— Нет!
— Это необходимо. Впрочем, если хочешь, я предоставлю это Тензору.
— Нет!.. Я хочу сказать, лучше ты!
Она принялась шить, продергивая окровавленную нить сквозь кожу юноши, что, кроме того что причиняло сильную боль, было ужасно неприятно. Наконец Малиена забинтовала рану и помогла Лиану надеть рубаху и куртку.
— Не надо ли прибинтовать руку к боку, — задумчиво произнесла она, — чтобы ты не разорвал стежки?
— Нет! — ответил Лиан, но она все равно сделала по-своему.
Как раз в этот момент появился Тензор вместе с остальными аркимами — они сбегали с горы с тяжелыми рюкзаками.
— Скорее! — закричал он. — За нами гонятся.
Костер затоптали и засыпали снегом. Аркимы бежали всю ночь, но не могли оторваться от преследователей, мчавшихся за ними неутомимо, как свора псов. Из-за Лиана беглецы двигались медленнее. На рассвете Тензор объявил краткую передышку, чтобы позавтракать.
— Кто они? — воскликнул курчавый Хинтис со своим невообразимым акцентом, запивая хлеб водой.
— Я сильно опасаюсь, что среди них есть вельмы, — проговорил Тензор. — Уж очень легко они идут по нашему следу в темноте.
— Вельмы или гаршарды? — Хинтис напрягся. — А откуда они-то взялись спустя столько веков?
— Это вопрос, на который всем нам хотелось бы найти ответ, — вставила Малиена.
— Тогда я предлагаю остановиться и устроить на них засаду. Вырвем из них правду, чтобы отомстить за Шазмак. Мне невыносимо удирать от них.
— Мы непременно отомстим за Шазмак, — пообещал Тензор, обняв Хинтиса за плечи. — Но сначала хозяин, потом — слуги.
— Этот твой дзаинянин — большая обуза, мы из-за него еле тащимся, — сердито сказал Хинтис. — И от него невыносимо воняет. Что если я размозжу ему голову вот об эту скалу? Тогда вельмам не видать нас как своих ушей.
Лиан побелел от страха, но Тензор возразил:
— Ты должен потерпеть, Хинтис, он мне нужен. Терпеть, как всегда терпели мы, аркимы.
Хинтис сплюнул, но больше не произнес ни слова.
Они принялись взбираться на крутой утес, и дорога становилась все круче. Справа и слева были пропасти. Вниз можно было лишь сползать.
— Не нравится мне это, — сказала Малиена, тяжело дыша, когда они с трудом карабкались между валунами и поваленными деревьями. — Они загоняют нас в ловушку.
— Не знаю, — ответил Тензор. — Эта местность мне незнакома.
— Они могут очутиться у подножия горы прежде, чем мы доползем до вершины.
— Несколько отрядов, оторванных от боевых действий на войне, не могут помешать нам добраться до цели, — заявил Тензор и, вскинув Лиана на плечо, зашагал в гору еще быстрее.
Вскоре они добрались до вершины утеса; лес кончился, здесь были только вереск, жесткая трава и отколовшиеся камни. Негде укрыться! Пробежав несколько шагов, они замерли на месте. Впереди виднелось ущелье, за ним — высокая черная скала, а под ногами — крутой склон, покрытый каменистой осыпью, образовавшейся в результате последнего из многочисленных обвалов. Внизу — бурная река. Они попали в ловушку. Аркимы молча переглянулись.
— Мы умрем здесь, вот так? — наконец сказал Тензор. — Мы можем прихватить с собой многих из них.
— У меня нет такого желания, — ответила Малиена. — Сначала я переберусь через утес и попытаю счастья со спуском к реке.
Когда она произнесла эти слова, на вершине показались солдаты Иггура. Тензор снова посмотрел в пропасть:
— Кто вызовется попробовать первым? Ты, летописец! Возмести нам все неприятности, которые нам доставил.
С этими словами он разрезал бинты, которыми рука Лиана была прибинтована к боку.
— Что ты делаешь? — закричал Лиан.
— Сбрасываю тебя со скалы. Если ты уцелеешь, беги поперек склона, или тебя настигнет оползень. Готов?
— Нет! — завопил Лиан, но Тензор поднял его на вытянутых руках и швырнул в пропасть.
8
Общие сны
Лиан полетел камнем вниз, задел за выступ черной скалы и рухнул на крутой склон, а затем заскользил по нему на спине вниз. Судя по резкой боли, рана открылась. Однако ему некогда было ее проверять, поскольку склон начал двигаться под ним. Вскочив на ноги, Лиан сделал шаг и снова упал.
Он ехал вниз ужасно быстро и неудержимо. Посмотрев вверх, он увидел, что весь склон пришел в движение. Что сказал ему Тензор? Беги поперек склона. Теперь он понял. Оползень имел форму веера — если ему удастся удержаться на ногах и бежать достаточно быстро, то он сможет выскочить за его пределы.
Однако легче сказать, чем сделать. Как только Лиан ступал на камень, тот выскальзывал из-под ног, и юноша, потеряв равновесие, падал.
Наконец он нащупал точку опоры и обнаружил, что гораздо легче удержаться на ногах, если бежишь. И он бежал, пока в здоровом боку не закололо почти так же, как в раненом, который к тому же кровоточил. Камень размером с грейпфрут ударил Лиана под колено, он рухнул и покатился по склону. Вдруг над собой он увидел большую глыбу, летящую прямо в него. Лиан упал и прижался к скале, и камень пролетел, едва не задев его.
Он снова побежал, а обвал ревел у него за спиной, как дикий зверь, догоняя его. Впереди он увидел маленький выступ между этим и соседним склонами. Устремившись к нему, Лиан упал на больной бок, беззвучно закричал и пополз на четвереньках. Оползень бушевал у его ног, пытаясь утащить вниз. Наконец он добрался до выступа и головой вниз ринулся к следующему склону. С минуту он лежал не шевелясь, боясь, что почва снова поедет под ним. Этого не случилось, и он продолжил свой спуск к реке.
Вслед за Лианом аркимы один за другим прыгали со скалы и бежали по склону, вскрикивая от радости, невзирая на опасность. Не повезло лишь хрупкому Трулю с печальными глазами: он неловко приземлился и с хрустом сломал лодыжку. Этот хруст Лиан услышал сквозь рев обвала. Рюкзак утащил Труля вниз, и он больше не поднялся. За ним прыгнула Малиена, а последним — Тензор, ловко пробежавший весь путь и остановившийся рядом с Лианом.
— Труль? — спросил он.
— Увы, он мертв, — тихо ответила Малиена. Тензор склонил голову, остальные тоже и постояли так немного: погиб еще один арким.
Обвал стих. На вершине утеса показались головы. Половина булыжников и гальки упала в реку, и крутой склон был теперь голый, так что путь, который проделали аркимы, стал слишком опасен для их врагов.
Тензор отвернулся и начал спускаться к реке. Они выиграли самое большее полчаса.
Их преследователи были коварны и чрезвычайно выносливы. Они гнались за аркимами днем и ночью, никогда не приближаясь, чтобы атаковать, но и не отставая от них. Один раз Лиан их смог разглядеть: черная лента у подножия горы, на которую отряд аркимов только что взобрался. Снег перестал идти, но был такой глубокий, что невозможно было не оставлять следов. Больше он ничего не увидел, так как в открывшуюся рану попала грязь и его начало лихорадить. Все, что он помнил, — это озноб и встревоженные лица Малиены и Аспера, склонявшихся над ним.
