— В самом деле? — спросила Берраль, на сей раз взглянув на нее с неподдельным интересом. — У тебя короткие волосы. Интересно. И они у тебя от рождения рыжие?
— Разве этого не видно? — Кейт улыбнулась.
— Не видно. — Перебросив через плечо длинную косу, Берраль спросила: — А что ты можешь сделать с моими волосами?
Кейт изобразила недолгое раздумье.
— Что-нибудь с золотыми бусинами, — проговорила она, — чтобы подчеркнуть цвет твоих глаз. Добавим перо снежного фазана, контрастирующее с темной кожей. Побольше волос вокруг лица, чтобы подчеркнуть изящество очертаний — нынешняя твоя прическа не позволяет этого. Кроме того, можно использовать несколько сапфиров, если они у тебя найдутся.
— Великолепная идея, — произнес чей-то голос за ее спиной.
— А что ты можешь сделать с моей головой? — поинтересовалась высокая угловатая женщина, блеснув изумрудно-зелеными глазами. Длинные каштановые волосы ее волнами рассыпались по плечам.
— Сперва постригу, — сказала Кейт. — У тебя длинная лебединая шея, но волосы сейчас скрывают ее. А потом покрасим. Сделаем их совсем светлыми… это, по-моему, выгодно оттенит цвет твоих глаз. Кроме того, используем кольца с продетыми в них зелеными шелковыми лентами.
Женщина улыбнулась:
— Вот и сделаешь все как надо.
— После того, как она причешет меня, — вмешалась Берраль.
— Хорошо, после тебя.
— Пойдем, девушка. Мы найдем для тебя место, получишь все необходимое и можешь приступать к работе: мои волосы никто не укладывал целую тысячу лет.
Зеленоглазая женщина вместе с изысканной рыжеволосой красавицей повели Кейт прочь. За спиной ее голос Берраль спросил:
— А ты что умеешь?
Ри ответил:
— Я практикую таппуту — массаж с применением благовоний, трав и масел. Великолепно воздействует на кожу и смягчает ее.
— Тогда будешь работать вместе с парикмахершей. — Берраль вздохнула. — Я хотела взять тебя на свое ложе, но другие не простят мне, если я заберу себе массажиста. Впрочем, ночи тебе все равно придется проводить со мной.
— Как тебе будет угодно, — ответил Ри.
Кейт едва удерживала свой гнев. Она попыталась утешиться тем, что как только Ри прикоснется к темнокожей красавице талисманом, Дугхалл или Хасмаль смогут извлечь из тела ее драконью душу и заточить в одно из крохотных зеркал, сразу уменьшив таким образом число возможных поклонниц Ри в этом сказочном белом городе.
Оставалось надеяться, что он влепит талисман этой мерзавке в первую очередь.
Даня сидела, пригнувшись, в задней части своего маленького дома и смотрела на мальчика, называвшего себя Луэркасом. Тот не обращал на нее никакого внимания — по крайней мере в текущий момент. Мальчишка поймал тундровую полевку и играл с ней на медвежьей шкуре, забавляясь мучениями маленького существа. Сейчас он казался обыкновенным восьмилеткой — крепким, золотоволосым, белокожим, ясноглазым и улыбчивым.
Но то, что он делал с мышью, ни в какие рамки не укладывалось. Как и то, что он родился всего лишь несколько месяцев назад. Вдобавок ко всему, он мог по желанию изменять свою внешность.
Вне дома он предпочитал принимать облик Каргана, поскольку ему было доступно любое обличье. Он был Искалечен чарами, прошедшими через него вскоре после зачатия, однако полученные Шрамы он принимал как благо. Он выучил язык Карганов еще до рождения, и жители деревни валили к нему толпой — словно медведи к ручью с нерестящимися лососями, — потому что с ними он был очень мил, умел вызвать у них доверие и, невзирая на кажущуюся детскую невинность, давал им мудрые советы, достойные взрослого. Карганы восхищались им, прислушивались к его мнению, и когда он что-нибудь предлагал им этим своим робким мальчишеским голосом, они в точности следовали его словам.
Пророчества и легенды он успел выучить наизусть еще до того, как вполне овладел своим младенческим телом, и потому легко мог показаться простодушному народцу одним из них. Карганы видели в нем некое подобие спасителя, который должен был в соответствии с их чаяниями когда-нибудь повести их обратно, в Богатые Земли. И это, со смешком объявил он Дане, превосходно укладывалось в его планы.
Полевка заверещала в предсмертных муках, и Луэркас хихикнул.
— Прекрати, — сказала Даня.
— Да ладно тебе. Это же вредитель. Карганы убивают их, как только заметят, и я не помню, чтобы ты торопилась с протестами.
— Они же не мучают их. И не наслаждаются страданиями бедной твари.
— При этом они не извлекают никакой магической выгоды из смерти бедняжки, а это напрасная трата живой энергии. Я же, убивая мышь, делаю две полезные вещи: избавляю деревню от еще одного вредителя и наделяю себя капелькой энергии, которую ведь не отберешь у Карганов. Или у тебя.
Он повернулся к ней с улыбкой; синие глаза блеснули холодными льдинками, и Даня почувствовала к нему еще большую ненависть. Однако она ничего не сказала, и Луэркас, поглядев на нее недолго, отвернулся и вновь занялся несчастной зверюшкой.
— Скоро мы сможем оставить это место, — сказал Луэркас.
— Оставить?
— Конечно. Скоро мы вернемся в Калимекку.
Даня фыркнула.
— Опять поведешь по снегу через всю тундру.
— Вовсе нет. Мы отправимся по хорошей погоде и прибудем туда с шиком. — Плечи его приподнялись и опустились в жесте пренебрежения. — И тогда ты сможешь отомстить.
Он хихикнул.
— Ты, конечно, заслужила право на месть.
Месть. Ей представились Криспин, Эндрю и Анвин, каждый в луже собственной крови, с воплем испускающие последний вздох. Хорошо бы причинить им такую же боль, уничтожить, погубить их — как они погубили ее. Она посмотрела на указательный и средний пальцы правой руки… точнее, на когти — темные, чешуйчатые, острые. Памятка, свидетельствующая о ее праве лишить их жизни. Все, что с нею произошло, и все, что она совершила, стало следствием их лютой жестокости. И Галвеи, ее собственная Семья, не пожелавшая спасти ее, тоже виноваты перед ней. И еще Луэркас.
Пытки, насилие, облик Увечной, беременность, боль, роды, убийство сына, рабство. Все это разжигало неистовый гнев в ее сердце и давало силы жить — терпеть каждый новый день. Сейчас она стала рабыней Луэркаса лишь потому, что тогда — раньше — никто не помог ей. И они заплатят за все ее страдания. Все заплатят — не важно как.
Глава 45
Кейт сознавала, что они с Ри уже кое-чего добились. Несколько первых дней талисманы они не размещали… следовало заслужить доверие клиентов и добиться, чтобы весть о них распространилась по всему драконьему гнезду. И подобная стратегия, похоже, оправдала себя. Кейт украшала прически, благодаря за это свое дипломатическое образование, предполагавшее, что на службе ей время от времени придется обходиться без слуг и тем не менее самым достойным образом представлять при этом свое Семейство.
