Тиана остро ощутила свою беспомощность. Взгляд Флууни остановился на теле Лиссы. Спрашивать она не стала.
— Где Хаани? — спросила Тиана.
Покрытая засыхающей кровью рука указала на погреб. Тиана бросилась в угол и подняла крышку люка. В дальнем закоулке скорчилась маленькая фигурка. Тиана не знала, что ей сказать. Чем можно уменьшить боль от ужасов жестокой резни? Она отошла от погреба и меховой полостью прикрыла изуродованное тело Лиссы.
— Выходи, Хаани, — слабо позвала Флууни.
Девочка осторожно поднялась в комнату и бросилась в объятия Флууни. Та позволила ей немного поплакать у себя на груди, потом подтолкнула к Тиане.
— Тиана ми. Тиана муми нисс! — Она взглянула в глаза девушки. — Иди с Тианой. Теперь твоя мама — Тиана.
Хаани испустила горестный вопль и бросилась обратно.
— Тиана муми нисс. Ми! — еле слышно прошептала Флууни.
— Но… — Тиана была поражена не меньше девочки. — Ее родственники…
— Все мертвы! — Флууни обвела взглядом комнату. — Теперь Тиана — мама Хаани.
Взгляд женщины стал умоляющим.
— Да, — прошептала растерявшаяся Тиана. — Я буду ей матерью. Я заберу ее с собой.
Флууни попыталась улыбнуться. Потом изо рта и носа хлынула кровь, и женщина упала навзничь. Тиана знала, что она умерла, но тщательно осмотрела Флууни. Никаких сомнений не осталось; вся грудная полость и живот были разорваны когтями.
Она оставила Хаани у тела тетки и стала собирать второй заплечный мешок. Туда поместились детская одежда и меховая куртка, деревянная тарелка и еще несколько мелочей, которые могли понадобиться, и еда, сколько можно было унести. Еще нашлись две шкуры, на которых не было крови, и маленькая полотняная палатка. Груз получился тяжелый.
Для погибших женщин Тиана ничего не могла сделать: глинобитную хижину невозможно поджечь, а выкопать могилы в промерзшей земле не хватило бы сил. Она закрыла глаза погибшим и разыскала зарывшуюся в мех Хаани. Девочка с криком бросилась обратно. Подняв одно из одеял, Тиана увидела, что Хаани сжимает в руке небольшую куклу, сшитую из обрезков кожи и набитую соломой. Длинное тело, круглые маленькие уши, утиный клюв и плоский, похожий на весло хвост не были похожи ни на одно из известных Тиане животных. Ну что ж, если ребенку оно нравится…
Тиана за руку подвела девочку к телам погибших, чтобы она могла прикоснуться к ним и попрощаться. Затем подняла с пола упакованный мешок и вывела Хаани из дома.
Девочка надела ботинки и привязала к ним маленькие лыжи. Обувь была порядочно изношена, и Тиана добавила к своей ноше кусок кожи, отрезанной от лодки. Потом она привязала свои лыжи, взяла Хаани за руку и зашагала к реке, даже не оглянувшись на оставленный домик. Только позже она вспомнила, что Хаани не попрощалась с Лиссой, своей матерью.
Недалеко от этого места нилатл отыскал нору, ведущую глубоко под землю к уютному и довольно теплому гнезду. В убежище обитало похожее на утку животное. Нилатл без труда расправился с ним и его беспомощным потомством.
Затем он выбрал самый теплый угол, свернулся клубком и погрузился в спячку. На лечение ран потребуется немало времени. А когда он проснется, снова выйдет на охоту. Темноволосая женщина и ее ужасный, причиняющий столько мучений кристалл не спрячутся от него. Куда бы женщина ни унесла кристалл, он непременно разыщет его. А затем заставит эту женщину страдать за все мучения, которые ему пришлось вынести.
ГЛАВА 50
За весь день девочка не проронила ни слова, и это больше всего пугало Тиану. Хаани скользила на лыжах рядом с ней или забегала вперед, словно хотела как можно быстрее покинуть эти места. Она прекрасно владела лыжами и без труда могла обогнать Тиану, непривычную к долгим переходам. На маленьком, мертвенно бледном личике не отражалось никаких чувств, только беспросветная тоска. Тиана чувствовала себя виноватой. Это за ней пришел в дом женщин нилатл. Если бы не она, их жизни до сих пор ничего не угрожало бы. Голень мучительно болела, но не кровоточила, и Тиана решила пока не трогать рану. Важнее всего уйти подальше от нилатла.
По пути им встретилось несколько деревень, в первой же из них они увидели ребятишек, таскающих воду из проруби. Тиана никогда прежде не задумывалась над этой проблемой, но сейчас поняла, что отсутствие незамерзающего источника доставляет массу проблем жителям. Дети подняли головы при приближении путников, но никто не помахал рукой. Хаани и вовсе не удостоила их взглядом; она молча шагала впереди Тианы.
Около полудня она окликнула Хаани, свернула к берегу, поднялась по крутому склону и съехала в небольшую ложбинку. Девочка послушно последовала за ней, но продолжала безостановочно кружить по снегу. Не окликни ее Тиана, она продолжала бы идти вперед по реке, пока не лишилась бы сил и не упала. Сама Тиана была готова свалиться прямо сейчас. Ноги противно дрожали. Она сняла лыжи и помассировала натруженные мускулы, но это мало помогло. Тиана ощущала слабость, ее лихорадило. Вовсе не от холода, поскольку день выдался достаточно теплым, а от быстрой ходьбы она даже вспотела. Утренние ужасы — вот что было причиной лихорадочного озноба. Все несчастья начались с того момента, когда она стала помогать врагам, и. все самооправдания и ссылки на безвыходность положения ничего не меняли. Если бы у нее с самого начала хватило ума подумать… Если бы…
Теперь бесполезно сожалеть. Тиана достала кусок вяленого мяса и принялась нарезать его тонкими ломтиками. Мясо оказалось довольно плотным, и нарезка заняла немало времени. Только потом Тиана осознала, что девочка все еще не сняла лыжи и продолжает бегать по ложбине. Хаани взбиралась на пригорок, скатывалась вниз, где из-под снега торчали тонкие прутики кустов, между двумя склоненными деревьями, образующими подобие арки, по небольшому ровному пространству, потом снова на пригорок. Хаани не разжимала губ, она механически повторяла одни и те же движения, но мысли витали где-то далеко. Она была там, в своем домике с мертвыми женщинами и нилатлом.
— Хаани! — крикнула Тиана.
Тишина. Тиана крикнула погромче, но снова не получила ответа.
— Хаани, иди сюда!
Девочка вздрогнула, посмотрела в ее сторону пустыми глазами, но все же оставила свое занятие и подошла. Тиана поставила перед ней еду:
— Садись и позавтракай.
Она знала, что девочка понимает ее речь, хотя и не очень хорошо. Хаани отошла на несколько шагов, сняла со спины мешок и принялась жевать сушеную рыбу, бесстрастно уставившись на деревья. Тиана не знала, что делать. Нельзя винить ребенка. Девочка вполне могла лечь на землю и отказаться идти, а могла закатить громкую истерику. Возможно, это было бы к лучшему.
Тиана принялась за полоски мяса. После длительного разжевывания в нем прорезался совершенно невыносимый запах, как у старого самца медведя в брачный сезон. Пришлось промыть мясо водой из фляги.
— Ты готова? — спросила она девочку.
