше чем одна дура-мышь! В природе дур-мышей есть несколько. Может, даже много!
В который раз поразившись, как мудро природа все обустроила, Шпунтик подобрал мышей из травы и потрусил дальше — на поляну, чтобы поделиться с хозяином удивительным открытием, которое он только что сделал.
— …Мы разведали у надежных людей, что императора нынче в столице нет, — рассказывал вернувшийся с Фэй Луном Лю Бан. — Творятся странные дела. Император повелел казнить наипреданнейшего военачальника Мина, а сам отправился в ежегодное путешествие по Поднебесной, дабы насладиться своими владениями, — тут бывший смотритель сморщился, будто съел изрядный кусок лимона. — Насладиться созерцанием результатов деяний своих, состоянием подданных, обозреть державу. С ним следует множество сопровождающих и гвардейцы — громадный караван.
— Как и заведено в случаях высочайших выездов, — кивнул Фэй Лун. Он, как и Лю Бан, сидел, скрестив ноги, у костра.
— Наставник Фэй милостиво согласился помочь нам достичь столицы, — продолжал смотритель. — Но… — тут Лю Бан взглянул на Чижикова, — господину Фэю непременно нужно знать, с какой целью мы в столицу направляемся. Я не мог ничего рассказать ему, господин Килэки, ибо мне и самому сие неведомо. Не будет ли вам угодно объяснить сие наставнику Фэю?
— Нам, скромным чужестранцам… — начал было Чижиков.
Но тут из ближайших кустов вышел Шпунтик. Из пасти его свисали две длиннохвостые мыши. Кот неторопливо потрусил через поляну прямо к костру.
Появление Шпунтика вызвало вполне ожидаемый эффект: все замолчали и уставились на кота — в том числе Фэй Лун.
— Благовещий зверь мао! — на правах старого знакомого возгласил Лю Бан и из позиции сидя совершил коту поясной поклон. Обернулся к Фэй Луну. — Наставник! Вам повезло созерцать благовещего зверя, о котором я вам так много рассказывал!
— Благовещий зверь! — Фэй Лун тоже поклонился. — Сколь милостиво Небо, что позволило нам созерцать тебя!
Бледно-зеленые воины кланялись непрерывно. Лян Большой и Кун Разящая Секира не отставали от них. Шпунтик в нерешительности остановился: постоянные камлания начали раздражать кота. Приятно, спору нет, но ведь и меру знать надо. Может кот запросто пройти через поляну?
— Довольно! — сказал Сумкин, появляясь из-за деревьев, куда отлучался покурить. — Благовещий зверь не любит излишеств, — объяснил он. — Чрезмерное поклонение раздражает благовещего зверя. Прошу вас, хватит кланяться.
— Да, в самом деле! — поддержал его Чижиков.
Шпунтик, видя, что все эти странные люди перестали трясти головами в его сторону, дернул хвостом и подошел прямо к хозяину. Усевшись напротив Чижикова, Шпунтик разжал зубы и к ногам Коти упали две жирные мыши.
— Благовещий зверь мао делится с нами едой! — воскликнул Лю Бан. — Благовещий зверь заботится о том, чтобы мы не испытывали голода в путешествии! Значит, само Небо через благовещего зверя благоволит нам и нашим намерениям!
Разбойники и лесные воины закивали: да, да, определенно благоволит!
Непонятый Шпунтик не стал дожидаться, пока ему снова начнут кланяться, а большими прыжками умчался в кусты.
— О-о-о… — пробормотал Фэй Лун. — Мне сказывали, что в столице, в глубине дворцовых покоев, тоже обитает благовещий зверь, но видеть его мне не случалось. Сколь он прекрасен, сколь благостен!
— То есть, наставник Фэй, вы хотите сказать, что у императора есть свой собственный благовещий зверь мао? — спросил Сумкин.
— Так говорят, — кивнул Фэй Лун. — Так рассказывают.
— Но возможно ли это? Выходит, Небо поддерживает власть Цинь? — заволновался Лю Бан. — Иначе зачем Небу ниспосылать во дворец благовещего зверя, если не указать на свое благоволение?
— Или указать на другое, — туманно ответил Фэй Лун. — Смотритель Лю, кто мы такие, чтобы обсуждать волю Неба?
— Верно, верно, — согласился Лю Бан и почтительно поднял из травы задушенных Шпунтиком мышей. — Господин Килэки позволит мне приготовить для него еду, дарованную благовещим зверем?
— Нет, благодарю вас, — отказался Котя. — Если вам угодно, почтенный господин Лю, вы можете взять эту еду себе. И разделить ее с остальными, — добавил он, поймав заинтересованный взгляд Ляна Большого.
— Если господин простит мне мое любопытство, — обратился Фэй Лун к Сумкину, указывая на его очки, — что это за удивительная вещь насажена на ваш нос?
