– Ха-хар, Старый Костяк. Каждый корабль, потопленный норд-остом, я знаю. Каждую скалу, на которой бледные матросские жены напрасно ждали возвращения своих мужчин из жестоких волн, я знаю. Где стена между явью и кошмарным сном тонка – это место я знаю лучше всего.
– Тогда собери там своих людей, не связанных законами магии, и вложи им в руки людское оружие из холодного железа. Уэнтворт говорит.
Уэнтворт! Один из трех, кто путешествовал во сне, побеседовал с чародеем и выжил. Его шкурку стоило бы заполучить, когда хозяин осыплет его дарами, но перестанет нуждаться в нем для исполнения грязной работы.
Ибо это также обычай его народа.
Когда луна выплыла из-за облака, запах могильной земли еще держался, но Кощей Бессмертный исчез.
Натянув обратно человеческое лицо, Моклир снял телефонную трубку. Он протянул мохнатую лапу (человеческие перчатки он снял) и нажал кнопку, моргнувшую, словно огненная бабочка.
Ответил всхлипывающий голос. Он произнес пароль и дождался отзыва.
Моклир сказал:
– Нынче у меня намечается довольно грязная работенка и, эй, некоторая опасность. Поэтому я сверну свою шкуру и положу ее в наше место. Если надеешься снова увидеть твою самку и щенков, не станешь проявлять неуважение к имени Мак-и-Ллейрра!
Снова слезы и рыдания, но вскоре он заставил дублера согласиться. После дополнительных уговоров, всхлипываний и обоюдных угроз двое договорились относительно знаков и паролей для следующей беседы.
– И заруби себе на носу, шавка подхалимская, – предупредил Моклир, – шкурку мою как следует расчесать и почистить, когда перестанешь носить мое милое личико! Чтоб больше никаких дурацких колтунов и сигаретных ожогов на моей замечательной шубке! Р-р-р! Без фокусов! Если снова выставишь меня на посмешище, клянусь Сетебом, ты горько пожалеешь об этом дне!
После последнего звонка трубочный дым отдавал горечью у него во рту. Бывали случаи, когда Моклир плевать хотел на обычаи своего народа.
ГЛАВА 14
ЭЛЬФИЙСКИЙ ФОНАРЬ
I
Двое мужчин разговаривали в круге света, отбрасываемом масляной лампой, которую доктор поставил на пол слева от двери, у подножия не заржавленного доспеха.
– Если у вас в руке что-то есть, нет причин прятать это от меня, – сказал Дю Лак. – В конце концов, вы у меня в гостях.
– Если вы и вправду врач, – пророкотал в ответ Ворон, – думается мне, нет причин скрывать, кто вы на самом деле. Понимаете, я же не знаю, как вы попали в дом. Может, вы вводите старику наркотики, нет?
– А вы, сэр, возможно…
Но его перебили. В открытую дверь собеседники увидели появившуюся в отдалении точку серебряного света. По коридору, словно окруженная сияющим ореолом вечерняя звезда, видимая сквозь прозрачные туманы, приближался свет. По мере его приближения слух уловил звук легких быстрых шагов.
Глаза Ворона не отрывались от коридора, но он взял и стиснул руку врача.
– Что такое мы видим? – спросил он приглушенным шепотом.
– Сверхъестественное явление, – хрипло отозвался доктор. – Не понимаю, что оно значит. Я ничего не знаю об этом проклятом доме и его тайнах. Те, кто меня послал, не посвятили в свои секреты…
Свет двигался вперед, и это оказалась улыбающаяся Венди, бегущая по коридору – черные волосы развеваются вокруг лица, юбки хлопают, как крылья. На ладони она несла миниатюрный фонарик, не больше женского мизинчика, с крохотными квадратными стеклянными створками и кольцом, слишком маленьким, чтобы просунуть в него палец. Внутри помещалась хрустальная призма, сияющая ослепительным огнем, словно отраженным от какого-то невидимого источника.
– Привет! – окликнула Венди. – Вы что, меня не узнаете? Это же я, Венди!
– Юная леди, – спросил доктор, – где вы взяли эту лампу?
Но Венди уже тараторила Ворону:
– .. . великаны, и тюлени, и мертвые кони, и всё! Они бьются в стены! Надо что-то делать! – Затем повернулась к доктору и скороговоркой ответила: – Я была в библиотеке. Думаю, лучше держать ее здесь, чтобы не повредить книгам. Видите? Огня нет. – Она гордо подняла фонарик.
– Это волшебная лампа, – сказал доктор. – Из Альфхейма. Она не станет гореть в смертных руках.
– Но ведь снаружи ничего нет! – возразил Ворон. – Только штормовой ветер да бурное море. Как нам бороться с морскими волнами?
– Найти магию! – нетерпеливо ответила ему супруга, топая ножкой. И, обернувшись к доктору, крикнула: – На! Лови! – И кинула ему лампу.
Результат оказался поразительным. Быстрее, чем нападающая змея, слишком быстро для человеческого глаза, врач протянул руку к поясу доспеха, стоящего у двери, выхватил меч и отбил летящую лампу в воздухе. Та рикошетом отлетела на пол и зазвенела, словно тонкий хрусталь, пылая подобно падающей звезде.
На одно леденящее мгновение доктор невесомо застыл: полы сюртука развевались, пенсне зависло в воздухе на кончике цепочки, в одной руке сияющий меч, другая элегантным жестом отведена за плечо, глаза спокойные и беспощадные. Лицо его на миг предстало безмятежным, красивым, полным жизни.
Звон металла о металл прозвучал в комнате, как куранты, – долгий чистый звук.
В следующее мгновение доктор стоял смущенный, открыв от удивления рот, оглушенный, словно проявленная им в обращении с мечом безупречная грация была рефлексом, ошибкой. Крохотный фонарик подкатился к его ногам и остановился.
Все еще рассеянно доктор наклонился подобрать серебряный огонек.
Тот погас при его прикосновении. Когда Дю Лак выпрямился, прежнее сардоническое выражение вернулось к нему, и в свете масляной лампы (по контрасту слабом и неясном) Венди увидела, как маленькие морщинки горечи вновь проступают вокруг его рта и носа.
– Ну и ну! – воскликнула она. – Такого я не ожидала!
II
– Я тоже, милая, – сухо ответил доктор и передал ей маленькую лампу.
– Значит, вы человек, – кивнула она. Пятнышко света, поначалу еле заметное, снова появилось в глубине фонарика.
– Возможно, даже слишком, – сухо отозвался он. – Здешняя магия не станет служить мне. Она распознает во мне предателя и клятвопреступника.
Ворон спросил:
– Кто послал вас? Кто вы?
– Я врач. И бухгалтер, и адвокат, и моряк, и водопроводчик. А до того я побывал священником и, ох, еще кем только не был. Бремя множества жизней, потраченных на приобретение бесполезных навыков, лежит на моих плечах. Но теперь я должен вернуться к своим обязанностям. – Он повернулся к ним спиной и шагнул в сторону коридора.
– Погодите! – Ворон было двинулся за ним.
– Вы должны присматривать за пациентом, сударь! – напомнил доктор.
