Об аркимах говорилось в самых древних сказаниях и даже в древнейшем сказании о Шутдаре и флейте, изготовленной им для повелителя каронов Рулька. Затем, после возникновения Непреодолимой Преграды, народ аркимов окреп и начал вести против каронов бесконечные войны, известные теперь под названием Катаклизма.
— Но ведь всех аркимов истребили во времена Катаклизма, — рассуждал вслух Лиан. — После этих войн Предания молчат об аркимах.
— Некоторые из них выжили, — сказала неслышно подошедшая к нему Карана. — Но они спрятались от чужих глаз. Высокие горы напоминали им родной Аркан. Вот они и скрылись в горах, возведя там из железа свои города. Они удалились в Тиртракс, что в Великих Горах, в Стассор — в восьмистах лигах к востоку отсюда, и в другие недоступные места. Когда-то Шазмак был их главкой крепостью на Мельдорине, но постепенно он утратил свое значение. И все же аркимы не хотят его покидать и не подпускают к нему чужаков. — Карана затащила Лиана в хижину и вытерла ему лицо.
Лиан был потрясен известием о существовании давно забытых Преданиями аркимов. Почему же о них больше не писали?! Неужели Предания лгут?! Он лежал на полу, прижимаясь щекой к обжигающе холодным камням, он чувствовал себя так плохо, что был не в силах пошевелиться.
— А как ты сама туда попала? — наконец прохрипел он.
— Моя бабушка была аркимкой, так что я им не чужая.
— А как же я? Ведь дзаиняне воевали против аркимов заодно с Рульком!
Карана ничего не ответила. Она сама прекрасно это понимала и волновалась по этому поводу не меньше Лиана.
Лиан же вновь погрузился в круговорот слившихся в одно целое имен и видений, а потом его поглотил сон, в котором продолжали вертеться имена, видения, имена…
19
Признания
Магрета отчаянно отбивалась, но все бесполезно. Вартила была невероятно сильной и впилась в нее, как пиявка. Она подтащила Магрету к маленькой двери в дальнем углу комнаты, которая вела в помещение, где она могла беспрепятственно допрашивать свою жертву. Магрета вырывалась из ее рук. Когда она открыла было рот, чтобы заорать, холодная ладонь тут же накрыла его вместе с носом. Магрету чуть не вырвало. Она начала задыхаться и ударила Вартилу ногой по голени, потом изо всех сил пяткой по подъему ступни. Если бы на ней были сапоги, она наверняка сломала бы вельмихе кость.
Вартиле удалось сдержать крик боли. Она лишь сдавленно хрюкнула. Проскакав несколько шагов на одной ноге, она схватила со стола тяжелую линейку и стукнула Магрету по голове. Удар был неожиданным и невероятно болезненным. Магрета упала на колени, теряя сознание. Железный край линейки разорвал ей кожу, и у нее в волосах показалась кровь.
Вартила снова подняла линейку.
— Вставай! — прошипела она. — Попробуй только пикни!
Магрета выглядела ужасно испуганной. Она провела рукой по волосам, со страхом посмотрела на алую кровь на ладони и склонила голову в знак покорности. Потом она взялась за край стола, с трудом поднялась на ноги, покачнулась, сделала шаг в сторону двери и, как бы случайно, наткнулась на подставку с высокой фарфоровой вазой. Вартила прыгнула вперед, но не успела подхватить вазу, которая с грохотом разбилась об пол. Магрета замахала руками, сбивая с полок другие фарфоровые сосуды, с восхитительным треском разлетавшиеся на куски. Вартила сшибла ее с ног, схватила за горло и проговорила, не сдерживая слепой ярости:
— Даю тебе минуту! Потом — задушу! Говори! Кто ты такая?! Откуда ты взялась и зачем сюда пришла?!
Дверь сотряс удар, и она распахнулась. На пороге появился Иггур, с одного взгляда понявший, что происходит. Он обратился к Вартиле заставившим ее вздрогнуть мягким, почти кротким голосом:
— Что ты делаешь с моей пленницей? Разве я приказывал тебе ее трогать?
