Карана, которая, казалось, почти пришла в себя, сказала:
— У меня здесь были одни неприятности.
Туркад нельзя было назвать самым великим городом на Мельдорине, но он, безусловно, был самым древним. Он был стар уже во времена Шутдара. Берег был покрыт множеством пристаней, складов и причалов, возвышавшихся над водой на толстенных черных просмоленных сваях. Повсюду виднелись трех-, четырех- и даже пятиэтажные здания. Пристани вдавались в бухту на целых тысячу шагов. Ими была заполнена почти лига берега бухты. Некоторые из сооружений стояли ровно, другие — наклонились, а были и такие, что совсем покосились и опустились боком в воду. Такие постройки были укреплены деревянными перекладинами толщиной в целое бревно или черными железными полосами. Все они медленно погружались в грязь и ил, но ни одна из них не желала расставаться со своими кособокими верхними этажами. Это были причалы Хульна. Их обитатели держали в своих руках всю торговлю товарами, прибывавшими и отправлявшимися из Туркада.
— Море поднимается и поглощает землю, — сказала Карана. — Здесь все время приходится строить выше и выше. Старый город похож на айсберг: его большая часть под водой.
Бухта была очень оживленной. Попадались огромные плоты из бревен, которые сплавляли по реке Сабот от самого подножия гор, баржи, груженные мешками зерна, бочками с соленой рыбой, маринованными овощами, вином или маслом. Шныряли паромы к южному берегу порта и к тем местам, где к воде выходили большие дороги. Пендер ловко обогнул все препятствия и причалил к пристани внушительных размеров. Вода была подернута маслянистой пленкой. Сваи были облеплены клочьями бурой пены.
Беглецы поднялись по нескольким лестницам, словно предназначенным для высадки целой армии циклопов, и оказались на почерневшей деревянной платформе. Причалы Хлюна были бесчисленны, но в ужасном состоянии: доски прогибались и гнили; в них зияли дыры с рваными краями там, где часть опор обвалилась. На некоторые из этих ловушек положены доски, но большинство было ничем не прикрыто и терпеливо ожидало своих неосторожных жертв.
Пендер нашел чиновника, заплатил ему, чтобы тот позаботился о лодке, и аккуратно спрятал квитанцию в карман. В противном случае лодки сразу же и след бы простыл.
Карана в нерешительности стояла у края причала, и шедшему впереди Лиану даже пришлось вернуться и взять ее за руку. На полпути к берегу они прошли мимо одной из дыр в причале — длинного узкого отверстия, напоминавшего трещину в скале и, несомненно, возникшего там, где рухнула одна из сгнивших свай. Внутри этого отверстия виднелся хаос деревянных балок, нагроможденных под самыми невероятными углами, переплетаясь в виде бесчисленных черных зловонных насестов. Далеко внизу виднелась мутная вода. Из отверстия пахло гнилыми водорослями и древесной трухой.
Внезапно Лиан уловил какое-то движение, потом — еще. Снизу на него смотрело худое и грязное лицо, да не одно, а множество таких лиц. На деревянных балках жили люди. Они ползали по ним, цепляясь за позеленевшие веревки, свисавшие до самой воды. Лиан показал их Каране.
— В городе на всех не хватает суши, — сказала она с содроганием. — Люди живут здесь буквально везде. Давай-ка выберемся поскорее из этого проклятого места. По-моему, мне снится кошмар, в котором я хожу по человеческим головам.
Карана надела на спину мешок и поспешно зашагала к западным холмам и башням старого города. Наконец они добрались до берега и сошли с потемневших от старости досок на крутые городские улочки. Они были узкими и мощенными темно-синим кирпичом с черными прожилками. Здания были отстроены из бурого камня. Беглецы остановились в одном из многочисленных постоялых дворов, теснившихся вокруг пристаней. Пендер проводил их до дверей и испарился.
Карана заказала чай и, когда его принесли, уселась на пол перед Лианом.
— Зря мы сюда приплыли, — сказала она, разливая чай из медного сосуда, в днище которого было отделение для раскаленных камней.
— А куда нам еще было деваться?!
— Но мы же не скрылись от моих врагов, а сами приплыли к ним в лапы!
— А кого ты так боишься? Мендарка?
— Не знаю! — воскликнула Карана. — Я боюсь пользоваться своими способностями! — Она стала озираться по сторонам, словно стены комнаты грозили вот-вот рухнуть.
Лиан заглянул к себе в белую чашку, полную ароматного красного чая, и увидел на его поверхности кусочки масла, которые он тут же аккуратно выудил ложкой. Вообще-то он охотно пил чай с маслом, как это делалось во многих северных странах, но масло в этой чашке было не желтым, а серым и давным-давно прогоркло.
Карана схватила свою чашку обеими руками и опустила голову, вдыхая чайные пары, аромат которых вроде бы ее немного подбодрил.
— Судя по всему, мне придется обратиться за помощью к твоему дорогому Мендарку. Так сходи же за ним!
Лиана неприятно поразили покорный тон печального голоса, которым она произнесла эти слова.
— Никакой он мне не дорогой! — сказал он, испытывая страх перед предстоявшей ему встречей. — Ну ладно, я схожу… А ты не боишься здесь оставаться?
— Я запрусь на засов и постараюсь поспать, — ответила Карана. — Ну иди же! Чего ты ждешь?!
Лиан вышел на улицу во второй половине дня. Ветер донес до него зловоние причалов Хульна. Лиан осмотрелся по сторонам. Вдоль причалов тянулась узкая набережная, уставленная столиками перед многочисленными тавернами. Наверху, на склоне холма, начинался беспорядочный хаос городских улочек. Но Лиана это не пугало: ведь Мендарк был Магистром! Кто же не знает жилища Магистра?!
Первые двое прохожих, к которым обратился Лиан, поспешили прочь, не удостоив его ответом. Потом он заговорил с тощей и грязной маленькой беспризорницей лет девяти-десяти. Это оборванное существо с разбитыми коленями посоветовало ему отправиться в крепость. Несколько медных момент, которые Лиан положил в ее маленькую ручку, судя по всему, были для нее настоящим состоянием, так как она одарила Лиана ослепительной улыбкой и стала озираться по сторонам, чтобы убедиться, что никто не заметил, как она получила такую кучу денег, и ее как ветром сдуло. Лиану показалось, что за ним действительно никто не следит, и он направился к крепости — нагроможденным одна на другую башням на холме у него над головой. Эти башни Лиан заметил еще из лодки.
Он пошел по улице, которая вроде бы вела к цитадели, но в лабиринте узких переулков и крытых переходов в сердце старого города он постоянно сбивался с пути. Раз или два он заметил позади маленькую беспризорницу, но стоило ему решить заплатить ей, чтобы она проводила его, как ее и след простыл.
До ворот крепости Лиану пришлось добираться почти час. Ворота были открыты, но в них стояло четыре стражника, одетых в ярко-красную с синим форму. Их начищенные ремни и сапоги сверкали в лучах низкого солнца. Увидев Лиана, они взяли пики наперевес и преградили ему путь.
— Что тебе здесь нужно, бродяга? — спросил первый из стражников Лиана, который пожалел о том, что не догадался помыться, побриться и обзавестись чистым платьем.
