Хотя сама по себе тропа была шириной всего в фут, деревья отступали от нее еще на пять или шесть футов. Места для двух коней, идущих рядом, было более чем достаточно, но за исключением Марвика, присоединившегося к Имбресс, остальные растянулись в цепочку по одному. Харнор и Лэц молча переживали свой провал. Брента, ехавшего последним, угнетала мысль, что Хейну удастся удрать. Маленький отряд молча петлял между деревьев, проезжая мимо дубов и ив, которые прятали в своих густых ветвях последние отсветы умирающего дня.
— Еще несколько минут, и солнце зайдет, боюсь, тогда мы банально не сможем разглядеть тропу, — взволнованно проговорила Имбресс.
— Вот здесь второй левый поворот, — проигнорировав ее реплику, сообщил Марвик, указывая вперед, на явную развилку, где от тропинки вел прекрасно различимый след вправо, к крытому дранкой домику, стоящему на небольшой полянке в сотне футов от них.
Используя представившуюся возможность, они на несколько мгновений увеличили скорость, направляясь к северу, в густую рощицу молодых вязов и елей. Марвику показалось, что в центре лесочка он разглядел развалины другого домика, которому было лет пятьдесят, вряд ли больше. Лес быстро брал свое.
— Теперь направо, — объявил Марвик, вновь указывая дорогу.
Имбресс не сомневалась, что в других обстоятельствах она сожалела бы об остром зрении вора, но в сумраке леса женщина лишь возносила молчаливую благодарственную молитву и без тени сомнений следовала за Марвиком, прокладывающим дорогу.
— Забавно, — почти про себя пробормотал вор, — что нью-пеллиане, или как они там себя называют, настолько не любят правительство, не так ли? — Он помедлил мгновение, сдерживая лошадь. — Здесь, у покрытого мхом камня, должно быть, еще один поворот налево.
Похоже, так оно и было. Справа небольшой, едва различимый след с непонятной целью вел, извиваясь, к основанию толстого дуба. На этой развилке отряд снова свернул налево. Марвик тем временем продолжал мусолить заинтересовавшую его головоломку.
— Ну, — сказал он наконец, — вы понимаете, что я абсолютно не разбираюсь в незаконной коммерции, а следовательно, вовсе не привык рассуждать на подобные темы. Но если я должен высказать свое мнение наугад, вслепую, в качестве крайнего варианта, — я сказал бы, что наши друзья из гильдии являются милой шайкой контрабандистов. Времена, видно, тяжелые, учитывая свободные налоговые соглашения, заключенные за последние двадцать лет, но все же имеются определенные товары, с которыми стоит иметь дело, если принять во внимание огромные акцизные сборы. Драгоценности, например, или произведения искусства. Насколько мне известно, в Белфаре существует весьма неплохой черный рынок — по крайней мере, именно это я слышал от друга, — и там преобладают камни из юго-западного Индора. Я, как и вы, вряд ли выбрал бы Улторн. Но если это все, что знают и умеют здешние ребятки, к тому же прогулки по лесу являются единственным способом собирания маленьких монеток, то… — Он помедлил и усмехнулся. — О чем еще мечтать предпринимателям?
Марвик обернулся, чтобы взглянуть на Имбресс, и обнаружил на губах женщины тень невольной улыбки.
— Знаете, Марвик, — призналась она, — не будь вы столь безоговорочно испорчены, у вас имелись бы неплохие перспективы в разведке. Это последний левый поворот? — Она резко выдвинулась вперед, к тому месту, где тропка сперва поднималась по невысокому холму, а затем устремлялась вниз, по склону, и от нее отходил едва различимый след, оставленный чьим-то конем.
Марвик осадил лошадь и принялся изучать пролом в растительности, ведущий на запад. До сих пор все развилки были ясно различимы, и путь, который они выбирали, виден более-менее четко. Трудно сказать, стояли они сейчас и в самом деле на развилке, или же просто в этом месте какой-то заблудившийся всадник решил направить коня в чащу.
