— Довольно, Гилберт! — Морисон поднялся со стула, слегка покачнулся и, подойдя к Джейму, положил руку на плечо старого друга. — Обвинения, Гилберт, нам здесь не помогут. Нужно подумать о будущем.
Гилберт с усмешкой смотрел на стариков. Сенешалю как никогда нужна свежая кровь. Необходимо спасать Братство: того и гляди отверженные снова пожалуют в Ахар. Для спасения Сенешаля Артору требуются молодые люди, думал Гилберт, стараясь при этом сохранять непроницаемое выражение лица. Старики боятся не только войны, но и обыкновенных споров.
— Благодарю, дружище, — пробормотал Джейм и похлопал Морисона по руке. — Ничего, я уже спокоен. Это было временное…
Морисон понимающе кивнул и снял руку с плеча Джейма. Когда до башни Сенешаля долетело известие о переходе Аксиса к отверженным, Джейма чуть было не хватил апоплексический удар. То, что командир высшего звена мог дезертировать, причем не к кому-нибудь, а к отверженным, людям, которых по долгу службы он обязан был уничтожать, совершенно не укладывалось в голове. Более всего угнетало Джейма то, что взял он Аксиса новорожденным младенцем. Растил, учил, воспитывал, любил его. И чем закончилась эта любовь и забота? Аксис не только перешел на сторону противника, но и увел за собой отборное войско Сенешаля. Выходит, что предал он и бога, и все, во что верил Джейм. Брат-Наставник испытывал сейчас боль обманутого отца и горечь высокопоставленного чиновника, потрясенного изменой подчиненного.
— Полагаю, он жив и здоров, — сказал Джейм. — Надо приготовиться к худшему сценарию: Аксис жив, войско его уцелело и находится сейчас в распоряжении этих… — он сделал паузу, — летающих ящериц.
Голос его становился все тверже и спокойнее, спина распрямилась, в глазах зажегся прежний огонь. Он нужен Сенешалю и будет ему служить. И если Аксис оставил Джейма и Сенешаль, то Джейм и Сенешаль оставят Аксиса.
— Я слышал, что о проклятом этом пророчестве узнал весь Ахар, — сказал он.
— Да, — кивнул Гилберт. — Вот и солдаты Борнхелда (Артора бы на них, рябых бездельников) тоже распустили языки. Не успели доставить королю письмо от Борнхелда, тут же потащились в кабак да и давай пересказывать пророчество. Просветить им, что ли, захотелось тамошних хозяев?
— Что, поздно теперь остановить эти разговоры? — спросил Джейм.
— К сожалению, поздно, Брат-Наставник. Сплетни мигом разойдутся, к тому же пророчество так составлено, что всякий, кто слышал его хоть раз, тут же его запомнит.
— Черт бы побрал этих монахов, Огдена и Веремунда! Зачем им понадобилось показывать пророчество Аксису? — кипятился Джейм.
Ну никак он не мог поверить в то, что маленький опорный пункт Братства из башни Безмолвной Женщины повел себя непозволительным образом. Видно, одиночество им в голову ударило.
Троице и невдомек было, что Огден с Веремундом давным-давно умерли, а облик их приняли совсем другие люди.
— Аксис прочел бы это пророчество и без старых дураков, — сказал Гилберт. — Растленные книги отверженных он читает так же свободно, как мы с вами — слова Артора. Замечу, что меня это ничуть не удивляет. Вспомните, от кого он родился. Никто другой не смог бы прочесть эти богомерзкие строки. Он, Брат-Наставник, рожден от предателя, предательство у него в крови. Потому он и предал тебя и бога нашего, Артора.
Гилберт вглядывался в лица собеседников.
— Капитуляция Аксиса перед силами зла, возможно, не самая страшная угроза. Предатели могут быть и в ближайшем нашем окружении.
Джейм прищурился. Что известно Гилберту? Последнее время Джейм не раз убеждался в надежности источников информации младшего советника.
— Ну? — вопросил он, и тело его сильно напряглось.
— Слышал кое-что из частных разговоров Приама, — небрежно сказал Гилберт.
«Артор милосердный, — подумал Джейм, — у этого маленького безобразного ублюдка есть, должно быть, шпионы, подсматривающие в замочную скважину за тем, что происходит в королевских покоях. Не удивлюсь, если ему известно, как часто Приам исполняет супружеские обязанности». Обычно Джейм не опускался до размышлений о молодом советнике, и если сейчас он о нем задумался, значит, дела и вправду плохи.
— Приам не отрывается от пророчества, — сказал Гилберт. — Он верит ему больше, чем советам Брата-Наставника. Ходят слухи, что он может поддержать Аксиса. Говорят, подумывает о заключении союза с отверженными. Ведь, согласно пророчеству, таким путем можно одолеть Горгрила.
Джейм шепотом выругался и, отвернувшись от собеседников, уставился в огонь: он не хотел, чтобы в этот момент видели его лицо. Даже Морисон, казалось, слегка удивился словам Гилберта.
— Ходят слухи, — продолжил Гилберт, обращаясь к спине Джейма, — что Приам… разочарован в Борнхелде. Вроде бы жалеет о том, что назначил его командующим. Приам думает, что поражение Ихтара подтверждает значение пророчества.
Кулак Брата-Наставника с грохотом опустился на каминную полку. По комнате пронеслось гулкое эхо.
— Да лучше бы я увидел Приама мертвым! — воскликнул Джейм и посмотрел сначала на Гилберта, а потом на Морисона. — Уж не спятил ли он, если думает о союзе с отверженными?
Морисона и Гилберта поразила бешеная реакция их наставника. Морисон переглянулся с младшим советником и снова обратил взгляд на Джейма. Стараясь успокоить друга, сноваположил руку ему на плечо.
— Приам всегда отличался нерешительностью, — тихо сказал он. — Поэтому и его поведение меня не слишком удивляет: ему трудно справиться с нынешним кризисом.
Джейм сердито сбросил руку приятеля и остановился посреди комнаты.
— Приам — отец народа! — закричал он. — Неужто мы позволим отверженным надеть хомуты на свои шеи?
Блестящие глаза Гилберта сузились.
— Что ты хочешь этим сказать, Брат-Наставник?
— То, что нам, ахарам, нужен твердый король.
В наступившем молчании они слышали лишь стук собственных сердец. Даже Джейм удивился вырвавшимся у него словам.
— Брат-Наставник, — Морисон старался говорить спокойно. — Может, и к лучшему, что Борнхелд представляет сложившуюся ситуацию. Хорошо бы он сейчас был здесь, с нами. Глядишь, и Приам перестал бы колебаться.
— Борнхелд — опытный командир и политик, — задумчиво произнес Джейм. — Всем известны и его ненависть к отверженным, и преданность Артору. К тому же он наследник престола. Уверен, его бы ужаснули предательские мысли Приама.
— Предательские по отношению к Ахару, — сказал Морисон.
Джейм сурово посмотрел на друга.
— Предательские по отношению ко всему тому, за что ратует Сенешаль. Мы не можем допустить отверженных в Ахар. Гилберт!
Гилберт вскочил со стула.
— Думаю, тебе следует отправиться на восток с первым речным судном.
Гилберт с улыбкой отвесил поклон. Такое развитие событий очень его устраивало.