Вартила не растерялась. Было видно, что вельмиха не боится гнева Иггура, потому что готова к нему. Она ответила ледяным и надменным тоном:
— Хозяин, ты утратил Зеркало. Теперь мы должны его вернуть. Мы предупреждали тебя о том, что эта похитительница очень опасна, но ты стал играть с ней в какие-то игры, которые явно помутили твой разум.
Иггур не верил своим ушам.
— Что такое?! — воскликнул он громовым голосом. — Бунт?! Кто ты такая, чтобы обвинять меня в чем-либо?! Может, мои ловкие вельмы уже вернули мне Зеркало?! Ничего подобного! Жалкое человеческое существо, неумелая, ни на что не способная сопливая девчонка провела непобедимых вельмов! Да вы на себя посмотрите! Вам же не справиться и со слепым котенком!
Вартила казалось невозмутимой, но по глазам было видно, что она страшно зла и унижена.
— Не забывай, что мы — вельмы, мы служим своему хозяину, но и у хозяина есть обязанности перед своими слугами, а ты их не выполнил! Ты заигрываешь с этой «слуккой»! А ведь тебе следовало сразу же ее уничтожить! Мы сделали бы это сами, раз уж ты на это не способен. Ты не давал нам даже взглянуть в Зеркало, а теперь проворонил его. Ты не говоришь нам ничего, что помогло бы настигнуть его похитительницу! Кому нужен такой хозяин?!
На мгновение Магрете показалось, что Иггур утратил власть над вельмами. Он, по-видимому, растерялся. Магрета в ужасе переводила глаза с Иггура на Вартилу и обратно.
— Вы должны повиноваться, а не рассуждать! И вы будете мне повиноваться! — произнес Иггур сквозь зубы ледяным тоном. Минуту, тянувшуюся вечность, он и Вартила мерили друг друга взглядами, полными ненависти. Потом Вартила преувеличенно низко поклонилась Иггуру и ухмыльнулась, обнажив по-собачьи острые клыки. Иггур немного успокоился.
— Отведи пленницу в мои покои, — сказал он и удалился.
Вартила потащила Магрету по коридору, сжимая ее руку стальными пальцами.
— Ваш хозяин не очень-то вами доволен, — прохрипела Магрета, пока они поднимались по лестнице.
— Что это за хозяин?! — с презрением в голосе прошипела Вартила.
— Но ведь вы ему служите!
— Пока не найдем кого-нибудь получше!
После ночной прогулки Магреты по его замку Иггур приказал соорудить для нее специальную клетку, отгородив решеткой один из углов своего кабинета. Магрета не понимала, почему он не бросил ее в одну из подземных темниц, где она сгнила бы заживо. Может, от такой ужасной смерти ее пока спасало то, что Магрета по-прежнему оставалась для него загадкой, ведь он часто с удивлением поглядывал на нее. И вот она оказалась в кабинете у Иггура, где могла целый день наблюдать за ним сквозь прутья своей клетки. А он, в свою очередь, непрерывно следил за ней. Для туалета ей отгородили занавеской небольшой уголок у каменной стены, а все остальное время она постоянно была у него на виду.
Шли дни, потом — недели. Иггур жил строго по часам. Каждое утро он приходил в кабинет еще до рассвета, сразу же садился за маленький столик в углу между двумя книжными полками и целый час что-то читал. На рассвете приходил слуга и приносил две корзинки с завтраком: одну — для него, а другую — для Магреты. Этот старый слуга, по-видимому давно служивший Иггуру, держал себя с ним очень почтительно, никогда не смотрел на Магрету и оставлял корзинку с ее завтраком возле клетки, где она стояла до тех пор, пока Иггур не вспоминал о ней и не подавал Магрете. Поначалу Иггур просто отпирал дверь клетки, протягивал завтрак Магрете и снова запирал клетку. Но через несколько недель девушке показалось, что ему нравится быть рядом с ней, или, может, так проявлялся его очередной коварный замысел. Теперь он вносил завтрак ей в клетку, не спуская с нее глаз, запирал у себя за спиной дверь, садился к ней на кровать и наблюдал, как она его ест. Сначала это ее раздражало, но потом она привыкла и, несмотря на недоверие, которое питала к Иггуру, стала даже с нетерпением ждать этих кратких мгновений, проведенных в его обществе. После завтрака он еще около часа изучал карты и бумаги на широком рабочем столе или делал записи в дневнике.
