— Сильным людям не обязательно махать кулаками, чтобы их уважали, — заметил Лиан, — но ведь ты-то должна была как-то защищаться!
— Это верно… Впрочем, сила не спасла моего отца. На него напали в горах и убили из-за нескольких медных грошей! — Карана вытерла набежавшую слезу. — Теперь я совсем другая! Мне ничего не стоит причинить кому-нибудь боль! — сказала Карана извиняющимся тоном и осторожно потрогала здоровый кровоподтек на щеке у Лиана, который взял ее здоровую руку и крепко сжал в своей.
Некоторое время оба молчали, потом Лиан спросил:
— Значит, теперь они нас не отпустят?
— Они не могут нас отпустить, хотя им и стыдно держать меня в плену, ведь они по-прежнему считают себя виноватыми в том, что Эммант пытался со мной сделать, и стараются выполнять все мои желания. Я с самого начала знала, что нам не стоит сюда идти. Я думала, что Тензор сейчас где-то далеко за морем, иначе не пошла бы в Шазмак.
— Значит я не?.. — начал Лиан робким голосом.
— Нет, ты не сделал ничего плохого, — ответила она тихо. — Но мог бы! Ну что мне с тобой делать?!
— А как они с нами поступят?
— Они будут ждать Тензора, — ответила Карана. — Поскольку поспешные решения могут навредить не только мне, но и им самим. Но, если им удастся доказать, что я предательница, — добавила она, — ничто не сравнится с моим позором, который придется смыть кровью.
— Ты не предательница! — воскликнул Лиан. — Я ни за что в это не поверю!
— Ты совсем не знаешь аркимов.
— Да ведь ты ничего мне о них не рассказывала!
— Вспомни свое сказание. Ты же сам говорил, что аркимы не могут смириться со своим поражением, хотя это и случилось в незапамятные времена. Они не прощают предательства и рады любой возможности отомстить. А если я встану на пути их мести, то буду для них предательницей, хотя в моих жилах и течет аркимская кровь.
— А почему бы тебе не отдать им Зеркало?
— Услышав твое сказание, я поняла, что не должна отдавать им его. Позже мне приснился сон: Шазмак был разрушен, и виновата в этом была я!
Карана откинулась на постель и уставилась в потолок. Лиан положил руки на колени.
— А что они сделают со мной?
— То же, что и со мной. Впрочем, не стоит сейчас об этом думать, — рассеянно ответила Карана.
— Сначала они тебя обыщут, а потом будут пытать и убьют!
— Не надо преувеличивать! Такие ужасы происходят только в твоих сказаниях. Они обесчестили бы себя таким обыском, ведь, кроме Тензора, меня здесь пока никто не подозревает.
— Но ты же знаешь Шазмак. Давай ночью потихоньку сбежим отсюда! Тут наверняка множество выходов.
— Вовсе нет. Не забывай, что мы на острове. Отсюда ведут только два моста и оба охраняются. Кроме того, в Шазмаке и за его пределами есть Стражи, и их уже предупредили, чтобы они нас не выпускали. Стоит нам сделать только шаг за пределы Шазмака, и Стражи поднимут тревогу. Прости меня, Лиан! Похоже, я привела тебя сюда на верную смерть.
— Как же нам быть?! — воскликнул Лиан.
— Я боюсь даже разговаривать с Тензором, — начала размышлять вслух Карана. — Он прочтет по глазам все мои мысли!
— А кто он, собственно, такой?
— Тензор — предводитель всех аркимов в Шазмаке. Он считает, что ему на роду написано поднять свой народ на бой, и ведет себя, как суровый отец, не прощающий чужих ошибок и нетерпимый к чужому мнению. Тензор умеет заглядывать в души — он сразу разгадает мою тайну.
Лиан застонал:
— Значит, мы обречены! Вот уж не думал, что у нашего сказания будет такой печальный конец!
Унылый тон Лиана словно прибавил Каране храбрости. Она обвила его шею руками и заговорила с ним голосом, полным добродушного сарказма, который приберегала специально для критических ситуаций:
— Ну должен же у него быть какой-то конец! Когда я подумала, что ты меня предал, мне показалось, что у меня остался шанс выкрутиться в одиночку. Но теперь, когда выяснилось, что ты просто в очередной раз проявил свой идиотизм и по-прежнему будешь сидеть у меня на шее, боюсь, у нас действительно не осталось надежды.
— Хватит надо мной издеваться! Мне и так страшно.
— Я вижу. Но разве не дзаиняне говорят, что безвыходных положений не бывает?
— Ты права, выход есть всегда.
— Так-то оно так, да вот что-то мне никак его не найти!
Прошло несколько дней. Близился приезд Тензора, и настроение у Караны окончательно испортилось. Она чувствовала себя виноватой в том, что привела Лиана на верную смерть, и к тому же ей не удавалось придумать, как бы выкрутиться из этой ситуации. Им с Лианом было бы трудно выбраться из Шазмака, даже если бы она сразу отдала аркимам Зеркало. Но делать это сейчас было слишком поздно. Карана все чаще не выходила из комнаты, и тогда она смотрела из окна на реку, шумевшую в глубоком ущелье, или писала что-то у себя в дневнике.
К Лиану аркимы относились, как и раньше, со сдержанной учтивостью. Теперь ему разрешалось посещать библиотеку, и, хотя он опасался, что его там ждет западня, соблазн был слишком велик. Вопреки желанию Караны, он ходил туда несколько раз. Сначала он просто бродил вдоль полок, наугад снимая с них книги, рукописи и свитки. Лиан постоянно озирался в страхе, что к нему неслышно подкрадется библиотекарь, но Эммант не появлялся.
Скоро Лиану наскучило это занятие, потому что, как его и предупреждал Раэль, все книги были на арканском языке, которого он не понимал. Снова и снова он брал в руки «Аркимские сказания» и изучал их загадочный текст или просто погружался в мечты и думал о Зеркале. Он смирился с мыслью о том, что навсегда останется в Шазмаке и, может, здесь и сгинет. Теперь ни от его воли, ни от его поступков больше ничего не зависело, и он полагал, что с таким же успехом может продолжать свою работу.
На седьмой день после их прибытия в Шазмак Лиан сидел в одиночестве за столом в холодной комнате и пил одну чашку чая за другой, наслаждаясь горячим напитком. Он все время вспоминал книгу со сказаниями аркимов. Чтобы ее перевести, ему понадобилось бы несколько месяцев. Впрочем, он мог прочесть написанные в ней слова, а значит, мог выучить их наизусть, а потом записать по памяти на бумагу где-нибудь в другом месте и перевести. Как обогатил бы он этим Предания Сантенара! Размышляя об этом, Лиан старательно отгонял от себя мысль о том, что, возможно, в другом месте оказаться ему больше не суждено.
Он вскочил на ноги и поспешил в библиотеку. Хотя Лиан и был привычен к тому, чтобы дословно запоминать прочитанное, — ведь это умение считалось одним из главных, которым должны были владеть все летописцы, — он прекрасно понимал, какую трудную задачу поставил перед собой. Ему предстояло сделать над собой колоссальное усилие, чтобы прочитать и запомнить так много текста на фактически незнакомом языке. Пожалуй, никогда еще ему не приходилось делать ничего подобного.