— Ну? — подтолкнула Имбресс. Марвик пожал плечами.
— Любовь и война, по словам моей матушки, представляют простор для толкований. Ей следовало добавить в этот список следы.
— Это не ответ, — фыркнула она. — Еще пара минут, и мы ничего здесь не сможем разглядеть.
Марвик посмотрел налево, затем направо, затем опять налево и, пожав плечами, пустил коня рысью по более узкой тропке.
— Вот как раз еще правый, — крикнул он едущим сзади. — Смотрите в оба.
Медленно продвигаясь вперед и не смея глаз оторвать от тропы, Марвик все же возобновил беседу с Имбресс.
— Нью-пеллиане ненавидят нас. Так почему этот ваш Кэллом Пелл согласится помочь?
— У министерства имеются агенты и информаторы практически в каждой деревне или селении Чалдиса. Нью-Пелл крайне важен, поскольку он находится в непосредственной близости от индрианской границы. Так случилось, что я припомнила имя местного агента — Кэллом Пелл.
— Трудно забыть, если человек назван в честь города, — хмыкнул Марвик.
— Это город, — прервал грубый голос из лесной чащи, — назван в честь меня.
Компания немедленно натянула поводья, вглядываясь в темную тропу. Спустя мгновение широкая тень отделилась от мрачной громады леса и тихо скользнула к ним. Они увидели огромного мужчину, хотя выделялся он не столько ростом, сколько крепостью сложения — незнакомец был не выше Брента, но в два раза шире, а его грудь не уступала лошадиной. Передвигался он странным, почти бесшумным шагом, мягко перекатываясь с пятки на носок.
— Я Кэллом Пелл, — заявил мужчина, приблизившись к путникам. Теперь они смогли рассмотреть его получше: грубой выделки одежда из оленьей кожи, широкополая шляпа, болтавшаяся на затылке на кожаном ремне, маленькие, глубоко посаженные глазки, скрывавшиеся под кустистыми, нахмуренными бровями. Разглядеть выражение лица Пелла было невозможно, поскольку его глаза прятались в густой тени, а губы затерялись в курчавой каштановой бороде, закрывавшей лицо до самых скул. Крохотный кусочек кожи, остававшийся видимым, так избороздили морщины и обработал ветер, что теперь трудно было сказать, тридцать лет Пеллу или пятьдесят.
— Что ж, мастер Пелл, — начала Имбресс, — я рада, что мы нашли вас…
— Это я нашел вас, — перебил ее Пелл. — И у меня имеется нехорошее предчувствие, что мне придется об этом пожалеть.
Затем, не говоря больше ни слова, он развернулся спиной к путникам и устремился по тропе, не особенно беспокоясь, следуют ли за ним остальные. Через несколько сотен ярдов тропа плавно изогнулась, направляясь к востоку, однако Пелл больше ее не придерживался. Достигнув огромного пня — остатков дуба, простоявшего века, прежде чем молния расколола его до основания, — он покинул тропу и двинулся в чащу леса, все так же направляясь к северу. Они следовали за своим провожатым, объезжая толстые стволы деревьев, продираясь сквозь густой кустарник, пока наконец впереди не появился маленький просвет.
— Замок Пелл, — хмыкнул их новый знакомый.
Спустя еще мгновение стал виден и замок, и Марвику с трудом удалось удержаться от смеха. В центре небольшой естественной поляны на вершине невысокого пологого холма стояла сложенная из бревен лачуга примерно десяти футов в ширину и пятнадцати в длину. Каменная труба торчала в центре фасада, по обе стороны от нее располагались крохотные окошки. Стекол в них не было, только ставни, служившие преградой непогоде, а заодно и свету. В восточной стене была прорублена крепкая дверь с железным запором, однако сама лачуга казалась просто грудой бревен, щели между которыми были замазаны известковым раствором. Марвик подумал, что Белфар даже в худшие времена выглядел куда презентабельней.
