Жители Брайхейна относились к кузнечному мастерству как к обычному предрассудку, но, тем не менее, отдавали изделиям северных кузнецов предпочтение перед собственными. То, что входит в понятие истинного мастерства, имело прочную основу в сложном ритуале, включавшем музыку, декламацию стихов, применение различных символов и узоров. Все это служило для выражения и обуздания внутренней силы кузнеца. Мелодия оказывала наиболее сильное влияние, но хуже контролируемое; слова придавали направление силе напева. Узор удерживал и связывал оказанное воздействие, а окончательная обработка изделия придавала ему неповторимость.
Среди дьюргаров истинное кузнечное мастерство, по-видимому, было распространено более равномерно, чем среди людей. Это, а также огромные резервы опыта, накопленные в долгоживущем и стабильном обществе, давало им определенное преимущество. Но могучий кузнец среди людей часто мог достичь гораздо большего и создать поразительные шедевры, если обладал необходимыми навыками и умением.
Истинное мастерство не подразумевало автоматического наличия навыков в обработке металла, но по мере приобретения таких навыков оно лишь усиливалось. Во времена, описываемые в Хрониках, работа по металлу, особенно среди дьюргаров, достигла высот, до сих пор остающихся непревзойденными. Изготовление меча Керморвана, о котором рассказано в главе 7, является описанием процесса изготовления булатной стали, секрета древних дамасских мастеров; масляно-шелковистые узоры и золотистый отблеск служат характерным признаком. При помощи этой техники обрабатывалась высокоуглеродистая сталь, сочетавшая эластичность с огромной прочностью, чего редко удается добиться даже на современном промышленном оборудовании. Дамасские кузнецы не понимали сути происходящих процессов, как и современные исследователи до самого недавнего времени, однако Элоф и Анскер, судя по всему, прекрасно разбирались во всем.
Следует заметить, что обработка металла долго оставалась в чем-то обособленным и таинственным искусством, даже в обществах, потерявших всякие воспоминания об истинном кузнечном мастерстве. У туарегов северной Африки кузнецы образуют отдельную касту, в чем-то низшую, но в других отношениях глубоко почитаемую; навлечь на себя проклятие кузнеца означает совершить ужасный проступок. И в нашем обществе деревенский кузнец был заметным персонажем народного фольклора и особенно народной медицины — «человеком знания» в силу своей профессии.
ХРОНИКИ
В Кербрайне летопись исторических событий служила чем-то вроде религиозного упражнения. Из ошибок прошлого и великих свершений извлекались уроки и моральное руководство для современников. Возможно, поэтому Зимние Хроники сохранились, хотя многое было безвозвратно утрачено. К ним относились как к бесценной реликвии и многократно переписывали, даже когда их значение полностью изгладилось из памяти потомков.
Хотя дату создания Хроник невозможно определить с уверенностью, нет сомнений в том, что мир, описываемый в них, не так уж сильно отличается от современного. За свою долгую историю наша планета пережила много эпох, когда ледники совершали сокрушительное нашествие из полярных областей в более теплые земли. Но в наиболее современном, или четвертичном, периоде насчитывается лишь четыре великих оледенения, которые могли быть описаны людьми. Существуют и другие свидетельства, позволяющие сузить поле поисков. Мы видим, что мир Зимних Хроник обладает несомненным сходством с теперешним; животные и растения, за исключением некоторых архаических форм, вполне узнаваемы или сохранились в людской памяти. Еще более поразительны географические карты, приведенные в некоторых Хрониках. Когда мы переводим их из других картографических проекций и делаем поправку на прибрежные области, обнажившиеся в результате понижения уровня моря в период оледенения, окончательная береговая линия очень напоминает современную. Все эти черты сходства позволяют отнести описываемый период к последнему из четырех оледенений. Известное как вюрмское в Европе и висконсинское в Америке, оно, по общему мнению, достигло максимума около восемнадцати тысяч лет назад. Его распространение было медленным, а отступление — удивительно быстрым. События, описанные в Книге Меча, происходили во время именно такого крупного оледенения, когда ледники покрывали наибольшую площадь материковой суши.
