Карана снова сосредоточилась на Лиане. Теперь ему снился суд над ним с Караной под председательством Тензора. Лиан тоже боялся, хотя его страх и был совсем нормальным, здоровым и совершенно непохожим на панический ужас, которым только что чуть не захлебнулась Карана. Девушка попробовала внушить Лиану, что он видит, как она корчится от страха. Наконец их чувства соприкоснулись, и Карана посетила во сне Лиана, чтобы вплести в его страх нити своего, в сущности, правдивого, за исключением нескольких на первый взгляд незначительных подробностей рассказа: «Магрета взяла меня в Фиц Горго, потому что ей нужна была чувствительница, которая поддерживала бы ее своей силой. Я отправилась с ней, не представляя, что именно она разыскивает. Магрета сказала мне лишь, что речь идет о какой-то древней и ценной вещи. Даже когда я держала в руках то, за чем она охотилась, я не поняла, что это такое, а Магрета ничего мне не объяснила. Мне удалось скрыться, а Магрету схватили. На озере Нейд я передала Зеркало другому человеку и в качестве приманки для вельмов пустилась в бегство на север. Только много недель спустя я узнала, что мы похитили Арканское Зеркало».
По мере того как Карана излагала эту историю, Лиан переживал ее во сне. Он вместе с Караной окунулся в ледяную воду подземелий Фиц Горго, в ошеломлении наблюдал за схваткой Магреты с Иггуром. Он был рядом с Караной, когда та в ужасе бежала по болотам Ориста и когда передавала Зеркало какому-то человеку рядом с полуразрушенным причалом на озере Нейд. Лиан присутствовал при предательстве проводника и видел неутомимо преследовавших Карану вельмов. Он снова слышал ее ночной призыв о помощи в Туллине. Вот что приснилось той ночью Лиану помимо его многочисленных неудач и промахов.
А Карана продолжала возбуждать образы в его дремавшем сознании. Вот они вместе стоят перед мостом, ведущим в Шазмак. Вот получают разрешение остаться в городе. Все это Лиан вновь пережил во сне, полностью поверив в то, что, отправляясь за Зеркалом, Карана не имела ни малейшего представления, куда и зачем она идет, а отдавая его в чужие руки, не знала, что это за вещь, и в то, что сейчас она не испытывает ничего, кроме стыда и страха.
Карана сделала свое дело. Теперь будь что будет! Ничего лучше придумать она не смогла! Лиана посетили новые сны, а Карана позволила его образу сжаться до размеров булавочной головки и упрятала его куда-то далеко на задворки своего сознания. Она медленно подняла голову, ее руки и ноги затекли. Карана с трудом поднялась с пола и проковыляла к окну. Цепочка с амулетом выскользнула у нее из ладони и упала на пол рядом со столом. Девушка оперлась на подоконник. Стекло снаружи обледенело. Карану стало тошнить, острая боль пронзила глаза. Звезды на небосклоне закружились в бешеном танце, и девушка рухнула без чувств на пол.
На следующее утро Лиан, пробудившись от необычно крепкого сна, понял, что так ничего дельного и не придумал, сварил кофе, положил на поднос кусок сладкого пирога и постучал в дверь к Каране. Ответа не последовало. Дверь была заперта. Это что-то новенькое! Лиан поставил поднос на стол в своей комнате, взял дневник и начал перечислять на чистой странице все возможные действия в данной ситуации, потому что с пером в руке ему всегда лучше думалось. Внезапно во входную дверь кто-то громко постучал. Лиан отставил чашку с кофе и пошел открывать. На пороге он увидел высокого крепкого мужчину с черными волнистыми волосами, окладистой черной бородой и типичным для аркима хмурым лицом. Он был одет с головы до ног во все серое.
— Мое имя Тензор, — сказал он. — Я вернулся с востока на заседание Аркимского Совета. А ты — Лиан, мастер-летописец из Чантхеда?
Вид Тензора вызвал у Лиана вполне понятную робость, язык ему почти не повиновался, но он все-таки умудрился подтвердить предположение относительно своей личности.
— Я хочу, чтобы ты выступил на суде над Караной из Баннадора. Она обвиняется в измене. Ты согласен?
Лиан поперхнулся, у него подкосились ноги.
— Согласен, — пробормотал он, цепляясь за дверную ручку, чтобы не упасть.
— Вот и хорошо. По результатам суда тебе тоже может быть предъявлено обвинение… Карана у себя?
Лиан кивнул. Язык его больше не слушался.
— Я могу войти?
Лиан понимал, что этот вопрос задан лишь из приличия, и ему почему-то ужасно захотелось плюнуть Тензору на начищенный до блеска сапог. Но вместо этого он посторонился.
В сопровождении Эмманта и еще пятерых аркимов Тензор широкими шагами пересек комнату. Бледный как смерть Раэль постучался к Каране. Ответа не последовало. Он постучался еще раз и взялся за ручку, но дверь не поддалась.
— Нам придется выломать дверь, — сказал Лиану Тензор.
— Ломайте, — едва слышно прошептал тот.
Дверь выломали и положили в сторонке. Карану нашли там, где она ночью лишилась чувств. Лиан подбежал к девушке. В этот момент она подняла голову и осмотрелась. При виде Тензора она нахмурилась, но тут же снова опустилась без сил на пол.
Тензор наклонился над ней и осторожно погладил по лбу, откинув с него рыжие кудри.
— Ах, Карана, Карана! Что же ты наделала?! — проговорил он печальным голосом. — Ведь ты была нашей надеждой и отрадой! Не думал я, что доживу до этого дня!
— Зачем ты рассказал обо мне Эмманту?! — гневно прохрипела Карана. — Как ты мог так со мной поступить?!
Лицо Тензора будто окаменело, и на мгновение он опустил глаза.
— Мне нелегко далось это решение, — сказал он, — но по-другому было нельзя.
Он еще несколько мгновений посидел рядом с Караной, не произнося ни слова, потом встал и сухо сказал:
— Карана Элинора Мелузельда Ферн из Готрима. Я приказываю тебе выступить перед судом Аркимского Совета и попытаться опровергнуть предъявленное тебе обвинение в том, что ты не оправдала доверия аркимов и предала их великую цель, похитив в Фиц Горго у Иггура принадлежавшую некогда аркимам, потерянную и давно разыскиваемую ими драгоценность, Арканское Зеркало, каковое ты и намеревалась отнести Мендарку, Магистру Великого Совета Игадора. Будешь ли ты защищать себя и честь своего рода?
Карана очень удивилась.
— Мендарку? — прошептала она. — При чем тут Мендарк?
— А при том, что тебя сопровождает человек Мендарка. Карана не нашлась, что ответить.
— Так ты будешь защищать честь своего рода?
— Буду, — еле слышно прошептала Карана.
— Тогда пойдем! — резко сказал Тензор. — В мире зреют большие перемены. У нас мало времени.
Он дал знак двоим аркимам, которые взяли Карану под руки и медленно повели к двери. Не успевшая даже обуться, девушка с трудом волочила ноги, ее рука в гипсе напоминала сломанное птичье крыло. За ней шел Раэль с посеревшим лицом. Потом — Лиан, который так переживал за Карану, что у него свело судорогой желудок: еще немного — и его вытошнило бы и он осрамился бы на глазах у собравшихся. За ними медленно последовали все остальные аркимы, кроме Эмманта, который задержался в комнате, потому что его зоркие глаза заметили что-то сверкавшее на полу у окна. Он наклонился, подобрал с пола амулет на цепочке, сунул его в карман и выскочил вон.
